фотографий – на различных приемах в Кремле, где его лицо то и дело что-то заслоняло.
Турецкий призадумался.
Итак, что получается. Тяжлов занимался диссидентами, еще пятнадцать лет назад руководил 3-й службой, уже вовсю делал столичную карьеру и вдруг... оказался в провинции. Он, правда, и сам родом с волжских мест, но вряд ли так уж ностальгия замучила, что Тяжлов собственноручно упросил начальство отправить его в Волжск. Это ведь был явный откат назад в карьере.
Турецкий подумал, что не мешало бы позвонить Славе Грязнову. Грязнов вполне мог знать генерала из органов, еще в начале девяностых бывшего начальником Управления по борьбе с контрабандой и коррупцией. Мог знать его и лично, а мог ведать и что-то любопытное про Тяжлова, так сказать, заочно. Турецкий глянул на часы, было половина одиннадцатого вечера. Он решил позвонить Грязнову завтра, уже из Волжска.
ВЕСНИН Олег Николаевич Веснин родился в 1970 году в Киеве в семье военного и медсестры. Закончил Киевское общевойсковое училище. После полугода службы в пограничных войсках начал работать в Федеральной службе контрразведки, позднее ФСБ. Первые пять лет – на оперативной работе, потом – на аналитической. Начальник аналитического отдела Волжского УФСБ. Майор... Кандидат исторических наук. Кандидат в мастера по шахматам, первоклассный игрок в покер. Женат, воспитывает восьмилетнего сына.
Фотография Веснина была. Внятно очерченные черты лица, крепкий подбородок, открытый взгляд. Хорошее лицо. Турецкий сразу понял, почему этот мужик понравился Меркулову. Как ни пошло это звучит – Веснин был из тех, с кем можно идти в разведку. Тем более что он сам, так сказать, из разведки. Да и женщинам наверняка нравится.
Имелось еще немало биографических данных – этапы карьерного роста, даты получения званий и государственных наград, характеристики времен учебы в Киевском училище и службы на границе, куцые психологические характеристики. Все это были сведения на редкость бесполезные. Турецкий был раздосадован. На полноценное досье они никак не тянули. И на Меркулова это мало походило – подобная подготовка. Но уж видно, чем богат был Константин Дмитриевич...
Зазвонил мобильный.
– Слушаю.
– Саша, ты был прав! – Меркулов, легок на помине. – В двухстах километрах от Москвы, на границе Волжской и Московской области, на станции Смоляковка, три дня назад был обнаружен труп капитана Волжского ФСБ Смолякова. То есть он выехал в тот же день, когда мы с Весниным обо всем договорились.
– Костя, ты не оговорился? Смолякова – на Смоляковке?
– Именно. Такой вот печальный каламбур.
– Как же он умер?
– Убит четырьмя выстрелами в вокзальном туалете, во время остановки поезда. Ехал в Москву.
– Откуда это известно?
– По информации транспортной прокуратуры. На месте преступления было обнаружено четыре гильзы от пуль калибра девять миллиметров, предположительно от пистолета Макарова.
– Или Стечкина, – машинально отреагировал Турецкий. – Эти патроны замечательным образом подходят Стечкину, если ты забыл. А что у него было с собой?
– Кто ж теперь знает? Что было, то сплыло. Что и требовалось доказать. Увы. – Меркулов помолчал. – Так что снимаю шляпу... Но все это значит, что Веснин в серьезной опасности. Хочется верить, что он успел спрятаться. Ищи его, Саша.
– И кто теперь ведет дело?
– Угадай с двух раз.
– Понятно, – вздохнул Турецкий. – Фээсбэш-ники забрали...
– Следственное управление УФСБ Волжской области.
– Жаль.
– И не говори. Ладно, отдыхай...
– Стоп, Костя! – спохватился Турецкий. – Но ведь по закону все дела о военнослужащих расследуются Главной военной прокуратурой. А Смоляков – капитан. ФСБ – не армия, конечно, но у него – воинское звание. Сечешь?
Меркулов помолчал. Сказал после паузы:
– Ты хочешь мне ненавязчиво напомнить, что военная прокуратура является подразделением Генеральной?
– Конечно! И значит, Генеральная прокуратура, в конце концов, может решить вопрос, кто будет дальше заниматься тем или иным делом, если оно имеет сверхважное значение. Государственное.
– В общем, так, – сказал Меркулов. – Ничего не обещаю. Но ты свистни мне, когда до места доберешься, а я тебя, может, чем к тому времени порадую.
Это было уже что-то. Надежда, по крайней мере, на развитие событий не только в Волжске, но и в Москве... Турецкий спохватился:
– Стой, стой! А если мне понадобятся какие-то оперативные действия? Мы такой вариант даже обговорить не успели.
– И что же, – ухмыльнулся Меркулов, – ты сам не сможешь их провести? По-моему, тебя хлебом не корми – дай побегать да последить за кем-нибудь.
– Я не о том. Если у меня рук и ног на все не хватит? И потом, не забывай, мне надо быть на виду, если я член общества.
– Ты прав, – согласился Меркулов. – Извини, не подумал. Но в пару с тобой отправить никого не могу. Выкручивайся.
– Славку просить?
– Нет уж, обойдись, пожалуйста, без официальной и, главное, государственной помощи. В том же и смысл твоей поездки, ты разве забыл?
– Да помню, – досадливо огрызнулся Турецкий. – Но как же тогда... Парней из «Глории», что ли, подключить?
– Как обычно, – согласился Меркулов. – Валяй. Разберешься, – закруглил разговор Меркулов. – Счастливого пути, легкой дороги, мягкой посадки.
– Я на поезде, – напомнил Турецкий.
Но в трубке уже были короткие гудки.
На сон грядущий Турецкий решил полюбоваться и на себя любимого. Его биография была тоже подобающим образом составлена и уже вброшена куда нужно. В Волжск приезжал не бумажный фантом, а реальный человек со своей историей. Вкратце она выглядела так.
ДОЛГИХ Петр Петрович Долгих родился в 1959 году. Получил среднее образование. В середине 80-х привлекался к суду за мелкое мошенничество, получил условный срок. В начале 90-х годов приватизировал на российский манер компанию «Севералюминий». Приобретал за бесценок акции у сотрудников, перед этим месяцами не выплачивая им заработную плату. В конце 90-х Долгих решительным маневром заполучил бывшее государственное предприятие «Московский дизель» – является теневым собственником этого предприятия. В последующие годы Долгих превратил «Севералюминий» и «Московский дизель» в современные предприятия, получающие сегодня многомиллионные прибыли. В 2000 году передал управление компаниями топ-менеджерам и уехал в Европу, где проходил двухгодичную практику в западных компаниях (Англия, Германия, Италия) и изучал менеджмент СМИ. Вернувшись в Россию в 2002 году, занялся издательским бизнесом, для начала скупив акции нескольких московских издательских домов. Ходили слухи, что Генпрокуратурой на него заведено дело по итогам незаконной приватизации, но слухи так и остались слухами – таких дел в новейшей российской истории практически не случалось. Непредсказуем в поступках, крайний индивидуалист. Не пользуется охраной. Разведен, имеет трех детей от разных браков.
Турецкий довольно хмыкнул и плеснул в чашку из темной бутылки из-под дорогущего коньяка. На самом деле это был «Русский Размер», но кто это знал, кроме него? Забавно было и то, что на этикетке самого «Русского Размера» имелся термознак, защищающий от подделки. Но ведь там не было сказано, что
