Распевая, Соломенные Губерты становились в строй, останавливались на месте как вкопанные и опять шли вперёд, пока вдруг все куда-то не подевались. А когда они куда-то подевались, исчез и тот, который любил поговаривать «Я бы этого никому не советовал!» и всех вызывать на единоборство.
Как стало страшно! Анечки-Невелички остались совсем одни! Не зная, что делать, они всплескивали руками и горько причитали:
С последними словами грустной считалки Анечка-Невеличка указала на одну из бесчисленных Анечек. Та указала в свою очередь на неё, а все остальные стали указывать друг на дружку. Но так как все в конце концов указали на Анечку-Невеличку, она прыгнула — прыг-скок! — за порог, — и все Анечки вмиг куда-то подевались, а сама Анечка-Невеличка оказалась на красивой галерее рядом с Соломенным Губертом, который просто за бока хватался от смеха.
Над чем же он смеялся? Над чем он так смеялся?
Смеялся Соломенный Губерт над Мартышкой, которая сидела в большом кресле и что-то вышивала. Мартышка глядела то на иголку, то на нитку, не зная, вдеть ли ей нитку в иголку или иголку в нитку, пока наконец не разобралась и не вдела нитку в иголку. Стоило ей, однако, сделать стежок, как нитка выскочила из ушка, и Мартышка снова стала соображать, вдеть ли ей нитку в иголку или иголку в нитку.
Она так была увлечена, что не заметила Соломенного Губерта, хотя тот просто за бока хватался от смеха. Не заметила она и Анечку, когда Анечка появилась на галерее.
Между тем Соломенный Губерт встал перед Мартышкой, положил себе на голову пятак, приподнял его, будто шляпу, глубоко поклонился и сказал:
— Спокойной ночи!
Сказал он так потому, что Мартышка начала было подрёмывать над своим рукодельем.
Услыхав, что над ней смеются, она вытаращила глаза, скорчила рожу и замахнулась на Соломенного Губерта кулачком, в котором блеснула иголка.
Тот отступил на шаг, снова поклонился и сказал:
— Простите, что до сих пор не представился! Я — Соломенный Губерт.
Мартышка грозно осклабилась и погрозила лапкой, словно желая прогнать Соломенного Губерта с галереи. Он, однако, не обиделся, взял за руку Анечку-Невеличку и учтиво продолжал:
— А это, с вашего позволения, Анечка-Невеличка! Мартышка надменно прищурилась и взглянула на Анечку, после чего и ей пригрозила лапкой.
— Вы, Мартышка, полагаете, что можете безнаказанно нам угрожать? — заявил Соломенный Губерт. — Что ж, тогда я немедленно вызываю вас на единоборство.
От удивления Мартышка разинула рот и выронила вышивание. Соломенный Губерт ловко схватил его и развернул. А развернув, даже присвистнул, как присвистывали Маленькие Негритята.
— Угадайте, что она вышивала!
— Флажок! Это видно! — сказала Анечка-Невеличка.
— А на флажке что?
— Цветочки?
— Какие там цветочки!
— Сердечки?
— Какие там сердечки!
— Обезьянки?
— Какие там обезьянки!
— Тогда сдаюсь! Сами скажите!
— Она вышивала страшную надпись, которая всё объясняет! — сказал Соломенный Губерт и прочитал: 'СТРАШИЛЕ К ИМЕНИНАМ'
— Страшиле?
— Ну да, Страшиле! Не верите — можете сами прочесть!
И Анечка прочитала по складам:
— СТРА-ШИ-ЛЕ К И-МЕ-НИ-НАМ!
— Интересно бы взглянуть на этого Страшилу! — сказал Соломенный Губерт не столько Анечке, сколько Мартышке. — Вы должны представить нас ему!
Мартышка только хихикнула и принялась скалить зубы то на Анечку, то на Соломенного Губерта.
— Или вы будете говорить, или на вас найдётся управа! — сказал Соломенный Губерт.
— Какая управа? — в страхе спросила Анечка.
— Есть одно заклинание! — И Соломенный Губерт зловеще произнёс:
— Я колдую-ю-ю! В ус не дую-ю-ю!
Мартышка сразу же перестала скалить зубы и съёжилась.
— Подействовало на вас заклинание? — строго спросил Соломенный Губерт, и Мартышка, свесив голову, кивнула.
Тогда Соломенный Губерт спросил ещё строже:
— А где колесико?
Мартышка сперва растерялась, но потом стала шарить по креслу и неохотно протянула Соломенному Губерту маленькое колесико от часов.
— Я же знал, что здесь должно быть колесо!
— Однако вы не знали, что оно от часов, — сказала Анечка.
— Неважно! Важно, что колесо есть, как ни вертись! — И Соломенный Губерт обратился к Мартышке: — Сейчас вы представите нас Страшиле! Только не пытайтесь удрать! Я бы этого никому не советовал! Ведите же нас! — приказал он.
И Мартышка их повела.
Куда повела? Куда она их повела?
Глава сорок третья, в которой Мартышка ведет Соломенного Губерта и Анечку-Невеличку
