– Куда там, – отмахнулись криминалисты.
Рыжий криминалист с ярко-фиолетовым галстуком на красной рубашке монотонно забубнил, время от времени щелкая фотоаппаратом в разных ракурсах. Его напарник записывал, приговаривая:
– Платье дорогое, черного цвета, разорвано во многих местах, нижнее белье отсутствует. Обуви тоже нет. Предположительно изнасилована... возможно, не один раз. На шее и груди – множество синяков и свежих кровоподтеков. М-м... на внутренней стороне правого бедра – свежая татуировка: большая буква «П» с завитушками. На груди же, в основном вокруг сосков, – множество мелких ожогов, похоже, от сигареты. Мочка правого уха разорвана, очевидно, вследствие выдергивания сережки...
– Все, что ли? – буркнул Грязнов.
– Остальное – вскрытие покажет. Вскрытие пока что – единственная область медицины, которая дает ответы на все вопросы. Ага, еще два касательных ранения, предположительно пулевых, на внешней стороне правого бедра... О черт, да они же свежие!
– Это что, во время нашей перестрелки? – подал голос Трофимов.
Ему утвердительно кивнули.
– Фу-ты, ну-ты! – воскликнул подошедший санитар «скорой помощи». – Да это же сама Климова! Вэлла Климова.
– Климова?! – воскликнул Трофимов, лежа на носилках, которые заносили в машину. Климова? Да подождите же! Александр Борисович!
– Андрей, вы не волнуйтесь, я сегодня вечером приеду – и мы обязательно обо всем поговорим, – Турецкий подошел к нему.
«Скорая» уехала.
– А вы знаете, кто это? – спросил Турецкий у рыжего криминалиста.
– А то! Миссис Побережье.
– Что это значит?
– Директор крупнейшего гостиничного комплекса – «Горизонт» называется. Куда ни глянь – всюду он, – усмехнулся криминалист. – Ее все знают. Ну а я недавно имел удовольствие, лично, так сказать... У нее муж пропал некоторое время назад.
– Насколько давно?
– Да, наверно, неделю, никак не меньше. А пять дней назад мне пришлось идентифицировать одно тело после пожара, с ее помощью. Но это был не он... Самое забавное, что она – Вэлла-то, вовсе никуда не заявляла. Говорила: ну мало ли где мужик шляется. Дескать, его личное мужеское дело. Но Климова все равно искали. Шуму было больно много, сейчас, правда, все поуспокоилось.
– После смерти Малахова?
Криминалист деликатно промолчал.
– Так и не нашли Климова? – все наседал Турецкий.
– Не-а.
– Кто ж он был такой, ее муженек? Что делал?
– Герат-то? А ничего он не делал, по-моему.
– Если она не заявляла, как же узнали, что он пропал? И почему искали?
– Да говорят, что Герат был другом Малахова.
«Вот те раз», – подумал Турецкий.
– Герат – это что, имя?
– Да шут его знает. Я знаю только, что Климов – афганский ветеран, офицер, награжден был этим, как его, орденом Красной Звезды, что ли, или даже – Знамени... А, один черт, какая теперь разница. Ну а мужик был крутой, даром что слепой на один глаз. А так – здоровенный лоб, под два метра ростом. Как в такого душманы не попали – уму непостижимо.
– Под два метра, – спохватился Турецкий. – А этого ты видел? – он показал на одного из убитых.
– Да нет, этот молокос еще. Или уже, – хохотнул криминалист. – Навеки зачислен, так сказать. А тот был мужчина в самом соку.
– Откуда все эти сведения, насчет Малахова и прочее?
– Так слухи же, – удивился криминалист. – В курортный сезон у нас сплетни разлетаются особенно быстро. Только ленивый этого не слышал. Или глухой.
Турецкий машинально посмотрел на труп «глухого».
Из дома вышел капитан. Вид у него по-прежнему был не слишком веселый.
– Никаких тайных подвалов, погребов, – вздохнул капитан. – Ничего в таком роде. Чтобы найти возможные подземные помещения, нужна специальная аппаратура, а она у нас в городе имеется только у «смежников».
– Ну беднота, – посочувствовал Грязнов. – У ФСБ, что ли?
Капитан грустно кивнул.
– Вообще нашли что-нибудь интересное?
– Да чушь всякую. В большой комнате наверху – целая куча зажигалок, и все – рабочие.
– Это вовсе не чушь, – тяжело вздохнул Турецкий. – Скорей всего, ее пытали этими зажигалками, причем совсем недавно. Вот что, капитан, на этот телефон, – он кивнул на дачу, – посадите «попугая». Только не здесь, конечно. Засекайте, откуда будут звонить, и всю прочую информацию. Словом, не мне вас учить. Перекиньте его к себе, в город, лады? Кстати, а документы на дом вы проверили?
– Как ни странно, все в порядке, к Климовым он никакого отношения не имеет. Братья Киряковы – коммерсанты из Адлера, действительно жили здесь в собственном доме, и, по моим данным, большую часть года.
– Что же тут можно было делать? – удивился Турецкий. – Вы говорите: коммерсанты? Чем же они занимались?
– Всем понемножку, – практически дословно повторил ответы младшего брата грустный капитан. – Последнее время, насколько мне известно, торговали радиоэлектроникой.
– Значит, муж пропал, – в раздумье произнес Турецкий. – Жена не заявляет, ее похищают и пытают. Как-то по идиотски все выглядит, разве нет?
– Ты что, считаешь, что она сама его сперла, прикончила, а потом его кореша решили отомстить? – поинтересовался Грязнов.
– Это ты сказал, – серьезно заметил Турецкий. Он повернулся к сотруднику милиции: – Капитан, мне нужно, чтобы в доме сняли все пальчики, обязательно. В туалете, возле телефона – особенно внимательно.
– Да там же работы на день, – застонали криминалисты.
– Это необходимо, здесь мог бывать кто угодно, вплоть до убийцы Малахова, – сказал Турецкий первое, что пришло в голову. – Да, чуть не забыл! При баллистической экспертизе первым делом надо проверить оружие и патроны этих орлов на убийство Малахова.
– Новый геморрой на нашу голову, – тихо, но так, чтобы все слышали, пробурчал рыжий эксперт- криминалист. Никто с этим не спорил.
Он осторожно снял скотч с женского рта и спрятал его в вакуумную упаковку. В эту секунду тело женщины дрогнуло, и она чуть слышно застонала.
– Жива! Жива эта стерва! – заорал эксперт-криминалист, отскакивая. – Фу, черт, давно так не пугался. Да разве ж можно так издеваться над людьми?!
Все моментально что-то закричали, заговорили, но лишь один Грязнов догадался без промедления броситься в погоню за отъехавшей «скорой помощью».
– Сделайте же что-нибудь! – заорал на рыжего эксперта-криминалиста Турецкий, забыв, что тот не врач, а эксперт криминалистики.
Но тот не решался даже приблизиться. Очевидно, для него Вэлла Климова выглядела пострашнее иного трупа.
– Не моя специфика! – отбивался криминалист. – Не мой профиль! Я не судмедэксперт, а криминалист.
Выручила все та же соседка – «вторая скрипка филармонического оркестра».
– Неплохо было бы убрать отсюда всех лишних, – неприязненно глядя на нее, высказался рыжий
