Повседневная жизнь Петра Великого и его сподвижников

престол через два года.

Птенцы «птенцов гнезда Петрова»

К числу соратников Петра I принадлежали люди разного возраста, кое-кто годился ему в отцы. К примеру, князь-кесарь Федор Юрьевич Ромодановский был на 30 с лишним лет старше государя, а его сын Иван — моложе года на три — четыре. После смерти отца 17 сентября 1717 года Иван Федорович занял его место: Петр I даровал ему титул князя-кесаря и поручил руководство Преображенским приказом; правда, при новом начальнике этот орган политического сыска уже не имел прежнего значения, поскольку его частично оттеснила от дел петербургская Тайная канцелярия.

Государь относился к младшему Ромодановскому с большим доверием и оказывал ему такие же знаки внимания, которых прежде удостаивался его отец. При приезде нового князя-кесаря в Петербург в апреле 1718 года «в почет ему не только стреляли троекратно из пушек, но и сам его величество, в качестве вице-адмирала, с большою свитою явился к нему навстречу, принял его с глубоким уважением и вместе с генерал-лейтенантом Бутурлиным сел спиною к вице-царю на переду кареты, привез его таким образом во дворец, где его также со всем почетом приветствовала царица вместе со всеми своими дамами и усадили его в кресла, а царь и царица стали по сторонам и потчевали его вином и водкою»⁽²⁰⁷⁾.

Ромодановский-сын был женат на Анастасии Федоровне Салтыковой, родной сестре вдовой царицы Прасковьи Федоровны. Петр неукоснительно следил за тем, чтобы княгине Ромодановской также воздавались всевозможные почести. На обеде у генерал-адмирала графа Апраксина он заметил, что царица Екатерина Алексеевна и мекленбургская герцогиня Екатерина Ивановна сидят, в то время как княгиня- кесарша стоит. Дамы были немедленно оштрафованы за недостаток почтения к высокой особе — они «должны были выпить по рюмке крепчайшего венгерского вина»⁽²⁰⁸⁾ .

Единственная дочь И. Ф. Ромодановского, Екатерина Ивановна, родившаяся 22 ноября 1701 года, вышла замуж за графа Михаила Гавриловича Головкина, сына канцлера и руководителя Коллегии иностранных дел.

Иван Федорович обладал здравым умом, честностью и прямотой, но был необразован⁽²⁰⁹⁾. Этим он отличался от отпрысков петровских соратников более младшего возраста, на обучение которых как родители, так и государь обращали пристальное внимание. С конца XVII века учебная подготовка дворянской молодежи стала складываться из трех ступеней. Первоначальное обучение давал сельский дьячок или «дядька» из достаточно образованных русских людей, обычно зависимый от родителей воспитанника, а иногда и иностранцы-гувернеры. Средний курс изучался под руководством учителя-иностранца, зачастую с ученой степенью, каких в России петровского времени появилось великое множество. Высшее образование в то время можно было получить только в заграничной командировке⁽²¹⁰⁾.

Сыновья царского воспитателя Н. М. Зотова долгое время учились за границей. Старший из них Иван, родившийся в 1687 году, был отправлен в 1703 году во Францию. Изучив за два года французский язык в совершенстве, он в 1705 году принимал участие в переговорах, которые вел с французским правительством российский посол в Париже граф А. А. Матвеев. Вернувшись в Россию, Иван Зотов по поручению Петра I выполнял переводы французских книг по фортификации.

Отец не позволял старшему сыну служить, а поставил управлять имениями. Сохранилось отчаянное письмо Ивана кабинет-секретарю Алексею Макарову, написанное, по всей видимости, в 1716 году. Иван Никитич писал: «…я ныне, бедный, закоснел и в скорби упал по воле отцовой, понеже держал меня для деревень под клятвою и ни в какую службу не выпускал; а ныне как увидал, что я весьма болен, по желанию некоторых считал меня в расходе десять лет, от чего я едва не умер, однако отчет дал; а потом и кормить, как сына надлежит, не соизволяет, а своим мне прожить нечем».

Иван Зотов выпросил у Петра разрешение отправиться на лечение за границу, но опять же встретил противодействие отца. Другое его письмо адресовано уже государю: «Премилосердым вашего величества природным человеколюбием призирая на мою погибель, повелено мне для исцеления тайной моей конечной скорби, чтоб здесь не исчезнуть, ехать в теплицы французские, о чем указ из Кабинета вашего величества и пашпорт из канцелярии иностранных дел ко мне был отправлен; и тот указ я получил, а пашпорт и поныне удержан у господина моего отца, который за жалостию разлучения и для строения дому и поныне меня не отпускает, не рассуждая того, что я в такой моей злой болезни безвременно погибну и, пока жив, не токмо вашему величеству в службу, ниже кому-либо годен быть могу»⁽²¹¹⁾. Нельзя не признать, что Никита Моисеевич из родительского эгоизма способствовал преждевременной кончине старшего сына в 1723 году

Два других его сына — Конон, родившийся в 1690 году, и Василий, год рождения которого неизвестен, — в 1704 году были посланы в Англию для изучения мореходства. По окончании обучения Конон Зотов с 1707 по 1712 год служил по собственному желанию в английском флоте; по возвращении в Россию он был произведен в поручики и назначен на корабль, крейсировавший в Финском заливе. В январе 1715 года он в чине капитан-лейтенанта был послан во Францию для сбора сведений о французском флоте и мореходстве. Как уже говорилось, Петр I назначил его своим агентом во Франции. По возвращении в 1719 году в Россию Конон был произведен в капитаны третьего ранга. 24 мая он участвовал в бою со шведскими военными судами между островами Готека-Сандо и Эзель (современный эстонский Сааремаа) и взял в плен шведский фрегат, за что получил чин капитана второго ранга. Спустя два года, состоя контролером при Адмиралтейств-коллегий, он принимал участие в составлении Морского регламента⁽²¹²⁾.

Василий Зотов в 1709 — 1710 годах являлся нарвским комендантом, затем некоторое время служил ревельским комендантом. 27 ноября 1715 года Петр I назначил его генеральным ревизором, однако его деятельность по контролю за Сенатом свелась главным образом к получению от сенаторов месячных отчетов о принятых указах; изредка он сообщал государю о замеченных им неправильных действиях сенаторов. С 1719 года он руководил проведением первой подушной переписи населения⁽²¹³⁾.

Старший сын фельдмаршала Б. П. Шереметева от первого брака с Евдокией Александровной Чириковой, Михаил, родился 1 сентября 1672 года, то есть являлся ровесником Петра I. В юности он служил при государе комнатным стольником; в марте 1691 года царь наградил его за усердие своим верхним бархатным кафтаном на собольей подкладке, отделанным золотым и серебряным кружевом. Позже Михаил перешел на военную службу, сражался под командованием отца, в сентябре 1701 года одержал победу над шведами у Ряпиной мызы (недалеко от современного эстонского Тарту). В 1705 году он участвовал в подавлении Астраханского восстания. В феврале 1706-го в чине майора Михаил Борисович сражался со шведами во главе четырех пехотных полков под Гродно, а 29 июня, в день царских именин, был произведен в полковники и получил под свое командование полк В августе следующего года Шереметевский полк (тогда части именовались по фамилиям командиров) по указу государя был переформирован из пешего в конный.

Одиннадцатого июля 1711 года Михаилу Шереметеву вместе с вице-канцлером П. П. Шафировым пришлось отправиться в Турцию в качестве заложника, чтобы гарантировать выполнение Россией условий Прутского договора. При этом Петр I произвел его в генерал-майоры, выдал вперед годовое жалованье и подарил свой портрет, осыпанный бриллиантами, стоимостью в тысячу рублей⁽²¹⁴⁾. В начале своего пребывания в ставке великого визиря Шереметев не имел причин жаловаться на судьбу: турецкие власти подарили ему роскошную палатку, приставили большую свиту и обращались с почтением. Однако решение вопроса о возвращении туркам Азова затягивалось русской стороной, поэтому заложники были заточены в Семибашенный замок, где находились в ужасных условиях. В ноябре 1711 года Михаил Борисович писал Петру I: «Посадили нас в тюрьму Едикульскую (то есть в крепость Едикуле. — В.Н.), в ней одна башня и две избы в