– Чай- это хорошо, – улыбнулась я, вытирая с глаз остатки слез – чай, так чай…
Как ни горестно было сознавать, но Людкино решение остаться в прошлом с Андреем – это был и в самом деле единственно правильный выход для них. Я понимала это умом, но сердцем и душой – нет. Мое сердце разрывалось от тоски и боли. Как же мне не хотелось расставаться со своей любимой подругой! За время нашего знакомства мы стали близки с ней, как сестры. Сколько вместе пережито – уму непостижимо! И вот Людка остается в прошлом. Подумать только! Ни в соседнем городе, ни в другой стране, а в п р о ш л о м. Да-а, вот тебе и судьба, ну и шуточки же у неё. Эх, Людка, Людка. А если подумать, может, и правда ей так судьбой предначертано – родиться, чтобы жить в прошлом. Нет, и в самом деле, может, она немного промахнулась со временем, вот её и возвращают на тридцать лет назад? Да и способности у неё раньше, чем у меня открылись. А что? Ведь я сама подчас удивлялась Людкиной интуиции. Что говорить, а шестое чувство её никогда не подводило. Может, поэтому она так безошибочно могла находить некоторые вещи, да хоть временную дыру, например. Людку постоянно тянуло к этой самой дыре. Она находила её повсюду, в любом месте. Я удивлялась:
– И как тебе это удается?
Она пожимала плечами:
– Просто знаю…
Но вот он и настал – миг расставания. Мы стояли возле озера, вода его в закатных лучах солнца казалась кровавого цвета. С одной стороны озера раскинулось поле с увядшими цветами и травами, с другой – темный страшный лес. Впрочем, это все мое настроение. Я вот уже несколько дней все видела в мрачных тонах, даже красота природы вокруг меня почему-то не радовала.
– Ну, мне пора, кажется, ты вспоминай…,- голос от большого волнения сорвался, я так и не смогла сказать Людке, что очень её люблю, что она стала для меня гораздо больше, чем просто подруга. Впрочем, Людка об этом и так знала.
– Может, мы когда-нибудь и встретимся с тобой, Ксанка, – сказала она, и мы со слезами на глазах бросились друг другу в объятья.
– Ксанка, пожалуйста, скорей, туман с твоей стороны рассеивается, – поторопил нас Андрей.
– Ребята, я желаю вам счастья, я люблю вас.
– Да! Чуть не забыли главного! Ксанка, вот, возьми, – Андрей протянул мне чемодан.
Чемодан? Неужели тот, с деньгами? И всю дорогу Людка молчала? Да и Андрей тоже хорош, я почему-то думала, что он в чемодане нес свою шкатулку, чтобы избежать лишних расспросов соседей. А так, одна из сестер просто уезжает, и все. Значит, они решили подарить деньги мне. Вот это сюрприз! Но как же так? Ведь вчера все решили…
Я, даже ни капельки не сомневаясь, отдала все Степаново наследство Людке и Андрею. Ведь оно, в сущности, и должно было принадлежать ему, раз Общак так и не объявился. Впрочем, его искать-то никто и не собирался. Людка сказала, что так будет нечестно, и я обязательно должна забрать половину, но я наотрез отказалась.
– Считайте это моим свадебным подарком, как раз вам на золотую свадьбу.
– Ты думаешь, мы доживем? – спросила Людка.
– Конечно, ты же обещала меня найти, так что на вашу золотую свадьбу я обязательно приду.
Андрей засмеялся и сказал:
– Хорошо, мы ловим тебя на слове…
Это было вчера, а сегодня он протягивал мне чемодан, до отказа набитый долларами.
– Нет, я не могу, я не могу это взять, да вы что, – замахала я руками.
– Возьми, возьми, – сказал Андрей, – тебе ведь не так долго ждать, всего-то лет двадцать.
– Людка, а как этот Общак объявится? Придет и через двадцать лет деньги отберет?
– Кто-кто? – засмеялся Андрей. – Не волнуйся, не придет, я не позволю.
– Ксанка, общак – это не человек, как мы с тобой думали, это просто сообщество людей и…
– Короче, на, бери, и будь спокойна! – Андрей всунул мне в руки чемодан.
Слезы вновь навернулись на глаза: какие же они, Людка с Андреем, великодушные, милые, хорошие. Как мне будет их не хватать.
– Ну что ж, ребята, спасибо огромное, но все же тут половина – ваша, и я все-таки на золотую свадьбу приду не с пустыми руками, – пообещала я своим друзьям, потом, что есть силы, кинула чемодан в просвет, намереваясь последовать за ним. Я видела, как он благополучно приземлился между двумя симпатичными маленькими елочками, а дальше… Дальше произошло то, что никто не ожидал: неизвестно откуда взялась какая-то высокая, как мне показалось, худощавая женщина, закутанная с головы до ног, так что даже лица не видно было, подхватила мой чемодан и скрылась с глаз долой.
«Какая неслыханная наглость! – подумала я. – Откуда она взялась в лесу? Как будто знала. Однако кого-то она мне напоминает. …»
– Ксанка! – закричала Людка. – Твой чемодан! Его украли.
– Я найду его, обязательно найду, – пообещала я.
– Всё, Ксанка, скорей, а то можешь не успеть! – прокричал Андрей.
Мы с Людкой в последний раз кинулись друг к другу в объятья, а потом я шагнула в просвет.
– Я найду тебя-я-я! – крикнула она на прощанье, её слова, пролетев через время, эхом отозвались уже в нашем лесу.
Я с тоской оглянулась: тумана с золотыми звездочками как ни бывало.
– Как странно, – проговорила я, – Людка уже живет в прошлом, а её эхо все еще звучит в этом лесу.
Ну, вот и все. Кажется, проход закрылся, и теперь уже надолго, может, навсегда. Мне нужно было возвращаться домой, ведь не торчать же в лесу вечность. Хотя… Что это такое – вечность? Миг, да и только.
Погруженная в грустные мысли, я добралась до дома. Серафима Степановна сидела на лавочке возле общежития, когда я появилась, она очень обрадовалась:
– Наконец-то! А чего ты такая смурная, Ксанка?
Я посмотрела ей прямо в глаза и сказала:
– Да ведь вы и так прекрасно все знаете. И знали с самого начала? Ведь знали, да? Обо всем? Почему же не сказали?
Она ответила не сразу, как будто не расслышала вопрос, потом ухмыльнулась:
– Зачем же? Каждому свое должно выпасть в этой жизни, будущее у каждого свое… Ведь об этом вы у меня спрашивали? Тогда, когда явились в дом гадалки. Вам же хотелось узнать о судьбе своей?
– Да… Но вы хотя бы нам намекнули…,- начала я, но Серафима меня прервала:
– Нет, нельзя мне было намекать, у каждого своя судьба. Когда вы с Людмилой приехали сюда, я тогда уже знала, что она и есть жена моего брата. И у него, кстати, в один прекрасный момент точка отсчета другая пошла.
– Вы знаете, – сказала я, – у меня до сих пор в голове не укладывается, что с нами такое приключилось. Не могу я поверить, и всё.
– Тут укладывай – не укладывай, – философски заметила Серафима Степановна, – а судьбу не обманешь. Да и другого-то не могло быть: и ты, и Людка – вы мне вроде родни. В нас одна кровь течет.
Я закивала головой:
– Да, да Андрей рассказывал. И что странно: все мы в одном месте собрались. Да и родителям моим тут нравится, они, кстати, уже думали о том, чтобы столицу оставить и сюда переехать.
– Не мудрено, земля-то тянет к себе. Предки зовут к себе. Всех зовут.
Мы немного помолчали, глядя, как вечерние сумерки окутывают наш любимый город. На небе стало все больше и больше звезд, их в августе всегда много. Я вдруг подумала о Людке: где она сейчас? Может, вот так же сидит и смотрит на звездное небо?
– С ней все в порядке, Ксана, она счастлива, поверь мне, – сказала Серафима Степановна.
Я кивнула: конечно, а как же иначе.
– А мы встретимся с ней?
Серафима крякнула, потом, опираясь на скамейку, встала и заковыляла к дому:
– Пойдем, а то стемнело вон, спать пора.
