завертелось? А ведь этот чудесный грузин не случайный человек, у него в Сочи недвижимости – пруд пруди.
Телефонный звонок прервал беседу.
– Это Александр Борисович, не правда ли? – полуутвердительно произнес подчеркнуто спокойный мужской бархатистый голос. – Говорит Вячеслав Поляков... Черт возьми, – после паузы засмеялись на другом конце провода, – это звучит почти как Вячеслав Иваньков!
Турецкий знаками показал Грязнову, что надо немедленно вычислить «географию» его собеседника. Грязнов кинулся к другому аппарату и набрал несколько цифр, – код узла связи:
– Сейчас, сейчас...
– Я звоню с мобильного телефона, проезжая по улице, не трудитесь засекать. Сейчас я просто выброшу его в окно, больше мне этот хлам не понадобится, – совершенно серьезно сказал Поляков.
– Что вы хотите? – зло спросил Турецкий.
– Встретиться. Вы узнаете меня в лицо? Потому что я вас пока что в этой жизни еще не встречал.
– Можете не сомневаться, – усмехнулся в трубку Турецкий. – Я досконально изучил ваш школьный альбом. Где мы увидимся?
– Знаете бар «Хольстен», в десяти минутах от вашей прокуратуры?
– Отлично, хоть пива холодного попью. Значит, через полчаса будете?
Наблюдение за злачным местом было организовано в течение десяти минут. А Грязнов, приятно удивленный такой новостью, должен был постоянно находиться на связи. Через двадцать минут Турецкий уже находился на месте и пил пиво. В заведении было почти пусто. Двое молодых людей за соседним столиком, в одинаковых пиджаках, но разных галстуках и с одним цифровым кейсом на двоих, обсуждали последние биржевые новости.
Поляков появился минута в минуту. Он почему-то все время держал руки в карманах. На нем был дорогой, но несколько помятый костюм. Галстук торчал из кармана, ворот рубашки расстегнут.
Турецкий помахал рукой от своего столика.
– Выпьете чего-нибудь, хотите тоже пивка?
– Спасибо, я уже утолил жажду. – Поляков широко улыбался. Что-что, а зубы у него были отличные. «Блендамед-комплит».
– По-моему, вы чувствуете себя превосходно, – не смог не позавидовать Турецкий и подвинул стул.
– Когда я узнаю, что у моей семьи все в порядке, жить тут же становится лучше и веселей. А потом – сауна, тренажерный зал, теннис, массаж – это все обязательно. – Поляков откровенно захохотал, вспомнив пертурбации последних дней. Когда же он последний раз принимал душ? – Простите, вы тут ни при чем. Давайте выкладывайте свой диктофон.
– Не пользуюсь я диктофонами. Переходите к делу, – сухо предложил Турецкий. – Я прямо сейчас готов задать массу вопросов...
– У меня для вас кое-что есть. Только отдавать жалко, – честно признался Поляков. – Но я готов сделать этот шаг.
– Вот как? Что именно? – У Турецкого тут же засосало под ложечкой.
Поляков засмеялся, показывая всем своим видом, что, дескать, не так сразу.
– Кажется, мне предлагают сделку, – отметил Турецкий, с удовольствием потягивая пиво. – Или взятку.
– Только я еще не решил, что бы такое у вас попросить, – сквозь смех сказал Поляков. Он по-прежнему не вынимал рук из карманов. – Ну да ладно, сделаю вам аванс... Значит, так... Да вы расслабьтесь.
Турецкий подумал, что он прав, этот на удивление симпатичный и спокойный мужик. Какого черта я дергаюсь раньше времени?! А все потому, что не успел...
– Как водичка в Сочах? – словно читая его мысли, с издевкой спросил Поляков. – Ну хорошо. Сейчас я подарю вам что-нибудь такое эдакое из этого замечательного города. Значит, Курский вокзал, камера хранения и код, – он протянул свою визитную карточку, на которой были написаны необходимые цифры.
– Пожалуйста, подождите пару минут. – Турецкий подошел к стойке и попросил у бармена телефон. Глядя в визитку, он продиктовал информацию, свое местонахождение и вернулся к скучающему Полякову, который уже держал руки на столе и делал из салфетки самолетик.
Турецкий допил свое пиво.
Поляков запустил самолетик, и он спланировал как раз за стойку бара. Прошло двадцать пять минут.
И тут же, как по команде, зазвонил телефон. Грязнов сообщил, что в камере хранения оказалось шесть коробок с кинопленкой. Турецкий ничем не выдал своего удивления.
– Это только мой задаток, – напомнил Поляков. – Только не рассчитывайте увидеть на этой пленке, как я насилую свою приемную дочь. И знаете почему? – потому что у меня ее нет.
– Что же вы хотите? – сдержанно спросил Турецкий, признавшись себе, что совершенно не контролирует ситуацию.
– Самую малость. Чтобы меня арестовали.
– Вы хотите спрятаться? Не уверен, что смогу помочь, не зная от чего, собственно, вас защищать.
– Не от чего, а от кого. Я с удовольствием назову имя этого персонажа нашей новейшей истории.
– Валяйте, Вячеслав Георгиевич, – любезно предложил Турецкий.
– Эдиком его зовут.
– Ну знаете, – искренне возмутился Турецкий. И против воли неожиданно зевнул.
– А чего вы ждали? Посадите меня покамест в одиночку, а там будем разговаривать.
– Вы, очевидно, плохо представляете себе, что это такое. И потом, у меня нет никаких веских оснований, – начал было Турецкий и тут же вспомнил, как собирался немедленно брать Полякова, фактически посреди прямого эфира НТВ.
– Фу, какой казенный язык. Так мы не договоримся, Александр Борисович. Попробуйте обращаться со мной более изысканно, это вам несомненно пригодится, ведь такая встреча с прекрасным, которая вас ожидает, просто требует деликатного и даже эдакого высокохудожественного обращения.
– Что это значит?
– Заболтался, не обращайте внимания, скоро сами поймете. Но я могу вам подсказать способ моего задержания. Незаконное проживание в Москве: у меня же отсутствует прописка, регистрация... Но скажите лучше, вам знакома такая вещь, как инстинкт самосохранения?
– Единственное, что я могу вам предложить, – это продолжить разговор в моем кабинете в прокуратуре. Я сейчас вызову машину.
– Ну, мы скорее пешочком дотопаем. Надо подышать, может, я последний раз на свободе?
«Надо все-таки выспаться, – уже у себя в кабинете подумал Турецкий. – Нажраться хорошего коньяка, как Грязнов, и соснуть минуток пятьсот...»
Турецкий прикрыл за собой дверь, и она автоматически, неслышно для посетителя защелкнулась. Теперь выбраться отсюда без воли хозяина ему будет затруднительно. Но ведь он действительно пришел сам?!
«Ты просто тупой стареющий бюрократ! – выругал себя Турецкий. – Не можешь найти человека – хреново, сам он к тебе является – еще хуже. А ведь действительно. Уже второй раз, считая любовницу Малахова, – прикинул Турецкий, – ко мне приходит именно тот человек, которого я ищу. Причем именно тогда, когда я не прикладываю к этому никаких усилий. Зато перед тем трачу миллион их практически впустую».
– Тогда бы я не пришел, – глядя прямо на него, серьезно сказал Поляков. – И, видя изумление Турецкого, добавил: – Просто вы говорите вслух.
У Турецкого перед глазами поплыла комната, он широко раскрыл рот и упал со стула на пол. В затухающем сознании промелькнуло: «Дурак... отходил... к телефону... Поляк... руки в карманах держал... Герой дня...»
Ничуть не удивившись, Поляков живо обошел его, порылся в ящиках и достал оттуда тоненькую папку с надписью «Поляк».
Бегло полистал ее, усмехнулся:
