– Выходит, так. Кстати, что будем делать, если это она?
– Ну ты спросил, – усмехнулся Турецкий. – Попросим ее подъехать в «Глорию» и устроим очную ставку с Людмилой Шиловой. Если эта Марина – «та самая», то свою работу мы сделали.
– А если она не захочет?
– Чего не захочет?
– Не захочет ехать. Пошлет нас куда подальше и захлопнет дверь перед носом.
– Ну, думаю, в этом случае достаточно будет и фотографии, – пожал плечами Турецкий. Достал из кармана сигареты и недовольно пробормотал: – Занимаюсь черт знает чем. Просто детский сад какой- то.
– Да, но Шилова неплохо заплатила, – заметил Плетнев, несколько виновато поглядывая на своего старшего коллегу. Он понимал, насколько это глупо, когда такой человек, как Александр Борисович Турецкий, вынужден делать работу, с которой справился бы и простой участковый.
– Думаю, за пару дней мы это дело закроем, – добавил Плетнев, глядя на то, как Турецкий прикуривает. И, не зная, что еще сказать, вяло поинтересовался: – Как твоя нога?
– Нормально нога, – ответил Александр Борисович.
– А как... Ирина Генриховна?
– Еще лучше, чем нога, – съязвил Турецкий. – Заезжай на чай с плюшками, пообщаешься. Кстати, чего это ты ее называешь по отчеству? Вы ведь, кажется, давно по-простому.
– Не знаю, как-то машинально получилось, – пробубнил Плетнев. – По старой памяти.
– Бывает. – Турецкий глянул на коллегу быстрым, внимательным взглядом. – А у тебя как с личной жизнью? Жениться не собираешься?
– Нет пока. Да и не тянет. После всей той грязи, с которой нам приходится иметь дело... Обманутые мужья, брошенные жены, подложные брачные контракты.
– А ты не забивай себе этим голову, – посоветовал Турецкий.
– Да, наверно, так и надо. Ведь есть же и нормальные браки. Такие, как у вас с Ириной.
Лицо Турецкого похолодело, серые глаза недобро сверкнули из-под нахмуренных бровей.
– Да, ты прав, – сказал он. – У нас с Ириной просто идеальный брак. Когда тебе надоест идти по жизни одному – приходи к нам, усыновим. Всю жизнь мечтал о взрослом сыне.
Турецкий посмотрел на Плетнева и хрипло засмеялся. Антон тоже улыбнулся, хотя ему было совсем не до смеха. Он смотрел на холодное, веселое лицо Александр Борисовича, и в голове у него крутилась одна только мысль: «Знает? Не знает?»
Александр Борисович резко оборвал смех, вмял окурок в пепельницу и поднялся с кресла.
– Ладно, займусь «третьей из списка». Дай Бог, чтобы это была наша Марина. Не хочется тратить на это дело два дня. Ты Родиона когда «пробьешь»?
– Я уже разослал запросы, – сказал Плетнев. – Жду ответа с минуты на минуту.
– Как только что-нибудь узнаешь, звони мне.
– Разумеется.
3
День был облачный и душный. Небо угрожающе хмурилось на землю с самого утра, но никак не могла «разродиться» хотя бы самым маленьким дождем. Пыльная листва на деревьях была неподвижна и темна.
В предчувствии дождя у Александра Борисовича с ночи ныло больное колено. Боль была несильная, но отвратительная в своем постоянстве. Лекарства Турецкий принципиально не пил уже пару месяцев, предоставив природе полную свободу действий. Нога уже почти не болела, но к непогоде ныла, словно кость мяли и гнули чьи-то невидимые руки.
В духоте улицы рубашка намокла от пота и неприятно липла к телу, и Турецкий с наслаждением нырнул в темную прохладу подъезда, радуясь тому, что электронный замок сломан и ему не пришлось стоять на солнцепеке у двери, ожидая пока Марина или кто-нибудь из ее родных подойдет к домофону.
Дом был совсем не элитный. Подъезд – самый заурядный, если не сказать хуже. Дверь квартиры по- старомодному обшита дерматином.
Александр Борисович вытер носовым платком потный лоб и нажал на кнопку звонка. Тотчас же за дверью послышались шаги, а несколько секунд спустя замок щелкнул и дерматиновая дверь приоткрылась.
Турецкий приветливо улыбнулся блондинке.
– Добрый день! Вы Марина Соловьева?
– Да. Здравствуйте. А вы...
– Александр Борисович Турецкий. Сотрудник частного детективно-охранного агентства. Я вам звонил.
– Проходите, – без всяких обиняков сказала девушка и распахнула дверь.
Прихожая была небольшая, гостиная – чуть больше прихожей. Ничто в доме не говорило о роскоши.
– Присаживайтесь, куда хотите, – сказала Марина. – Приготовить вам кофе?
– Нет, спасибо.
– Тогда, может быть, чего-нибудь выпить? – Марина улыбнулась. – Водки хотите?
– Спасибо, воздержусь, – вежливо ответил Александр Борисович.
– Зря. Мой муж каждый день выпивает по сто грамм. Он уверен, что водка в ограниченных количествах полезна для организма.
– Я тоже об этом слышал.
– Она выводит из организма всякую гадость, – сообщила с важным видом Марина. – Я сама пробовала пить, но не могу. Слишком противно. Уж лучше чай, кофе или вино.
Турецкий, сидя на диванчике, огляделся. На стенах висели фотографии в медных и деревянных рамках. На подсервантнике стоял бронзовый канделябр.
– Вы одна дома? – осведомился Александр Борисович.
– Да. Муж на работе, дитя в садике. А сама я малость захворала, поэтому уже третий день торчу дома.
Марина села на диван и поджала под себя ноги.
Турецкий незаметно вгляделся в ее лицо. Она? Не она? В принципе похожа. Тот же овал лица, большой рот, темные, аккуратные брови.
– Чего это вы меня разглядываете? – подозрительно прищурилась Марина.
– Я не разглядывал.
– Да ладно, я же видела. Я очень наблюдательная. Муж меня из-за этого даже побаивается. Так почему вы меня разглядывали?
Турецкий пожал плечами:
– Просто вы очень симпатичная девушка, – мягко сказал Турецкий.
Марина улыбнулась.
– Вы тоже ничего. Но не вздумайте за мной ухаживать. У моего мужа разряд по боксу. Если что – он может здорово вам накостылять.
– Спасибо, что предупредили. Постараюсь держаться от вас как можно дальше.
– Итак, Александр... забыла, как вас по отчеству?
– Борисович.
– Итак, Александр Борисович, о чем вы хотели со мной поговорить?
– Видите ли, Марина... – Турецкий чувствовал себя ужасно глупо, но делать было нечего. – Мы разыскивает девушку, которую зовут так же, как вас, – Марина Соловьева. И внешне она тоже на вас похожа.
– Вот как? – Марина улыбнулась. – Интересно. Значит, у меня есть двойник? Кто она? Кем работает?
– Никем, – ответил Александр Борисович. – Она домохозяйка.
Девушка вздохнула:
– Везет же некоторым. А я тут кручусь с утра до вечера, как белка в колесе. С утра встань, приготовь завтрак семейству, потом – на работу, а вечером – снова к плите. Отдыхаю только на больничном. Так что
