то, что Луиза появится там в обычное для нее время.
Как всегда, на площади стояли десятки автомобилей. Среди них и “лендровер”. Но это ничего не значило: Луиза вполне могла оставить машину и куда-то уйти, скажем за покупками в ближайшие лавчонки.
Дверь в таверну была распахнута, и Сизова увидела Луизу сразу, как только вошла, — та сидела за столиком лицом к двери. Одна? Увы, нет! В момент когда Сизова переступила порог заведения, к столику Луизы приблизились двое мужчин. Один нес блюдо омаров, другой — бутылку виски и высокие сверкающие стаканы. За ними семенила растерянная Кармела. Увидев омары, Луиза захлопала в ладоши. А мужчины поставили на стол блюдо и бутылки, отвесили шутливые поклоны. Из реплик собеседников Луизы можно было понять, что они в восторге от знакомства со столь очаровательной девушкой и готовы служить ей вечно. Сегодня сделан первый шаг: на обеде они заменили официантов — сами принесли еду и питье. Луиза отвечала в том же шутливом тоне. За столиком то и дело вспыхивал смех. Кармела явно не одобряла происходящее.
Вот она увидела Сизову, поспешила к ней. Принимая заказ, затараторила. Это подумать! Только нынешней ночью поселились два постояльца, а наутро они уже снюхались с девицей — обхаживают ее, кормят и поят. По всему видать, она не промах, все успевает — гонять на своем вездеходе по сельве, рисовать, заводить шашни с мужчинами. А такая еще молоденькая!
Слушая хозяйку таверны, Сизова наблюдала за происходящим. Она сразу узнала Лотара Лашке. Не сомневалась, Лашке опознан и Луизой — в Москве были изучены его фотографии. Значит, вести себя с ним будет соответственно. А вот кто партнер немца — смуглолицый черноволосый человек? Лет ему примерно столько же, что и Лашке. Латиноамериканец? Быть может, испанец?
В этот момент смуглолицый метнулся навстречу прислуге — та появилась из кухни с блюдом дымящихся макарон. Мужчина схватил блюдо, поставил его в центр стола и принялся умело накладывать макароны на тарелку Луизы.
“Итальянец”, — сделала вывод Сизова.
Она вспомнила о “Боинге-727” с похищенными девушками. Не тот ли самый похититель?
Как же повидаться с Луизой? Теперь это было необходимо сделать как можно быстрее.
В свою очередь, девушка была напряжена до предела. С утра произошло столько событий! Лашке стал набиваться на знакомство, когда она спустилась в зал таверны, чтобы позавтракать. Повод для этого выбрал самый банальный. Была ли сеньорита прошлым летом в Базеле на фестивале искусств? Он определенно видел ее среди тех, кто получал награду за победу в хореографической части конкурса. Что, она не была в Базеле и не является танцовщицей? Кто же она тогда? Художница и к тому же врач? Боже, как интересно! А он всего лишь коммерсант. Точнее, коммерсант и бродяга.
Получив наследство после смерти богатого родственника, одержим стремлением скорее просадить все деньги до последней монеты. Вот и путешествует по свету. Во имя чего ездит? Так сразу и не ответишь. Сейчас, например, увлечен поисками некоего растения. Какого именно? А, чепуха! Это всего лишь повод для того, чтобы побродить по сельве. Кстати, хозяйка таверны, рассказывая о своих постояльцах, нашла для сеньориты самые лестные слова. Оказывается, сеньорита, ко всему, еще и отважная путешественница! Нет, решительно им надо поближе познакомиться. И чем черт не шутит! Быть может, удастся совместно побродяжничать по тропическому лесу!..
Собеседник продолжал тараторить. Луиза слушала его, отшучивалась. А в голове гвоздем сидела мысль о матери. Вот она — рядом, через два столика, но такая далекая… Домой к ней теперь не проберешься даже глубокой ночью — “отважную путешественницу” держат под наблюдением.
Между тем обед подходил к концу. Смуглолицый, которого Лашке представил как своего старинного дружка и такого же, как и сам он, непоседу и бродягу, оказался изрядным обжорой и сейчас доедал последнюю порцию макарон. Скоро подадут кофе. Выпив его, придется встать из-за стола.
Что же дальше? Вероятно, эти двое не отстанут и после обеда. Лашке будет повторять свое предложение — ехать в сельву. Что она ответит?..
Вот и кофе, Кармела самолично принесла поднос с тремя большими фарфоровыми чашками.
— Осторожно, — сказала она, ставя чашки на стол, — кофе прямо с огня.
Горячий кофе!.. Решение пришло мгновенно.
Луиза подняла голову и посмотрела на мать. Приподняла ладонь и чуть. шевельнула пальцами. Внимание, говорил этот жест, внимание, будь наготове!
Сизова положила вилку и нож. Она видела: Луиза взяла свою чашку, поднесла ее к губам, улыбнулась Лашке, который тоже держал чашку у рта.
Вздохнув, сделала глоток. В следующую секунду чашка выскользнула из ее пальцев.
Кармела закричала. Мужчины повскакивали со стульев. Но раньше всех у пострадавшей оказалась Сизова — сорвала с Луизы залитую горячим кофе блузку, схватила скатерть с соседнего свободного столика и накинула на обнаженные плечи девушки.
Кармела подбежала к каморке, служившей ей чем-то вроде кабинета, толкнула дощатую дверь:
— Сюда!
Сизова ввела Луизу в каморку, обернулась:
— Холодную воду! И соду! Побольше воды и соды. Быстрее!
Кармела убежала.
Какие-то женщины столпились у входа. Оттеснив их, Сизова плотно затворила дверь. Обернулась к Луизе:
— Очень больно?
— Терпимо…
— Как же ты решилась на такое?! Ну, говори!
Девушка стала торопливо рассказывать.
К тому времени, когда вернулась Кармела с ведром воды и пачкой соды, Сизова знала все что нужно. Успела шепнуть Луизе: через два дня в шестнадцать часов с мольбертом и красками быть на горе Святого Франциска. До этого времени с ответом Лотару Лашке тянуть.
Кармела стала поливать холодной водой обожженную шею и грудь Луизы, посыпать содой. Убедившись, что все делается, как надо, Сизова вышла из комнаты. Лашке и Ловетти встали, шагнули навстречу.
Она строго поджала губы:
— Как же так, сеньоры? Вы были очень неосторожны!
Оба принялись объяснять, как случилась беда. Не дослушав, Сизова прошла к своему столику, принялась за прерванный обед.
— Сеньора!..
Она подняла голову от тарелки.
— Сеньора, — сказал Ловетти, — я и мой друг хотели бы отрекомендоваться…
— А это ваша визитная карточка? — Сизова показала на бутылку, которую Ловетти прижимал к груди.
— Сеньора весьма остроумна… — итальянец вежливо засмеялся. — Нет, это всего лишь бутылка вина. Но, смею уверить, оно вполне приличное. Как видите, в руках у моего друга бокалы. Три бокала. Мы бы хотели выпить с вами. Мы покорены энергией, умением действовать, не теряя ни секунды, которые вы проявили при оказании помощи нашей приятельнице. Она сильно обожглась?
— Порядочно…
— Вы так ловко все организовали! — С этими словами Ловетти взял у Лашке бокалы, плеснул в них вина. — Ваше здоровье, сеньора! — Поднял свой бокал и выпил.
Сизова понимала: знакомство, а тем более сближение с противником — дело весьма желательное. Но действовать надо было точно, все правильно рассчитать. Словом, не следовало торопиться.
Поэтому, сухо кивнув итальянцу, она оставила на столике деньги за обед и покинула зал таверны.
Следующие несколько часов она провела в своем доме — отпустила прислугу, заперлась в спальне и лихорадочно проигрывала в уме различные варианты…
Наступил вечер. Теперь она должна была торопиться, чтобы успеть к полуночи сжато и точно изложить на бумаге то, к чему пришла после долгих колебаний и сомнений…
Приближалось время ее ночной прогулки. Такие моционы она совершает с неукоснительной точностью.
