понять, как это сообразуется с услугами, обещаемыми виртуальным адвокатом. Итак, Федеральный закон гласил:
«...адвокат, выступая в качестве защитника, представителя или консультанта, вправе:
– собирать сведения, необходимые для оказания юридической помощи, в том числе запрашивать... справки, характеристики и иные документы у государственных органов и учреждений, а также организаций, которые обязаны в порядке и сроки, установленные действующим законодательством, выдавать эти документы или их копии, заверенные надлежащим образом;
– опрашивать с их согласия лиц, предположительно обладающих информацией, относящейся к делу, представлять полученную информацию для закрепления в качестве доказательства в установленной процессуальным законом форме;
– собирать и предоставлять предметы, которые могут быть признаны вещественными доказательствами в порядке, установленном процессуальным законодательством;
– запрашивать на договорной основе заключения специалистов для разъяснения вопросов, связанных с оказанием юридической помощи».
Но ни слова о том, что адвокат вправе предоставлять анонимному клиенту (если клиент заключил договор по телефону, а деньги перевел по WebMoney, то он – аноним) любую информацию, которая потом может быть использована, в том числе и в противозаконных целях. А как же обязанность адвоката соблюдать законодательство Российской Федерации и нормы профессиональной этики?
И ведь виртуальный адвокат предлагал и другие услуги, не менее интересные и интимные:
– проверка физического лица на наличие собственности (недвижимости) в г. Москве и Московской области,
– проверка наличия судимости либо привлечения к административной ответственности физического лица,
– проверка наличия или отсутствия в центральной либо региональной прессе информации о проверяемом лице или фирме и т. д. и т. п.
Гордеев даже решил было, что это, может быть, все вообще липа, что нет никакой «Юридической консультации он-лайн». Но все же позвонил по указанному телефону, и ему ответили, и предложили все те же услуги.
Ну и дела!
И тут он подумал, что все это, конечно, вопиющий бардак, но в конкретной сегодняшней ситуации услугами этих он-лайн консультантов он как раз может воспользоваться: пусть поищут своего (своего ли?) такого же Финкельштейна. Проверка Штейна, Фильштейна и Финкельса может ведь ничего и не дать. Финкельштейн, вполне возможно, член не московской коллегии адвокатов, а, например, питерской или еще какой-нибудь – мало ли где его нашла Артемьева, или он по каким-то причинам еще не включен в московский реестр...
Только заключать договор по телефону Гордеев не собирался, он хотел видеть их лица, поэтому спросил, нет ли у них нормального адреса, куда бы он мог прийти со своей проблемой, и ему продиктовали адрес юридической консультации и даже записали на завтра на удобное для него время.
Оставалось согласовать с Артемьевым финансовые вопросы, потому что могли возникнуть непредвиденные расходы. Но для этого надо было, чтобы тот пришел в более адекватное состояние – наверное, попросту дождаться следующего утра.
3
Штейн В. В. отпал сразу. В родной юрконсультации № 10 ему легко объяснили, что адвокатский статус Штейна приостановлен вовсе не какой-нибудь дисциплинарной комиссией коллегии адвокатов, а в связи с тем, что тот в данный момент является депутатом Мосгордумы. Да и по остальным параметрам он не подходил: во-первых, он никогда не занимался бракоразводными процессами, а специализировался исключительно на административном праве, а во-вторых, Штейну было за шестьдесят, а Артемьев уверял, что звонил ему вовсе не старик.
Финкельса Гордееву тоже пришлось вычеркнуть из списка. Этот занимался гражданским правом, и бракоразводными процессами в том числе, но он картавил, а Артемьев уверял, что не заметил у Финкельштейна никаких дефектов речи. Конечно, оставалась вероятность, что неуловимый Финкельштейн где-то среди окружения Штейна или Финкельса, но проверять всех их коллег только на основании созвучия фамилий было невозможно. По крайней мере, до разговора с последним вероятным кандидатом Фильштейном.
Но к Фильштейну сегодня ехать уже было поздно. Рабочий день закончился, и Гордееву тоже пришлось прерваться. Он доехал до Охотного ряда, оставил там машину, дотопал до ГУМа, поужинал в «Ростиксе», а пока ужинал, думал, что всякие модельные агентства, в отличие от адвокатов, должны бы работать если не днем и ночью, то, по крайней мере, допоздна. А значит, можно съездить в «Стар Лайтс», в котором работала Альбина Артемьева, и попытаться найти там кого-нибудь из ее хороших знакомых. Может, они знают что-нибудь о ней или о ее адвокате? Мысль эта была тем более своевременной, что Гордеев никуда не торопился, а офис «Стар Лайтс» располагался в четверти часа ходьбы в западном направлении, если идти мимо сгоревшего Манежа, в Калашном переулке.
Гордеев открыл записную книжку, где, со слов Артемьева, были зафиксированы имена и фамилии коллег его жены.
Когда он попросил Артемьева назвать кого-нибудь из коллег Альбины по агентству «Стар Лайтс», с кем у нее были наиболее близкие отношения, художник долго не мог припомнить ни одной фамилии – он, дескать, ни с кем из этой тусовки не общался. Но в конце концов вспомнил Никиту Налетова – менеджера, с которым она пересекалась еще до «Стар Лайтс» и который, кажется, привел в свое время Альбину в эту контору.
В модельном агентстве «Стар Лайтс» уже не работали, но все были на месте, причем, похоже, не только персонал. Там что-то шумно праздновали. Модели и немодели пили шампанское, ели огромный торт, который никак не желал уменьшаться, очень соблазнительно танцевали, поминутно кричали «ура», короче говоря, веселились от души. В комнатах пахло порохом – видимо, совсем недавно прямо в помещении устраивали фейерверк. Гордеев спросил у двух хохотавших до слез молоденьких девчонок, как найти Налетова, и ему показали сидевшего на диванчике длинноволосого мужчину лет тридцати (а может, пятидесяти) в обтягивающей цветастой футболке и очень тесных кожаных штанах. Налетов прихлебывал шампанское прямо из бутылки, глупо улыбался и ритмично дергал головой в такт музыке.
– Вы Налетов? – Гордееву пришлось трижды повторить вопрос и даже потрясти менеджера за плечо, прежде чем он хоть как-то отреагировал. – Мы можем где-нибудь поговорить?..
Налетов долго растерянно таращился на Гордеева, потом озирался, не понимая, чего от него хотят. Он то ли выпил лишнего, то ли был слегка под кайфом, поскольку фокусировался плохо и языком ворочал с трудом. В конце концов Гордееву удалось отвести его к окну, подальше от танцующих и музыки.
– Мне нужно поговорить с вами об Альбине Артемьевой.
– А? Альбина? Что Альбина? – Менеджер продолжал дергать головой и прикладываться к бутылке.
– Альбина Артемьева. Она, должно быть, в Англии сейчас?
– Да, и что?
– И, кажется, не собирается возвращаться.
– Серьезно?!
– А вам ничего об этом неизвестно?
– А должно быть? – Смысл вопросов до господина Налетова определенно доходил не сразу, если доходил вообще. Кто мог поручиться наверняка? Возможно, он их слышал в совершенно искаженном виде и соответственно реагировал. Вполне вероятно также, что он мог считать, будто речь идет о ком-нибудь другом. Например, об Анастасии Волочковой. Или о Фанни Каплан.
– Наверное. Вы же вместе работаете и, кажется, в хороших отношениях.
– Кто вам сказал?
– А это не так? – Гордееву надоело сотрясать воздух впустую. Нужно было или уходить и возвращаться завтра, когда все протрезвеют, или... Он оставил Налетова у подоконника, а сам пошел искать кофеварку – в любом уважающем себя заведении она должна быть. Кофеварку он нашел в каком-то кабинете, и в колбе даже плескалось граммов сто пятьдесят горячего кофе, нашелся и стакан.
