– Именно, – поддакнул в тон следователю Коровьев. – Только вот вы, Вадим Сергеевич, – вам не страшно?
– А что, есть причина? – вдруг жестко, даже зло спросил Сомов.
– Господи, да я вас не намерен пугать, – разгадал причину злости следователя Коровьев. – Просто силы тут явно неравны.
– Какие силы?
– Ну как вы думаете, создана компания, которая представляет интересы России на мировом рынке алмазов. Это же не частная лавочка, все проверено и перепроверено сотни раз. Так? И не телефонными звонками по знакомству, а на самом серьезном уровне.
– Значит, плохо проверено, – улыбнулся Сомов.
– Во! Именно! Именно в самую точку попали. Плохо проверено. А вы знаете, кто проверял? Кто вообще всю защиту ставил? Кто занимался безопасностью этих ста восьмидесяти миллионов долларов... Впрочем, эта сумма – пустяк в самом деле. Там речь идет о миллиардах долларов.
– Продолжайте-продолжайте... – Сомов отвернулся, чтобы выключить чайник.
– Вы вообще догадываетесь, зачем вся эта странная операция была произведена?
– Вы же сами сказали – миллиарды, – сосредоточенно разливая кипяток по чашкам, ответил Сомов.
– В том-то и дело! Вы когда-нибудь слышали о такой конторе – «Марс»?
– Смутно что-то... Это, кажется, южно-африканская компания, которая торгует алмазами...
– Бриллиантами! – радостно перебил следователя Коровьев. – В этом вся разница!
– Не понял.
– Ну... алмаз – просто самый твердый камень, да?
– Да.
– А бриллиант? – словно загадывал загадки Коровьев.
– Тоже алмаз, – туповато ответил Сомов.
– Ограненный алмаз! Понимаете, обработанный! Бриллиант стоит дороже целого мешка алмазов!
– И что?
– Да мировой рынок алмазов составляет восемь миллиардов долларов в год, а рынок бриллиантов уже двенадцать миллиардов. Наши алмазы (а это около полутора миллиардов) после огранки в бриллиант тянут уже на два-три миллиарда долларов. И чем меньше мы граним, тем больше экспортируем через «Марс». Да что там! Россия всегда была сырьевым придатком «Марс». Мы поставляли им только необработанные алмазы. И теряли на этом огромные деньги! Знаете, что Израиль, скажем, вообще своих алмазов не имеет, а получает от огранки и посредничества полтора миллиарда долларов в год! А мы – за самый драгоценный камень – пятьсот миллионов.
– Значит, надо алмазы гранить, если это так уж выгодно, – пожал плечами Сомов.
– А я вам что говорю? И я то же говорю! – радостно засмеялся Коровьев. – В мою ассоциацию уже входят пятьдесят гранильных предприятий. И только в прошлом году они переработали в бриллианты почти треть всех российских алмазов.
Сомов спокойно отхлебнул из своей чашки.
– Теперь понятно? – Коровьев радостно потирал руки.
– Нет, – легкомысленно ответил Сомов. – Да вы не расстраивайтесь. Я же не алмазодобытчик, я следователь, газет почти не читаю...
– А зря! Об этом же все знают! Россия пытается выйти на рынок именно бриллиантов. А «Голден АД»...
– Да, а при чем здесь «Голден АД»?
– Ну как вам сказать... – Коровьев вдруг воровато оглянулся. – Это вообще-то государственная тайна...
– У меня есть допуск, – успокоил Сомов.
– Покажите, – потребовал Коровьев.
Сомов со вздохом отставил чашку и полез в стол. Долго копался там, пока наконец не выудил на белый свет документ с печатями ФСБ.
Коровьев внимательно изучил допуск к сверхсекретной информации, потом вдруг снова попросил Сомова показать ему удостоверение.
– Евгений Иванович, не интригуйте, – пожурил его Сомов.
– Я не интригую. Я перестраховываюсь.
– Какая, к черту, перестраховка?! Ведь я же следователь по особо важным делам при Генпрокуроре России и веду особые дела. И на министров, и на МВД, и на ФСБ...
Коровьев тем не менее тщательно изучил удостоверение Сомова.
И, кажется, остался доволен.
– Ну, я вас наконец слушаю. – Спрятав документы, Сомов снова принялся за чай.
– У России с «Марс» существуют строгие договоренности. Мы алмазы поставляем только им. И только алмазы. Просто какая-то вечная кабала. Вот и решено было из нее выйти. «Голден АД» – частная компания. Она с «Марс» никаких договоренностей не имела.
– Ага, значит, через нее.
– Ну, наконец поняли. Теперь вам ясно, кто проверял этих ребяток?
– ФСБ?
– ГРУ! Был приказ с самого верха! Туда и ведут все концы.
– Ой, только, знаете, не надо этих общих слов. «Самый верх», «высшие эшелоны власти»... Кто-то же конкретно с вами работал?
– А как же, дорогой вы мой! – с облегчением вздохнул Коровьев. – Есть такой человечек. Малинов его фамилия. Слышали?
– Генерал Дима? – улыбнулся Сомов.
– Он, родимый. Дмитрий Яковлевич Малинов.
– Ага... – Сомов что-то записал в блокнот. – Ну и...
– Что – «ну и»? – не понял Коровьев.
– Ну и почему вы украли сто восемьдесят миллионов?
Какое-то время Коровьев еще улыбался. А потом заорал:
– Да не крал я ничего! Я сам последние недели эту гадскую «Голден» искал, мы же в Тель-Авиве должны были такой фейерверк устроить – «Марс» и не снилось! А эти сволочи смылись. И вот теперь вопрос: кто их проверял, кто им помогал, кто их прикрыл?! Вот это выясните, дорогой вы мой Вадим Сергеевич.
Сомов задумчиво звякал ложечкой в пустой чашке.
– Вот я и говорил вам – не побоитесь? – мрачно понял молчание Сомова Коровьев.
– Я ничего не боюсь, – сказал следователь. – Волков бояться...
– Господи, Вадим Сергеевич, какие там волки? Волки – тьфу! Это люди! Это куда страшнее...
Глава 13
Сообщение от агента поступило, когда нервы у всех уже были на пределе.
«Ресторан „Палас-отеля“. Бабочка. Возле окна». Это все, что успел передать неведомый конспиратор.
Через четыре минуты вертолет израильского спецназа доставил группу на крышу «Палас-отеля». Еще через сорок восемь секунд возглавляемые Турецким агенты спустились в лифте для обслуживающего персонала на второй этаж, оттуда по эвакуационной лестнице в сияющий благородным мрамором холл.
Над конторкой рецепции замаячили вытянувшиеся от удивления физиономии портье.
– Спокойно, господа! – во всеуслышание объявил Гарджулло. – Мы действуем по приказу правительства!
– Ляффон и Вильсон, остаетесь здесь, прикрываете тыл. – Турецкий плечом навалился на ресторанную дверь, из-за которой приглушенно доносился скрипичный чардаш.
«Если начнется перестрелка, – подумал он, – у девчонок будет больше шансов остаться в живых».
– Вперед!..
