Гатиев. Захочешь – дозвонишься.
Неизвестный. Ну, все?
Гатиев. Все.
Неизвестный. Тогда бывай.
– Ну и что же тут тебя заинтересовало? – удивился Меркулов. – Человек встречается с коллегой или партнером по бизнесу. На природе, под водочку и шашлыки. Это не запрещено.
– Вообще-то запрещено. За распитие спиртных напитков в публичном месте в наше время и штраф можно схлопотать нешуточный. Но заинтересовала меня последняя фраза Гатиева. Слушай внимательно, читаю:
Гатиев. Бывай, Владлен!
(Конец разговора.)
– Ну, как тебе?
– По-моему, ты намекаешь на Альхарова.
– Удивительно тонкое наблюдение, – иронично прокомментировал Турецкий.
Меркулов подумал и сказал:
– В принципе этого и следовало ожидать. Если верить нашему агенту, внедренному в «Омегу», Копылов пляшет под дудку Альхарова. А раз так, то он и с Халидом аль-Аделем встречался по его указанию.
– То-то и оно, старик, то-то и оно.
– Интересная намечается диспозиция, – хмыкнул в трубку Меркулов. – Кстати, как идет «прослушка» самого Альхарова?
– Идет потихоньку. Кстати, сейчас просмотрю отчеты по нему. Если расшифровки совпадут, значит, мы на правильном пути.
– Давай. И смотри не усни там.
– Постараюсь, – поморщился Турецкий и повесил трубку.
Разговор с Гатиевым подействовал на Владлена Владленовича Альхарова угнетающе. Он всегда относился к звероподобному чеченцу настороженно, не без оснований подозревая, что при всей своей внешней приветливости Гатиев – человек с «двойным дном» и что главное для Гатиева – это его собственная выгода. «Сегодня он нам руки жмет, а завтра глотки перережет», – думал о Гатиеве Альхаров.
Поговорив с Гатиевым, Владлен Владленович пробежался пальцами по клавиатуре телефона и, откинувшись на сиденье автомобиля, вновь приложил трубку к уху. Ждать пришлось долго. Он уже хотел отключить связь, но тут ему ответили.
– Да, – отозвался тягучий, тяжелый басок.
– Рыцарь... – Альхаров инстинктивно глянул в окно и плотнее прижал трубку к уху. – Рыцарь, мне только что звонил наш общий друг.
– И что?
– Он хочет встретиться. Завтра. Желательно за городом.
– Так, – пробасил собеседник Альхарова. – И что?
– Ты должен присутствовать на этой встрече.
– Разумеется, – согласился обладатель баса. – Раз должен – значит, приеду.
– Тогда подъезжай завтра, часикам к... – Альхаров наморщил лоб. – Часикам к двум ко мне на дачу. Там и поговорим.
Некоторое время обладатель баса размышлял, затем прогудел:
– В два не могу. Давай в три.
– Хорошо, в три. – Альхаров нервно передернулся. – Только обязательно приезжай, понял?
– Сказал же – приеду. Только ты там подготовь все... Чтобы шашлычки, вино...
Альхаров брезгливо поморщился:
– Тебе бы только жрать, Рыцарь.
– Брось. За стаканом вина да в приятной обстановке любые вопросы быстрее решаются. Тем более – важные.
– Да, ты прав. Хорошо, жду тебя в три. Постарайся не опаздывать.
– Заметано.
Загородный дом Альхарова напоминал средневековую крепость. Двухэтажный особняк был выложен из рыжевато-бурого кирпича и угрюмо взирал на гостей маленькими окнами, затянутыми тонированным стеклом, как глаза инвалида пленкой катаракты. Высокий забор, окружающий дом, также был кирпичным; тех, кому удавалось миновать черные железные ворота забора, дом встречал неприветливо. От массивной дубовой двери веяло основательностью и скрытой угрозой, как, впрочем, и от всего здания в целом. Оно словно бы говорило: «Проходи мимо, приятель, не задерживайся, иначе...» О том, что могло случиться в противном случае – страшно было даже подумать.
Впрочем, сегодняшних гостей Альхарова вид особняка совершенно не пугал. Похоже, они чувствовали себя под его угрюмой защитой вполне комфортно и даже уютно.
Гостей было двое. Руслан Гатиев сменил дорогой пиджак на свитер, а брюки на черные джинсы, сразу став похожим на торговца яблоками и мандаринами. Однако его взгляд был по-прежнему полон задумчивой жестокости, как взгляд палача, осматривающего связанную жертву и решающего, с чего начать пытку. При этом смотрел Гатиев не куда-то в пространство, а на сутуловатую спину Альхарова, который возился у мангала с шашлыками.
Вторым гостем Альхарова был невысокий, но чрезвычайно широкоплечий мужчина с квадратным подбородком и толстыми надбровными дугами. Когда-то сломанный и кривовато сросшийся нос придавал ему сходство с боксером. Он сидел в плетеном кресле с сигарой в зубах и задумчиво пускал дым.
Владлен Владленович тем временем перевернул шашлыки, держа их за витые ручки шампуров, и с удовлетворением оглядел сочные подрумянившиеся кусочки мяса.
– Рассолом их полей, а то сухими будут, – пробасил широкоплечий и выпустил изо рта облако терпкого дыма.
– Не учи отца отжиматься, – сердито ответил Альхаров; он терпеть не мог, когда ему мешали.
Руслан Гатиев усмехнулся, скептически цыкнул языком и сказал:
– Нет, не умеете вы, русские, шашлыки делать. В чем ты его вымачивал, Владлен?
– В рассоле, в чем еще?
– А какой у тебя рассол был?
– Обыкновенный, из уксуса.
– Вот. – Гатиев поднял палец, и тяжелый золотой перстень ярко блеснул на солнце. – А мясо нельзя поливать уксусом, потому что уксус убивает вкус и аромат мяса.
– Глупости, – парировал Альхаров. – Уксус подчеркивает вкус мяса. Рыцарь, скажи!
– Согласен, – кивнул басовитый с квадратным подбородком. – Без маринада мясо пресное.
– Э, что вы понимаете, а? – поморщился чеченец. – Мясо должно мариноваться в собственном соку, в перце и в луке. Только тогда у мяса будет вкус. А уксус его убивает.
– Ладно. Хватит о шашлыке. – Альхаров вытер руки полотенцем, аккуратно повесил его на крюк, затем отошел от мангала и уселся в кресло. – Вернемся к нашим баранам. К тем, которых мы будем «стричь» в театре. Прежде всего я хочу сказать, что дело мы задумали очень рискованное. Одна маленькая ошибка может погубить всю операцию.
Гатиев скривил лицо:
– Владлен, ты слишком многого боишься.
– Операция должна быть продумана до мельчайших подробностей, – не согласился Альхаров.
– Она и будет продумана, – пробасил человек с квадратным подбородком. – Если мы решим заняться театром, то продумаем все до мелочей. Ты же знаешь, Владлен, я никогда не берусь за дело, пока все не спланирую.
– Знаю, Рыцарь, знаю. В тебя-то я верю... – Альхаров сделал упор на последней фразе и стрельнул глазами в Гатиева.
Гатиев понял Альхарова с полуслова. По его темным губам скользнула усмешка.
– Зря ты это, Владлен. Я никогда не подставляю партнеров. Скорее сам подставлюсь. Это мой
