(Стахановым) — бывшим начальником штаба Дома-нова, с настоятелем Наякской церкви о. Лариным (уральским казаком), с Н. Г. Назаренко — очевидцем выдачи в Кемптене, и другими казаками.
Съемка производилась на американском военном кладбище в форте Салем, где погребены трое казаков, которые повесились во время их насильственной выдачи из форта Дикс (Нью-Джерси) 29 июня 1954 года.
Продолжительность фильма составила 90 минут, из них 50 минут отводилось показу документов и фотографий, большая часть которых была предоставлена авторам помощником и зятем генерала Науменко, Н. Г. Назаренко. По его настоянию, фильм впервые был показан по английскому телевидению 1 июня 1975 года, в 30-ю годовщину официальных выдач казаков.
Би-Би-Си-2 демонстрировала телефильм в Англии, телевизионная станция ZDF-Mainz в Германии, велись переговоры с рядом американских телекомпаний в США.
Ниже приводятся выдержки из книги лорда Бетелла, напечатанные в газете «Санди Экспресс», письмо бывшего английского артиллериста в редакцию этой газеты и фрагменты переписки создателей ленты с войсковым старшиной Н. Г. Назаренко.
<…> Тридцать лет британское правительство хранило молчание в отношении «Казачьего дела». Произошло оно в конце войны и привело к тому, что тысячи русских антикоммунистов были посланы в концлагеря. Британское правительство подписало приказ. Британские войска привели его в исполнение. Это была самая мучительная и человеческая дилемма войны…
4 мая 1945 года, за три дня до конца войны в Европе, передовой отряд британской армии в Австрии, состоящий всего из офицера и нескольких солдат, набрел на необыкновенный лагерь. Солдаты в нем были, главным образом, в немецкой военной форме, но в меховых папахах, сапогах и бурках, бородатые и усатые; офицеры имели украшенные драгоценными камнями кинжалы.
В лагере были не только бойцы, но и женщины, дети, даже грудные младенцы. Там были грубо сколоченные из досок телеги с брезентовыми навесами. Этот странный табор имел все, что нужно для семейной жизни и для боя.
— Кто вы такие? — спросили англичане. Люди кое-как объяснили, что они «казаки».
— Ладно, — сказали англичане.
Затем они повернули свои мотоциклы и уехали. Эти казаки были частью тех многих сотен тысяч русских, которые служили на стороне немцев во время войны.
<…> Никто [из них] не мог ожидать мягкого обращения и меньше всех казаки, которые служили с немцами не потому, что восхищались Гитлером, а из-за неутолимой ненависти к коммунизму и к сталинскому режиму, который они мечтали свергнуть.
При царях казаки занимали положение отдельного народа в рамках старой Русской империи: во время революции большинство из них отчаянно сражались против Красной Армии, и после поражения их жизнь изменилась к худшему, их земли были отняты и отданы другим.
Поэтому, казаки, пожалуй, больше всех обрадовались, когда Гитлер вошел в Советский Союз и, казалось, был близок к победе. Для них война казалась чем-то вроде посланного небом случая свергнуть коммунистов и восстановить свои прежние привилегии. Казаки добровольно пошли служить у немцев и, в конце концов, на восточном фронте в составе немецких войск появились казачьи полки.
Но теперь казакам предстояла месть со стороны лютых врагов.
<…> Утром 1 июня 1945 года началась выдача по всей долине реки Дравы.
Лейтенант Е. Б. Хетерингтон прибыл в лагерь около Обердраубурга с ротой королевских кентских стрелков и приказал местному атаману приготовить своих людей. Казак отказался и прибавил, что предпочитает быть застреленным, чем ехать, и тогда два британских солдата силой потащили его в поезд.
Лейтенант приказал своим людям примкнуть штыки, «пытаясь заставить казаков сдаться», но они в ответ только разорвали рубашки на груди, приглашая солдат колоть их. Призыв через переводчика, вызвал только презрительные насмешки и свист толпы. Тогда Хетерингтон решил применить классический прием укрощения толпы путем удаления вожаков. Однако, докладывал он, это было легче сказать, чем сделать, ибо понадобилось от четырех до шести солдат, чтобы справиться с одним казаком.
«Были пущены в ход рукоятки от шанцевых инструментов»… «Солдаты открыли огонь, и два казака были застрелены. Погрузка продолжалась… и эшелон был отправлен на советскую территорию».
В другом районе 2-й батальон Иннискиллингских стрелков встретил еще большие затруднения. Их командир, Дэвид Шоу, говорит: «Это было ужасно. Нам пришлось силой тащить их в поезда, подталкивая штыками». Лейтенант Р. Шилдс командовал ротой, которой было приказано погрузить примерно 800 казаков…
В докладе Шилдса говорится:»… В течение последующих десяти минут происходило избиение палками и прикладами, и были пущены в ход даже штыки и довольно жестоко при этом. К тому времени солдаты были очень взволнованы, и вдруг кто-то открыл огонь из пистолета. Этого солдаты только и ждали. Они начали стрелять над головами казаков и в землю перед ними…»
Чудом никто не был ранен шальными пулями.
… Но одна группа, человек 200, бросилась бежать к близкому лесу. Шилдс пишет: «Они были встречены огнем легких пулеметов, установленных на слу чай такой попытки». Едва ли кто-нибудь добежал до леса, и почти все были скоро схвачены. Три казака были убиты. Солдатам понадобилось два часа, чтобы очистить этот один лагерь.
Но эти инциденты, хотя и ужасные, кажутся маленькими по сравнению с тем, что произошло в Лиенце, в районе 8-го батальона Аргайльских и Сутерландских горцев.
(«Санди Экспресс», 11 августа 1974 года).
(Письмо, поступившее в редакцию газеты «Sanday Express» после публикации выдержек из книги «Последний секрет»).
Я был прикомандирован к артиллерийской части и назначен охранять мост, разделявший британцев и русских в то время, когда происходила выдача казаков. У казаков не было никакого сомнения, что они идут на смерть, и мы не сомневались тоже.
Когда грузовики переезжали через мост, казаки выбрасывали большие пачки рейхсмарок, часы и другие ценные для нас вещи, чтобы не дать русским возможности захватить их. В эту ночь в Юденбурге ружейная и пистолетная стрельба продолжалась всю ночь и весь следующий день на фоне самого прекрасного мужского хора, который я когда-либо удостоился слышать.
Как эти казаки пели! И как они умирали! — потому, что если только наш счет выстрелов был хоть сколько-нибудь верным, очень мало осталось людей для трудовых лагерей.
С тех пор я рассказывал историю о выдаче казаков несколько раз, но никто не верил мне.
Август 1974 года.
Из писем лорда Н. Бетелла войсковому старшине Н. Г. Назаренко
18 июня 1974 года.
Дорогой полковник Назаренко!
Было бы очень хорошо, если бы Вы смогли прибыть в Лиенц и принять участие в поминальной службе 9 июня. Я знаю, что Роберт Вас очень доволен пленкой, которую он отснял и намеревается приступить к работе над моим проектом, как можно скорее.
Сигнальные копии моей книги будут готовы через две или три недели. Я, конечно, пошлю Вам копию. Сборник генерала Науменко получил и нашел его очень интересным. Но он не касается основного вопроса, который я поставил в моем первом письме: как относятся казаки к факту, что они поддерживали немецкую армию, которая контролировалась нацистской партией Гитлера, во вторжении в Россию? Как и, вероятно, понимают, что множество людей осуждают казаков за их роль в последней войне, и было бы важно иметь от генерала Науменко ответ на эти обвинения.
Я буду Вас информировать относительно любых дальнейших событий.
