– Вы, что ли? – Щеглов придвинулся чуть ближе к девушке.
– Вы хотели поговорить об экспертах, – напомнила Морозова, чуть отодвигаясь.
– Конечно! Но только после стакана пива. Вы уже десять минут ничего не пьете.
– Я не могу так часто!
– Туалет рядом. Других причин для отказа не вижу! Прошу выпить!
– Нам же попадет!
– От кого, деточка?
– От начальства.
– Так вот, вернемся к исходному: начальство здесь я, понятно? Быстро выпила! – приказал он.
Она выпила. Щеглов опорожнил свою тару, тут же налил по новой и продолжил:
– Вы, конечно, по простоте душевной, думаете, что преступления раскрывают следователи. Или такие красивые дознаватели, как вы. Это заблуждение! Без эксперта следователь – ничто. Не говоря уже о дознавателе. Это как врач районной больницы без рентгена, без анализов, без всяких там томограмм и эндоскопий. Подозрения есть, а доказательств нет. Доказательства добывает эксперт. Из смятой, грязной бумажки, вымокшей под дождем, вытаскиваются письмена, указывающие на преступника; на липкой, грязной поверхности стакана выискиваются «пальчики»; а следы обуви? О, как много могут сказать они пытливому глазу! Все, все зависят от эксперта. Все бегают к нему, молитвенно сложа руки и вопрошая: «Ну что там, Володечка? Надыбал что-нибудь?» А я им царственно отвечаю: нет! Или – да. По настроению. Поэтому что дозволено Юпитеру, не дозволено быку. Я хочу сказать, что экспертам дозволяются некоторые слабости, вольности и даже всплески страстей. Поскольку даже замполиты, которые, как известно, разбираются всегда и во всем, признают, что в криминалистике они лохи. И правильно делают! Никто не связывается с экспертом. Ибо он колдун, который завтра раскроет «висяк», портящий отчетность всему отделу. Итак, резюмирую: вы находитесь в привилегированной компании, где вам ничего не угрожает со стороны начальства. Понимаешь, моя птичка? – стремительно перешел на «ты» Щеглов.
– Угу, – кивнула головой уже не слишком трезвая Морозова.
Щеглов, уловив перемену в состоянии девушки, пододвинулся еще ближе и обнял хрупкие плечики. Морозова попыталась отодвинуться, но с меньшим успехом, чем в предыдущий раз.
– Почему мы опять не пьем?
– Действительно, – удивилась девушка.
Они выпили.
– Катюша, вот мы с вами поедем вместе на место происшествия, а я даже не знаю, замужем ли вы, – огорчился вдруг Щеглов.
– Не замужем. Второй год. – Катя при этом оглядела Щеглова совсем другим, изучающим таким взглядом. – А когда мы с вами поедем на это... на место?..
– Скоро! Это волнующее событие может наступить уже на следующем нашем совместном дежурстве.
На этих словах Щеглов попытался было сжать Морозову в объятиях. Но та от объятий уклонилась.
– Подождите! Вы мне расскажите что-нибудь интересное...
– Только после тоста! – не теряя надежды овладеть дознавателем до возвращения коллеги, ответил Щеглов. И немедленно наполнил стаканы. – Тост такой: на брудершафт!
– Разве это тост?
– А что это? Поминальная молитва?
– Нет.
– В чем же дело? Какие возражения? – удивился Щеглов.
– Действительно. – удивилась и Морозова.
Владимир просунул руку под локоток девушки, заставил ее поднять стакан, и... они опять-таки выпили. После чего неугомонный Щеглов припал к мягким, пахнущим пивом губам. И припал надолго. Морозову, видно, проняло. Потому что она подалась навстречу эксперту, и тот успел довольно тщательно ощупать небольшую грудь.
В кабинет постучали. Морозова отскочила от Щеглова как ошпаренная. В дверях стоял дежурный следователь Зайко.
– А чего это вы здесь делаете? – голосом мальчика-дебила спросил он.
– Я провожу с лейтенантом Морозовой курс молодого бойца, – сверля Зайко прямо-таки ненавидящим взглядом, ответил Щеглов.
– А где Янушко?
– На «криминальный труп» уехал.
– А-а. Это надолго. Осмотр, фотографии, температура тела через задницу... А у вас выпить есть?
– У нас есть пиво, – откликнулась глупая Морозова, прежде чем Щеглов успел выдворить коллегу из кабинета.
– О! Это хорошо! Пиво – это как раз то, чего требует мой организм.
Не дожидаясь приглашения, Зайко уселся на пустующий стул и поднял пустой стакан Янушко:
– Наливай!
– Я не понял, а чего это ты? Ты с собой принес что-нибудь? – завелся Щеглов.
– Ладно, че ты? Сейчас допьем, я и слетаю. Че ты базар устраиваешь при лейтенанте? – кивнул он на раскрасневшуюся девушку.
– Действительно, – укоризненно посмотрела на Щеглова изрядно хмельная Катерина.
До того хмельная, что бери ее голыми руками. А этот Зайко как черт из табакерки!
– Ладно, давай выпьем, – сверкнул глазами Щеглов.
Остатки пива разлили по стаканам.
– Сергей Зайко, следователь.
– Екатерина Морозова...
– Очень приятно! За знакомство! – Зайко чокнулся с Катериной.
– Очень рада, – попыталась улыбнуться она.
– Между прочим, я тоже здесь, – вклинился Щеглов и тоже чокнулся с Катей.
Они выпили. Зайко достал пачку сигарет:
– Вы позволите, Катенька?
– Да, я бы тоже не отказалась, – совсем осмелела Катерина.
– Давай и мне, – встрял Щеглов.
Закурили.
– Ну что, Катюша, эксперт наш мозги вам пудрит? – начал светскую беседу Зайко.
– В каком это смысле? – насупился Щеглов.
– В каком? – удивилась Катерина.
– Про незаменимость и все такое... А он вам не рассказывал, как они на месте происшествия окурки собирают?
– И что такого? – вскричал Щеглов. – Нет, вы его послушайте, Катя! – От волнения он снова перешел на «вы». – Есть указание: с каждого места происшествия эксперт должен что-нибудь привозить! Улику, мля... И вот ситуация: угон машины. А владелец был в командировке. Через неделю возвращается – машины нет. Вызывает милицию. А неделю шли дожди. Чего там брать, на этом месте? Вот и ждешь, когда кто-нибудь из прохожих свежий окурок бросит. В кулечек его – и в отделение. С угонов всегда привозим окурки. Это что, я придумал, что всегда нужно хоть что-нибудь доставлять? Какая-то б... придумала, а мы виноваты!
– Не ругайтесь, – попросила Катя, которая все не могла решить, то ли опьянеть окончательно и отдаться велению сердца, то ли протрезветь и уберечь свою честь.
– А я про образцы грунта рассказывал? – продолжал безжалостный Зайко.
– Ну да, и образцы грунта с угонов привозим.
– Они, Катюша, этот грунт берут вон в том цветочном горшке, – указал на подоконник Зайко.
Катя глянула на подоконник. Чахлое растение с пожелтевшими листьями торчало из почти пустого горшка и говорило вполне определенно: грунт воруют!
– Представляете, Катюша, – не унимался Зайко, – им уже из лаборатории ГУВД, где эти образцы исследуют, звонила барышня, просила их не борзеть окончательно. У нее выходит, что в тридцати
