ЕЛЕНА КОЛОМИЙЦЕВА,
доцент кафедры литературы Армавирского государственного педагогического университета
Кожиновские чтения: итоги пятилетия (2002-2007)
Сегодня, оборачиваясь назад и вспоминая 2002 год, когда появилась идея провести первую Кожиновскую конференцию в Армавире, искренне поражаешься решительности и самоотверженности профессора Ю. М. Павлова, который эту идею выдвинул, и возглавляемой им кафедры литературы АГПУ. И тому, помимо обычных финансовых и организационных сложностей, имеется ряд причин.
Прежде всего, это сама фигура Вадима Валериановича Кожинова, до сих пор вызывающая неоднозначные оценки и споры в литературной среде, да и не только в ней. Затем - вопрос, возникающий почти у всякого, кто слышит о месте проведения чтений: почему юг России, почему Армавир, где мыслитель никогда не бывал, а не Москва, 'коей жизнь свою посвятил Вадим Кожинов'? Думается, первый тезис в дополнительном пояснении для знающих людей не нуждается. Что касается второго, то, конечно, нет той иногда формальной, иногда не очень, привязки мероприятия 'здесь был… жил… проезжал… трудился… и т. д.', но есть нечто значительно большее: кожиновская школа, очные и заочные его ученики, единомышленники, продолжатели традиций, да и просто люди, говоря словами писателя В. В. Личутина, чтящие 'возвышенно и благоговейно… память выдающегося русского человека как своего близкого родича, любимого учителя и наставника', что никогда не обусловливалось чисто географически.
Едва пробившийся росток первой конференции вдруг вырос мощным деревом, объединившим своим корнем ученых, писателей, журналистов, да и вообще всех неравнодушных к судьбам России и ее культуры людей. И вот уже в течение пяти лет, как образно пишет В. В. Личутин, 'каждую весну под своды цветущих каштанов съезжаются со всей Руси известные филологи, литературоведы и писатели, туда стремится научная поросль, чтобы явить себя миру, и, слушая многомысленные речи, с невольной радостью постигаешь, что не сгасла родина, как убеждают нас 'немилостивые', не закопали ее 'кобыльники и каженики', настойчиво пульсируют в глубинах русского народа родники таланта и живой любви к отечеству… '
Не случайно отсюда сразу 'выщелкиваются' случайные люди, лишь на словах преданные Отечеству, русской истории, культуре, литературе. Причем никакой избранности и кастовости остающегося сообщества не возникает: здесь рады любому, но действительно глубокому и искреннему мыслителю. Поэтому каждый год, помимо 'завсегдатаев', появляются новые интересные лица, вносящие свежую струю и вновь подтверждающие актуальность и востребованность поднимаемой конференцией проблематики.
За эти пять лет многое было сказано, осмыслено, передумано. Вышло, соответственно, пять сборников материалов (почти все в двух томах), множество статей в центральных и региональных изданиях ('Москва', 'Наш современник', 'Культурная жизнь Юга России', 'Литературная газета', 'Литературная Россия', 'День литературы', 'Российский писатель', 'Вольная Кубань' и др.), появились публикации в Интернете. Количество и качество материалов позволило удостовериться в необходимости их систематизации и представления широкой общественности в виде, условно говоря, 'Кожиновской энциклопедии', которая могла бы существовать, прежде всего, в виде Интернет-портала, что обеспечило бы максимальный доступ к материалам заинтересованных лиц, а также в печатном издании.
При внимательном изучении материалов конференции можно выделить среди них несколько крупных групп, каждая из которых имеет непреходящее значение.
Пожалуй, самыми интересными и ценными для читательской аудитории выступлениями стали доклады и сообщения людей, близко знавших В. В. Кожинова, работавших с ним, учившихся у него. С. А. Небольсин (ИМЛИ РАН, Москва) в своих эмоциональных выступлениях-воспоминаниях, а затем в докладах 'В. В. Кожинов и А. С. Пушкин', 'Русистика как средство к жизни и как смысл жизни' поведал свои впечатления о Кожинове-друге, Кожинове-исследователе, Кожинове-наставнике, Кожинове-эпохе в литературоведении, публицистике, истории, Кожинове-человеке 'пушкинского' типа. Кожиновские идеи отразились и в работах С. А. Небольсина 'Карнавал или хоровод?' (2004), 'Жилин и Костылин на Второй мировой войне' (2005). За эти годы и сам Сергей Андреевич стал символом и оберегом конференции, собирателем ее традиций.
Особенно важными и ценными для слушателей стали воспоминания вдовы В. В. Кожинова Е. В. Ермиловой, которая, по ее словам, обозначила 'несколько слоев, интересов, путей, которые проходил и которые формировал Вадим Валерианович'. А интересы эти - легендарная 'Теория литературы' и группа, ее создававшая, а также издание трудов Михаила Бахтина, чему страстно способствовал Кожинов. На одну из конференций Елена Владимировна привезла фильм о муже, который теперь бережно хранится в архиве Армавирского университета. В связи с этим даже возникла идея создания небольшого музея.
Поделились своими воспоминаниями и профессор В. В. Фёдоров (Донецк), в прошлом аспирант В. В. Кожинова, и профессор В. П. Попов (КубГУ, Краснодар). При этом последний предоставил для публикации ценнейший материал: свою переписку с Вадимом Валериановичем. Это письма Учителя и Друга, способные стать ориентиром ещё не для одного учёного. Свою верность этим ориентирам Владислав Павлович продемонстрировал в работах, посвященных русскому пониманию самодержавия в свете идей Кожинова (2005), а также в материалах о Лермонтове, Достоевском, Селезневе (2004), о славянофилах и С. Т. Аксакове (2003).
Ещё один ученик-аспирант В. В. Кожинова, доцент О. Г. Панаэтов (КубГУ, Краснодар), рассказал о двух удивительных дарованиях исследователя: даре учительства, когда учитель 'не тот, кто 'обучает', 'но тот, кто передаёт всего себя по капле своим ученикам', и даре ученичества, когда ученик становится сподвижником и последователем.
Критик С. С. Куняев ('Наш современник', Москва) поставил проблему 'Кожинов - историк' (2003). Личными воспоминаниями о встречах с мыслителем поделились известные писатели Л. И. Бородин ('Москва', Москва), В. И. Лихоносов ('Родная Кубань', Краснодар), В. В. Личутин (Союз писателей России, Москва), а также руководитель пресс-службы Союза писателей России, ныне покойный А. Б. Дорин (Союз писателей России, Москва). О личных встречах с Вадимом Валериановичем и его публикациях в журнале 'Москва' поведал А. А. Парпара ('Историческая газета', Москва). Вдова поэта В. Соколова М. Е. Роговская рассказала о взаимоотношениях мужа и Кожинова, которые можно было бы охарактеризовать словами Льва Толстого, обращенными к Фету: 'Оттого-то мы и любим друг друга, что одинаково думаем умом сердца…' Две святые любви окрыляли и объединяли их души: любовь к поэзии и любовь к России'. Эти воспоминания содержат факты, которые не найти больше нигде, и
17*
интересны они не только как эпизоды биографии В. В. Кожинова, но и как штрихи к целой эпохе, к созданию которой он имел отношение.
Для публикации в сборниках материалов конференции прислали свои работы люди, знавшие мыслителя (сам он предпочитал называть себя 'литератором'), встречавшиеся с ним на литературных и журналистских перекрёстках. В. Г. Бондаренко ('День литературы', Москва) рассказал о кожи-новском даре находить талантливую молодёжь и помогать ей пробиваться в жизни и констатировал, что 'его взгляд на Россию, его видение проблем России, его анализ русского пути' есть 'надёжный фундамент для будущего', о его творческой и человеческой 'неуемности'. С. Н. Семанов (Москва) вспомнил об 'авантюрно-творческом даровании' В. В. Кожинова в 'сфере быта' и, главное, о его деятельности в 'русской антимасонской ложе' - Советско-болгарском клубе творческой молодёжи, под крылом которого собрались молодые патриотически настроенные силы. О В. В. Кожи-нове и вдове М. М. Пришвина Валерии Дмитриевне вспомнила Л. А. Рязанова, директор музея М. Пришвина (с. Дунино). Абхазский писатель и ученый, друг Вадима Валериановича Мушни Ласуриа написал проникновенное 'Слово о друге', констатировав: 'Он был одним из образованнейших людей своего времени. В его статьях, монографиях, трудах, составляющих многие тома, нигде нет скучных академических фраз, он писал всегда живо, захватывающе. Если многие литературоведческие труды, монографии разных ученых после развала СССР канули в небытие, то слово В. Кожинова будет жить в сердцах многих поколений ученых и историков, а также всех тех, кто интересуется русской литературой и историей России'. В подтверждение этому на одной из конференций прозвучал блестящий доклад В. А. Бигуа 'Кожинов и Абхазия' (2005). Воспоминаниями очевидца о работе Вадима Валериановича в 'Нашем современнике' поделился заместитель главного редактора журнала А. И. Казинцев
