– Я в Москве живу, сюда по делам приехал.
– Бизнес?
– Нет, я следователем работаю.
– Иди ты! – удивленно уставился на него Крашенинников и наполнил стопки. Когда выпили, он спросил: – Разыскиваешь у нас кого-нибудь?
– Пока разбираюсь.
– Ишь ты! Даже из Москвы к нам едут. Такие у нас крутые дела, что своих следователей не хватает?
– Их и так здесь мало, а становится еще меньше, – осторожно заметил Яковлев.
– В бизнес уходят?
– Гибнут!
– А-а, – протянул Андрей, словно удивляясь собственной непонятливости, и наполнил стопки. Судя по темпам, поход Яковлева в магазин был не за горами.
Они выпили, пожелав друг другу здоровья, после чего Владимир решил, что пора форсировать события:
– Вот и недавно у вас следователя убили. Поливанов фамилия. Может, слышал?
– Ха! Слышал ли я! Да я его знаю как облупленного.
Андрей встал, достал из кастрюли с кипятком по сардельке, положил Яковлеву, потом себе. Сел и налил по стопке:
– Ну, поехали!
Чувствовалось, вопрос про Поливанова всерьез задел его, и Владимир с напряжением ждал реакции: замнет или продолжит?
– Я, Володь, честно говоря, когда-то по глупости наркотой промышлял, попался. Так этот Поливанов мое дело расследовал. Поэтому я его знаю.
– К сожалению, разумеется, – притворяясь пьяным, хохотнул Яковлев.
– Да нет, почему. Может, другие следователи – не при тебе будь сказано – еще хуже. Вроде бы он специально не гробил меня, особенно не злобствовал. Я уж потом в зоне наслушался. Бывают, говорят, ух какие звери. А мой не очень-то лютовал.
– У кого-то другое мнение. Убили же человека.
– Ну дело делу рознь. Тут еще важно знать, кто убил. Может, какие-нибудь отморозки. Думаю, так и есть. Он-то человек нормальный. Я даже согласен выпить за память о нем. Давай не чокаясь.
Он разлил оставшуюся водку и поставил пустую бутылку на пол, сказав: «Нельзя, чтобы пустая на столе стояла. Примета плохая».
Яковлев собрался бежать в магазин. Андрей увязался за ним, что следователю было совсем не с руки. Помимо того что нужно спокойно продумать дальнейшую тактику, хотелось купить «антип», то бишь «антипохмелин», чтобы оказаться в более выгодных условиях, чем собеседник. Хотя, похоже, тому выпитое как слону дробина. Здоровый, дьявол. Контролирует себя, язык не заплетается. Пришлось спекульнуть на семейных ценностях:
– Лучше помоги жене. А то мне перед ней будет совсем неловко: завалился без приглашения, да еще отрываю тебя.
Нехитрая уловка удалась, и Андрей остался дома. Яковлев в одиночестве прошвырнулся по свежему воздуху, принял, запив маленьким пакетом апельсинового сока, пару таблеток «антипохмелина».
Крашенинников не давал никакого повода, чтобы его подозревать в убийстве следователя. В поле зрения прокуратуры он попал лишь как один из тех, чье дело Юрий довел до суда. Способен ли он столь жестоко отомстить своему обидчику? Это и нужно было выяснить Яковлеву. Узнать круг общения, имеется ли алиби. Однако нельзя же доводить дело до абсурда – после того что он успел узнать про Крашенинникова, вряд ли ему можно приписать столь великие актерские способности, позволяющие злобному убийце сыграть человека, который изображает лояльность в отношении жертвы. Поэтому можно считать, что к убийству Поливанова он не имеет отношения, и попытаться заполучить союзника. История с ковром дала для этого хороший шанс. А совместная выпивка должна превратить его в стопроцентный.
Владимир прикупил закуску – нарезку ветчины, карбонада, красной рыбы, а завершил свой кратковременный шоп-тур приобретением эффектного букета цветов. Получив его, Раиса едва не расплакалась: ей давно не оказывали таких рыцарских знаков внимания. Андрей тоже был тронут великодушием своего нового знакомца, и застолье покатилось дальше.
На середине второй бутылки Яковлев походя заметил:
– Между прочим, у Поливанова в машине был обнаружен сильный наркотик.
Показалось, что собеседник пропустил его слова мимо ушей. На самом деле у подвыпившего Андрея сейчас была замедленная реакция. Поэтому он ответил после длительной паузы:
– Не может быть!
– А вот почему ты так уверенно об этом говоришь? – загорячился Владимир. – Люди не афишируют своих порочных склонностей. Возможно, он тайком и принимал этот порошок.
– Какой?
– По-моему, метамфетамин.
– Я бы знал, – упрямо мотнул головой Андрей.
– Ты же сейчас далек от этого. Все меняется. Среди продавцов и покупателей появляются новые люди, я имею в виду в наркобизнесе.
– Давай дербулызнем за то, чтобы новых там не появлялось, – предложил Крашенинников и, после того как они выпили, сказал: – В юности я играл в футбол за «Буревестник». Теперь не играю, а за командой по привычке слежу, знаю нынешних игроков. Так и с этой чертовой наркотой. Она мне теперь задаром не нужна. Но я более или менее знаю людей, которые там варятся. Сдать я тебе их не могу, это подлость высшей марки. Если желаешь, пошукаю про Поливанова и метамфетамин. Вдруг они что-нибудь подскажут. Знают ведь, кто каким товаром интересуется.
Яковлеву только это и надо было. Он, правда, откровенно выразил опасение, что, протрезвев, Андрей начисто забудет про их разговор.
– Неужто я пьяный! – искренне удивился тот. – Мы же выпили всего по бутылке на брата.
Раиса тоже, судя по всему, разделяла мнение мужа и не имела к нему никаких претензий.
Глава 8
Обыкновенная текучка
На очередном оперативном совещании Яковлев подробно рассказал о своих приключениях в Зеленодольске, не забыл упомянуть про то, что ночью у его машины прокололи колеса.
– Наверное, это первое крупное невезение в твоей жизни, – усмехнулся Александр Борисович.
– Почему же невезение? – удивился Владимир. – Очень даже повезло: мастерская шиномонтажа оказалась недалеко от того места, где стояла машина, и открылась ровно в восемь утра – по расписанию. Где вы видели такую точность?!
– Небось это они прокололи колеса, чтобы на тебе заработать с утра пораньше, – сказал Грязнов.
Послышались шуточки:
– Да, Яковлев, пьянство – великое зло. Нужно выжигать каленым железом...
Игривое настроение присутствующих сменилось на озабоченное, когда Светлана Перова начала рассказывать про обстановку на металлургическом заводе и событиях, связанных со сменой тамошнего руководства. Нынешний генеральный директор постоянно находится за границей, предприятием управляют по доверенности его люди. Наибольшую роль в этом играет некий Ростислав Григорьевич Ладошкин.
– Вчера я позвонила ему, разговаривал он грубо и неохотно, – сказала Перова. – Кое-что все-таки выудить удалось. С предпринимателем Балясниковым он познакомился летом прошлого года, и вскоре тот предложил ему исполнять обязанности генерального директора металлургического завода. Я спросила, не смутило ли его такое предложение, занимался ли он раньше металлургией. Он ответил: «Нет. Но Балясников сказал, что это несложно, у меня должно получиться».
– Светлана, ты по поводу старого гендиректора спрашивала?
– Да. Ладошкин сказал, что ему показали документы с печатями. Там было сказано, что совет директоров уволил Дулепина, то есть место было вакантным. Поэтому он, не подозревая подвоха, и
