принадлежащий всеми любимому Гауди. Только представь!..
– Что-то мне в твоих рассуждениях не нравится, – покачал головой Антон. – Но с другой стороны… Если не рисковать…
– Мы будем аккуратно, честное слово! – поспешно заверила девушка. – Ну пожалуйста!
Антон тяжело вздохнул.
– Ну хорошо. Но будьте осторожны и никуда не суйтесь…
– Ура! Ура! – Аня от радости закружилась вокруг него, но едва не упала, запутавшись в своих же старых джинсах.
Антонио пытался казаться невозмутимым, но мальчишеский румянец все равно проступил на его загорелых щеках, а в медово-карих глазах зажегся авантюрный огонек.
– Если уж мы собираемся оставить все в тайне, нам надо не теряя времени сделать одну очень важную вещь, – заявил парень, помогая Ане освободиться из ловушки коварно обернувшихся вокруг ее лодыжек джинсов, – убрать весь этот беспорядок до возвращения твоих родителей!
– И точно! – опомнилась девушка, и они вдвоем бросились складывать вещи, попутно обсуждая, как объяснить несчастье с губной помадой.
Про сувенирного дракончика Аня вспомнила не сразу. Там, где она его оставляла, статуэтки не было. «Неужели они забрали дракона?» – удивилась девушка. Ни на что не надеясь, пошарила под шкафом в прихожей. Пальцы тут же коснулись холодного фаянса. Статуэтка, оставленная у двери, просто закатилась под шкаф, и, конечно, грабителей она интересовала примерно так же, как давно растаявший прошлогодний снег.
– Молодец, дракончик, что нашелся, – проговорила Аня, гладя сверкающего глазурью ящера.
Они успели как раз вовремя – как в голливудских фильмах, за пару минут до прихода родителей.
– А я думала, вы на улице гуляете, – сказала мама, подозрительно уставившись на Антона.
Он явно смешался, и Аня поняла, что пора вызывать огонь на себя. Ей было ужасно жаль, что рядом нет подруги, обладающей способностью виртуозно вывернуться из любой ситуации. Но что уж тут – приходилось действовать самой.
– Мы пришли дракончика посмотреть. Антонио его еще не видел. Правда, он хорошенький?! – Аня сунула китайский сувенир едва ли не в лицо маме.
– Да, очень, – машинально ответила та, все еще буравя взглядом парня.
– Я пойду, наверное. Встретимся завтра, – поспешил он скрыться за дверью.
– Лена, что ты так пацана пугаешь! – укоризненно покачал головой папа. – Я бы сказал, вполне нормальный парень, серьезный, ответственный…
– Лучше перебдеть, чем недобдеть, – сообщила мама, кладя на стол шляпу, и вдруг взгляд ее упал на столик перед зеркалом, где лежала ее косметика. – Аня, почему здесь такой беспорядок? Ты что, копалась в моих вещах?..
– Извини, мам, я… мне захотелось попробовать накраситься… – пробормотала девушка, чувствуя, что настал момент истины.
– Косметика вредна для кожи. Чем позже ты начнешь краситься, тем лучше. Тем более летом, при ярком солнце…
Мама перебирала тюбики и флакончики, расставляя все в привычном порядке, и вдруг замерла.
– Аня, – произнесла она чужим незнакомым голосом, – что ты сделала с моей любимой помадой?
– Уронила, – девушка уставилась в пол, чувствуя себя совершеннейшей идиоткой. Проклятые руки ужасно мешались, и она то перебирала пальцами, то убирала их за спину.
– Ты же знаешь, что эта помада от «Sisley», она стоит больше двух тысяч. Ну что ты хмыкаешь? Конечно, для тебя это не деньги, ты же еще не зарабатываешь и не понимаешь ценности вещей… Но, самое главное, это очень редкий оттенок. Ты же знаешь, как я берегла эту помаду?!
Аня молчала. Да и что тут скажешь?
– Или, – глаза мамы вдруг подозрительно сузились, – или это не ты раздавила помаду…
Девушка вздрогнула: неужели догадалась? Она так старалась вернуть все вещи более-менее на свои места…
– Да, я думаю, что это не ты! – резала по живому мама. – А твой друг, этот Антон, – добавила она неожиданно для дочери.
Аня почувствовала такое громадное облегчение, что не сдержала радостную улыбку.
– Улыбаешься, – всплеснула руками мама, глядя на дочь в священном ужасе.
Девушка вздохнула, подошла к маме и обняла ее за плечи, словно ребенка. Аня помнила, как давным-давно, когда ей самой было еще лет десять, разбилась любимая кукла. О, сколько же тогда было пролито слез! А мама утешала и говорила, что все ерунда и куклы – дело наживное. А вот теперь сама ведет себя так, словно сломали ее любимую игрушку.
– Прости, мам, – тихо произнесла девушка, – и это не Антон, честное слово.
И мама, так же внезапно успокоившись, тихо вздохнула.
– Ну ничего, – сказала она, – помады – дело наживное. Как раз повод в дьюти-фри в аэропорту заглянуть. Правда, Сергей?
– Еще бы не повод! – усмехнулся, выглянув из ванной, отец.
Успокоившаяся мама значительно повеселела, и Аня воспользовалась этим моментом, чтобы забежать к больной подруге.
Настя сидела на кровати и откровенно скучала, но при появлении Ани повела себя странно, вдруг отвернувшись от подруги.
– Насть, что случилось? – обреченно спросила та, предчувствуя, что сегодняшние неприятности еще далеко не закончились, а возможно, так и вообще только-только начинаются.
– Будто не знаешь, – буркнула подруга и, повернувшись на бок, накрылась одеялом.
Аня вздохнула и села на ее кровать.
– Не знаю, – созналась она, и в тот же миг в голову пришла мысль, что Настя видела их с Антоном и обиделась. Конечно, у Ани не было уверенности, что подруга влюбилась в молодого испанца, однако она явно ему симпатизировала, и, вероятно, не стоило с ним встречаться. Если подумать, это как-то не по- дружески… Но Антон же помогает им обеим, и она общается с ним не ради каких-то там чувств, а ради клада, и ничего плохого и в мыслях не держит… И потом, если Антонио предназначен ей судьбой, глупо сопротивляться. В общем, логическая цепочка получалась столь длинной, что Аня сама начала путаться.
– Ну разумеется, не знаешь! – саркастически хмыкнула Настя. – Это ты мне дверь не открыла! А я, заметим, шла к тебе больная! По холодному коридору!
В коридоре отеля было скорее душно и жарко, но не это привлекло Анино внимание.
– Я тебе не открыла? – осторожно переспросила она. – А когда именно, не припомнишь?
– Припомню, – отозвалась из-под одеяла подруга, – полтора часа назад, вернее, час сорок.
Аня почувствовала, как тревожно заколотилось в груди сердце. В это время она сидела в кафе с Антонио и рассказывала ему про карту.
– С чего же ты, Солнцева, взяла, что я тебе не открыла? Может, никого в номере не было? – на всякий случай уточнила она.
Настя высунулась из-под одеяла и укоризненно посмотрела на подругу.
– Не ври, Мунина! Я знаю, что мои родители были с твоими на пляже, – обличающе проговорила девушка. – Сначала я думала, что ты тоже ушла, но потом услышала из вашего номера шум. Я постучала в стену, надеясь, что ты поймешь сигнал и придешь ко мне. Но ты не приходила. Шум вроде затих. И тогда я решила все же дойти до соседнего номера, поднялась, вышла в коридор и остановилась у вашей двери!..
– И дальше? – поторопила рассказчицу Аня.
– А дальше я совершенно четко услышала шорох и хлопанье ящиков! – торжествующе закончила Настя. – Ты была в номере, но не открыла мне, даже когда я принялась колотить в дверь и звать тебя! И только я вернулась к себе, как дверь вашего номера хлопнула! Ты ушла и даже не заглянула ко мне, чтобы
