Она это именно сказала – не прочитала, не продекламировала, – сказала очень буднично и просто.
Гордеев смотрел на девушку во все глаза, что не помешало ему добавить:
Женя критически осмотрела свою коротенькую курточку, и они оба весело захохотали.
– Теперь я хочу домой, – прошептала она и впилась в него губами.
Утром он постоял на балконе, слушая, как идет дождь и как лужи в детском саду превращаются в стихийное бедствие. Кажется, он был счастлив, и ему стало немного стыдно. Евгения заворочалась в постели, и он вернулся в комнату.
После бурной ночи Гордеев смог выехать в Лефортово только в половине одиннадцатого. Не то чтобы он забыл о своих служебных обязанностях, но уж больно утро было хорошее. Он быстренько сгонял на ближайший рынок, и Евгения приготовила роскошный завтрак. А запасы в холодильнике обещали не менее впечатляющий обед, скользнула коварная мыслишка. Впрочем, нет, труба зовет.
Стоя же на балконе и вдыхая зарождающиеся весенние ароматы, Гордеев наконец дозвонился до Грязнова-старшего. Насчет «Волги» Вячеслав Иванович снова ничего объяснять не стал и по Богомолову с Мартыновым новостей у него тоже не было.
– Ищем, Юра, ищем. Не нервничай. Может, ты не знал, но непростое это дело – людей в Москве найти, тем более если они прячутся. Я попросил одного парня этим персонально заняться, нашего бывшего опера, Хомяка. Он сейчас в бессрочном отпуске, так сказать. Да ты же его знаешь, кажется?
– Да, помню, видел у вас. Лет сорока, здоровый такой мужик. «В помещение вошли Хомяк, с ним еще двое...»
– Точно, у тебя отменная память оказывается, кто бы мог подумать. Он обрадовался, когда узнал, что Турецкому сможет помочь. Хомяк – опер грамотный, надеюсь, справится, найдет субчиков.
– Если они только куда-нибудь подальше не удрали, – пробормотал Гордеев.
– Не-ет. Что-то мне подсказывает, что они здесь. Вот сам посуди. Ты говоришь, что Турецкий долго не называл человека, с которым он там встречался, верно?
– Да.
– Почему, как тебе кажется?
– Не совсем уверен, но... вероятно, Александр Борисович почему-то тянет время.
– Это запросто, – согласился Вячеслав Иванович. – Саня не тот человек, который будет шуршать травкой, чтобы спугнуть гадюк. Он примерится хорошенько и передавит всех к чертовой матери.
– Народная самурайская мудрость, – усмехнулся Гордеев. – А мне вот другая пришла в голову. Если долго сидеть на берегу, можно увидеть, как труп твоего врага проплывет мимо.
– Ну, это ты брось, это в наших условиях не работает
– Вячеслав Иванович! – оборвал Гордеев философскую мысль в развитии. – А почему мы вообразили, что эти двое из «Распутина» прячутся?!
– Что ты хочешь сказать?
– Да, может, они совсем даже не собирались прятаться!
– Черт, – после некоторой паузы тихо сказал начальник МУРа. – Я понял тебя, Юра. Будь на связи.
На балкон осторожно заглянула Женя:
– Кофе будешь?
– Маленькую чашечку, и побегу...
Когда Юрий Петрович заводил свой «форд», из соседнего подъезда вышла Ирина Турецкая. Она посмотрела на него долгим взглядом и сказала только:
– Я же вам говорила...
Гордеева распирало море эмоций, он хотел немедленно поделиться ими со всем белым светом, и, в общем-то, Ирина была не самым худшим кандидатом, в конце концов, ведь именно она познакомила его с Евгенией. Гордеев сделал неопределенное движение обеими руками, потом безнадежно махнул и сказал:
– Не могу. Я не поэт... Потом как-нибудь, ладно? Ира, а вы с ней давно знакомы, старые подруги, да?
– Вовсе нет, я же говорила, она только неделю назад в наш дом переехала. Мы с Александром помогали ей вещи перевозить.
– Удивительная женщина, – пробормотал Гордеев. – Я еду в Лефортово, передать что-нибудь Александру Борисовичу?
Ирина закусила нижнюю губу и отрицательно помотала головой.
Гордеев попал в пробку, и оттого его чувство вины перед Турецким усилилось. Но тот совсем не был в претензии. С обычным своим скучающим видом он листал свежие газеты, которые привез Гордеев. Адвокат внимательно следил за своим клиентом, может быть, опять выкинет какой-нибудь трюк с газетной подсказкой? Но Турецкий в основном изучал «Спорт-экспресс» и все бормотал что-то насчет бейсбола. Юрий Петрович этим загадочным для русского человека видом спорта не интересовался и мало что понял, хотя потом вспоминал, что в голове у него в тот момент что-то шевельнулось.
– Что нового вообще в мире делается? – равнодушно спросил Турецкий, как обычно закуривая «Кэмел».
Гордеев не без доли смущения рассказал ему про свою новую знакомую, начав, разумеется, с жизнеописания Ирины Генриховны и Нины Александровны Турецких. Александр Борисович слушал, казалось, невнимательно, вполуха, а потом вдруг сказал:
– Ты знаешь, Юра, что в Германии разрешен секс за рулем?
– Что? – удивился Гордеев. – Вы о чем?
– О сексе. О человеческих отношениях. О дальних странах. Так вот, я повторяю: в Германии разрешен секс за рулем.
Гордеев недоумевающе смотрел на своего подзащитного.
– Что не запрещено, то разрешено, верно? А там это дело не возбраняется.
– Как такое может быть? – неожиданно для себя стал заводиться Гордеев. – Не может такого быть.
– Может, может, – тоном опытного психиатра заверил Турецкий.
– А я говорю: не может!
– Так, значит, считаешь, да? – прищурился Турецкий. – Тогда послушай, что я тебе расскажу. Ты же, наверное, знаешь, что я там работал некоторое время, в Южной Баварии. Так вот, представь себе, недалеко от Гармиш-Партенкирхена, где расположен антитеррористический центр и где я штаны просиживал, вышел любопытный случай. Один молодой немец занимался любовью с молодой женщиной в своей машине. Она сидела сверху...
– Ради бога, Александр Борисович, избавьте меня от этих подробностей.
– Нет-нет, это очень важно. Ты слушай. Машина ехала довольно быстро, под сто километров в час. И врезалась в дорожный знак. Ну у немцев, как тебе известно, надежные автомобили, так что все остались целы, более того, немец немедленно умчался с места аварии. А девчонка от испуга выскочила из машины и убежала своим ходом. Голой. Представляешь? Но нашлись свидетели, которые запомнили номер машины. Они оперативно настучали куда надо, и парня прищучили. И что ты думаешь? Он не отпирался. Это тебе не российский гражданин. Он сразу же честно признался в том, что, управляя автомобилем, одновременно занимался сексом с блондинкой, попросившей ее подвезти. А барышня, повторяю, сидела верхом на немце, когда его машина внезапно врезалась в дорожный знак. Но только потому, что любвеобильный водитель скрылся с места происшествия, оставив голую попутчицу рядом со сбитым дорожным знаком, суд оштрафовал его и обязал выплатить что-то в размере пятисот марок для ремонта дорожного знака. Между прочим, судья, выносивший вердикт, сам обалдел от такого прецедента. Трудно поверить, но оказалось, что,
