Руки уверенно лежали на руле.
Он уже выехал из Москвы, и машин на трассе было немного.
Ветер врывался в салон, гладил шершавой рукой по лицу. Капли дождя разбивались о лобовое стекло и стремительно стекали вниз. Взмах волшебных палочек‑дворников — и дорога перед глазами вновь становилась четкой.
А вокруг расстилались луга с редкой, словно старый деревянный гребень, лесопосадкой у дороги.
Золотое и зеленое — геральдические цвета осени. Жизнь и смерть — они всегда рядом. Так о чем же ты плачешь, осень?…
Мокрый асфальт темно‑серой шелковой лентой ложился под колеса автомобиля. Мощная машина беспрекословно подчинялась ему. Артур думал, что они с ней похожи. Она — точь‑в‑точь такая же, как он, — быстрая, сильная, хищная. Ей, как и ему, нравится скорость и риск. Ей, как и ему, тяжело жить в полсилы, бесконечно смиряя себя, загоняя в неизвестно кем очерченные рамки, и только изредка, как сейчас, дозволяя себе быть собой. Двести сорок километров в час — в целом, неплохая скорость.
Артур поглубже вдохнул сырой, напитанный водной взвесью воздух. Сколько же лет прошло с тех пор, как он забыл, как это: просто жить, и как чудесно, что к нему вернулось все это. Господи, он снова видел небо, снова мог ощущать и помнить…
Бесконечные тренировки…
«Отрок, я хочу, чтобы ты стал безупречен…» Какая чудовищная мешанина слов! Безупречным может быть только мертвый. И он был таким… он уже почти что стал таким… Безупречной схемой с идеальной сияющей улыбкой… Если бы не она… Если бы не Полина…
Артур улыбнулся, вспомнив ее такой, какой он увидел ее впервые. Тоненькая бледная девочка с шелковистыми черными волосами и огромными выразительными глазами. Она смотрела на него, и он легко читал все ее чувства — до самого донышка. Весь восторг, удивление, недоверие. Он знал, что люди часто реагируют на таких, как он, именно так. Природа постаралась, чтобы они были привлекательными для людей — как привлекателен для мух изысканный цветок — венерина мухоловка.[1] Впрочем, тогда он специально позаботился о том, чтобы произвести на Полину — объект своего задания — особое впечатление.
Но все вдруг пошло прахом. Она усмехнулась и взглянула теперь уже прямо в его душу: ну что, звездишь, красавчик?…
А он и вправду звездил. Почему бы не позвездить мальчишке, шестнадцать лет назад на последние деньги устроившему мать в ободранную комнатку жалкого вьетнамского общежития? Почему бы не позвездить тому, кто щедро залил свою последнюю приличную рубашку чужой и собственной кровью?… И какая разница, если даже на его руках тоже кровь?…
Артур перевел взгляд на свои лежащие на руле руки. Ухоженные. На указательном пальце — перстень с крупным черным камнем. Маленький кусочек ночи. Нет, даже два кусочка: один на руке, другой — в сердце. Все честь по чести. Он с лихвой заплатил за все.
Задумавшись, он едва не проехал нужный поворот.
Резкий поворот руля, визг шин… Машину едва не занесло, однако он легко справился и с этим и выровнял ход. Хорошо иметь сверхчеловеческую реакцию. В последнее время он лучше понимал технику, чем людей. До того, как все перевернулось. До того, как он встретил Полину. Еще немного — и впереди показалось место, куда он стремился. Небольшой городок… Невысокое здание за металлической оградой… Это их точка отсчета. Именно отсюда начинался его путь. Его — и Полины.
Артур резко остановил машину и вышел на улицу, под дождь. Может быть, это не слезы, а кровь осени?…
Дом стоял прямо перед ним — приземистый и страшный — усмехаясь темными подслеповатыми окнами. Даже отсюда, с дороги, Артур мог разглядеть выщербленное крыльцо, на которое шестнадцать лет тому назад положили крохотного ребенка. Маленькую девочку, на хрупкие плечи которой судьба взвалила неподъемную ношу…
Мокрые пряди липли ко лбу, вода затекала за шиворот… и тут что‑то кольнуло его в область сердца.
Больно! Чертовски больно! И перед глазами тут же встал образ: Полина! Она в опасности!
И понесло же его именно сегодня в такую даль!
Артур рванул из кармана мобильный.
Длинные гудки… Бесполезно! Он сбросил вызов и нажал новую кнопку. Лиз! Ну где ты там? Ну давай же, ответь!..
Глава 2
Сильная рука легко развернула меня, и я очутилась перед высокой девушкой, на вид лет двадцати с небольшим.
— Постой, Полина, — сказала она красивым звучным голосом. — Теперь ты в безопасности. Среди своих, — и, заметив мой удивленный взгляд, добавила: — Не бойся, я Лиз, подруга Артура.
Подруга Артура оказалась непозволительно хороша. У нее была ровная бледная кожа, прямой нос, огромные зеленые глаза, пышные светлые волосы и точеная фигура, как нельзя лучше подчеркнутая узкими кожаными брюками и облегающей роскошные формы курточкой. Рядом с ней я смотрелась, как драная кошка рядом с королевой Британии. Она казалась совершенно безупречной. И такой уверенной в себе, что мне и не снилось.
Надо же: подруга Артура! Я переступила с ноги на ногу, поджимая замерзшие пальцы — тапочки, конечно, давным‑давно промокли — и буркнула:
— Артур не говорил мне ни о какой подруге!
— Значит, скажет. Живо в машину! Дикие наверняка где‑то рядом! — командным голосом заявила Лиз и включила рацию, отдавая распоряжения.
Я с удивлением слушала ее. Похоже, она кто‑то вроде начальника.
Передо мной лихо затормозила огромная черная машина с тонированными стеклами, и Лиз, не тратя времени на бесполезные дискуссии, просто‑напросто запихнула меня в салон. Впрочем, я не сопротивлялась, так как успела к тому времени промерзнуть так, что зуб на зуб не попадал.
Лиз тоже села в машину рядом со мной, и мы выехали со двора. По пути она расспросила меня о том, что случилось, и с помощью рации отдала своим людям еще несколько четких команд.
Чувство собственной неполноценности работало на всю катушку. Всегда ощущала себя неуверенной рядом с успешными деловыми женщинами, к тому же нужно было быть слепым, чтобы не заметить, сколь ослепительна Лиз.
— Кажется, оторвались, — улыбнулась она, когда мы выехали на кольцо. — Ну, если мои недотепы не поймают твою Виолу… — девушка недоговорила, но красноречиво царапнула обивку сидения ухоженными кроваво‑красными ногтями.
Она вообще напоминала кошку — гибкую хищницу, завораживающую и опасную. Я, забившись в угол, смотрела на нее взглядом оказавшейся в западне мыши.
— Не бойся, — снова сказала Лиз. — Я понимаю, в твоей жизни было слишком много опасностей, и ты уже никому не доверяешь. Абсолютно правильно. Лучше не доверять никому, даже себе. Нам — доверять можно, — она по‑кошачьи улыбнулась.
— Я хочу видеть Артура. И своих родителей, — заявила я.
— Разумеется. О твоих родителях мы позаботимся. У нас в ходу программа защиты людей‑свидетелей, — произнесла она, и я сразу вспомнила какие‑то голливудские фильмы.
