– Пожалуйста! – развел руками Турецкий. – До завтра так до завтра...
– Здорово ты его... – восхищенно сказала Галя, когда ее работодатель и его адвокат вышли наконец из кабинета. – Никогда его таким не видела. Всегда был такой весь из себя, на всех смотрит свысока...
– Вот сейчас бы еще Демидова сюда, – мечтательно сказал Турецкий. – Ведь это он устроил весь ваш телеспектакль. Где он пропал?
В это время в кабинет вошел Шаравин и печально, разведя руками, вздохнул, глядя на начальство.
– Что? Что опять случилось? – снова встал Турецкий, предчувствуя неладное.
– Демидов был убит сегодня ночью при попытке побега из Матросской Тишины, – сказал тот. – Его застрелил надзиратель во дворе тюрьмы. Сам надзиратель скрылся.
13
...Павел позвонил Игорю Володину поздно вечером, через два дня после того, как покинул «нехорошую» квартиру стариков Серегиных.
– Это опять я... – сказал он. – Срочно ложусь на дно. Даже не ищите. Считайте, что вы на свободе с чистой совестью и больше не заложник.
– Все-таки хотелось бы с вами поговорить, – торопливо сказал Игорь. – После всего, что было, к вам накопились вопросы.
– Времени у нас маловато, – сказал Павел. – Могу сказать, что в ближайшее время собираюсь сменить все, начиная от внешности и заканчивая телефоном. Итак, валяйте, спрашивайте...
– На мой взгляд, вы неплохой человек... Со своеобразными принципами. И тем не менее...
– Почему я этим занимаюсь? Ладно, расскажу вам свою идеологию. Может, поверите. Для вас как журналиста это будет звучать не совсем привычно... Знаете, я верю, что существует всевидящий Глаз Божий. И Божья рука. Видите, какой я темы коснулся?.. А если так, значит, все мы в этом мире только статисты. И преступники вроде меня, и менты, что нас ловят, и писатели вроде вас, которые это описывают. Все при деле. Улавливаете? Так вот, может быть, как раз такие, как я, и являются рукой Божьей. Если у человека есть темная биография, есть тяжкие преступления, значит, его надо наказывать, и наказывать моей рукой. Кроме того, мне доставляет огромное удовольствие убивать подонков, которых не может поймать наше правосудие. Или тех, кто хочет убить меня... Мне одного жаль: я не нашел тех, кто убил мою жену и дочь. И потому не мог себе позволить рисковать, пока не рассчитаюсь с ними.
– А получать за это деньги от других подонков, это как? – не удержался Игорь.
– Нормально. Потому что потом, как правило, приходит их очередь. Такое у меня уже бывало.
– Сегодня вы, против своих правил, долго со мной разговариваете, – сказал Игорь. – Не боитесь, что вас запеленгуют?
– Да кому я теперь нужен?.. И кто нужен мне, кроме любимой женщины? Так что собираюсь переквалифицироваться в начальники РЭУ... И еще. Я не могу назвать по телефону, а вы постарайтесь вспомнить те цифры, что я вам однажды называл. Я их использовал как номер ячейки камеры хранения на вокзале, откуда вы в детстве ездили на дачу, и код замка. По телефону, сами понимаете, я не могу их называть. А то меня наверняка подслушивают, а вас могут опередить. Найдете, что я там положил, почитаете и можете написать обо всем этом. И извините за доставленные вам страхи и волнения. Прощайте.
Закончив разговор, Павел отключил телефон и взглянул на Лиду, стоявшую перед ним в шубе и с чемоданом.
– Все, поезжай на Курский, возьми два билета на вечерний до Владимира, – он протянул ей деньги. – Сюда не возвращайся. Думаю, через два часа я к тебе присоединюсь. Будь в зале ожидания. Я тебя сам найду. Не забыла, как отсюда надо выбираться?
Она отрицательно помотала головой.
– Нет... Что ты опять задумал? Может, мы все-таки вместе, а, Паша? Ты же хотел уехать, все поменять, жить спокойно в провинции, удить рыбу в речке. У нас знаешь какая там речка?
– Щуки там водятся? – заинтересовался он. – Я предпочитаю ловить на живца...
– Ну так поедем вместе и сейчас! – встрепенулась она.
– Мы уже обсуждали... Чтоб до конца жизни дрожать и бояться своей тени? – он покачал головой. – Иди и сделай все, как я сказал. А я тут сам разберусь.
Она поцеловала его, вошла в лифт, поднялась на верхний этаж, затем по лестнице поднялась на чердак, замок с которого он предварительно сбил, там прошла до последнего подъезда, где точно так же спустилась через другой люк, потом вниз на лифте, а выйдя из подъезда, сразу повернула за угол... И только там рискнула оглянуться. Кажется, никто за ней не следил.
Трофим появился даже раньше, чем Павел рассчитывал. До этого он сделал еще несколько звонков в салоны и агентства, поставляющие девиц на дом, для более уверенной пеленгации, одновременно доказывая, что он все еще здесь. При этом несколько раз выглянул в окно.
Он ловил на живца.
Трофим поднялся на его этаж в лифте, затем вышел из кабины, держа руку в кармане куртки. Расположение квартиры он уже знал и потому сразу повернул к нужной двери.
– Здорово! – громко сказал Павел, выйдя сзади него из-за широкой трубы мусоропровода. Трофим среагировал мгновенно и профессионально – бросился в сторону лестницы, извернувшись в полете и даже успев выхватить пистолет, – но уже с пулей под затылком, хотя выстрела почти не было слышно.
Павел всегда любил хорошие глушители и выбирал только лучшие за любые деньги.
На вокзале он появился даже раньше, чем говорил, и это Лиду удивило.
– Все нормально, – ответил он на ее безмолвный вопрос. – Билеты взяла? Вот теперь сможешь познакомить меня со своими родителями.
Эпилог
Денис и Турецкий спустились в небольшой, уютный, полутемный ресторанчик недалеко от Столешникова, где всегда было немного народу и много негромкой, ненавязчивой музыки.
– Я сам закажу, – Турецкий предостерегающе выставил руку, когда подошла молоденькая официантка, стрельнувшая взглядом в Дениса.
И заказал бутылку коньяка, икры, осетрины горячего копчения и маслин с лимонами.
Они молча сидели, не глядя друг на друга. Когда официантка принесла заказ, Александр Борисович сказал:
– Чокаться не будем?
И приветственно приподнял стопку.
– Не припомню другого такого трудного дела, – покачал головой Турецкий, когда выпили. – И такого неудачного. Сколько раз было: уже, кажется, все, дотянулся до бороды божьей, а из-под тебя раз – и в последний момент выбивали стул, на который с таким трудом залезал... Когда они только успевали и как узнавали, кого именно надо убить, чтобы сорвать расследование?..
– Такое впечатление, что мы постоянно были у них под колпаком, – сказал Денис.
– У кого? – рассеянно спросил Турецкий.
– Будто не знаешь... – хмыкнул Денис. – Коньячок, а? «Мартель». Не чета «Белому аисту».
Они налили еще по одной, и в это время послышалась трель мобильного.
Денис включил аппарат, какое-то время слушал, потом приоткрыл рот и ошарашенно посмотрел на Турецкого, будто впервые его увидел.
– Понял... понял... А ты уверен? Ошибки быть не может? Ну, спасибо, Макс... Считай, я твой должник.
Потом уставился, ничего не говоря, на Турецкого.
– Дядь Сань... – сказал он после паузы. – Ну ты как всегда... Мистика какая-то. В смысле, твоя интуиция. Сейчас я сам закажу еще бутылку.
– Да что стряслось? – спросил Турецкий и вытер губы салфеткой.
– Макс только что взломал сервер того госпиталя, где Цивилло помер. И нашел, что этот сервер был взломан в день смерти Цивилло. Взломщик изменил программу для больного палаты номер такой-то, где лежал тот самый Цивилло. А электронный адрес этого взломщика, как ты думаешь, чей?
– Зеленского? – привстал Турецкий.
– Да, он официально зарегистрирован именно на него, голубу нашего... Макс и это узнал, не поленился.
