Она положила руку ему на грудь и улеглась рядом с ним, свернувшись калачиком.
Странно, как хорошо ей было лежать рядом с ним. Как уютно, как спокойно она чувствовала себя.
– У нас больше нет никаких вопросов, – назидательно сказал он. – И никаких самообвинений.
– Вы сказали, что я не должна вас слушать, – напомнила Джулия.
Он вздохнул с притворным отчаянием.
– Я и забыл, какой у вас цепкий ум. Вы напомнили мне об этом необдуманном совете. Я уже о нем сожалею.
Ее пальцы праздно блуждали по волосам на его груди.
– А больше вы ни о чем не сожалеете?
Ни о чем? О, он сожалеет весьма о многом. Но он сказал только:
– Дорогая, я повеса и негодяй. По самой своей натуре я не могу ни о чем сожалеть.
Еще одна ложь в добавление ко всем остальным. Он уже начал уставать от этого.
Глава 11
Рафаэль дремал.
Джулия села на постели и надела сорочку. Ступая босыми ногами, прошлепала к камину. Дрова были приготовлены, но не зажжены. Она взяла трутницу и сначала прикоснулась ею к свечке, а потом развела огонь.
У камина стояло удобное кресло. Стащив с кровати одеяло, она закуталась в него, свернулась калачиком и смотрела в разгорающееся пламя до тех пор, пока оно не сделалось сильным и ярким.
Ее охватило удивительное ощущение счастья и в то же время странности происходящего. То, что она сделала, непоправимо. Невинность назад не вернешь. Но вместо приступов паники и угрызений совести, которые она чувствовала в первые мгновения после их ласк, она ощутила блаженный покой.
Все оказалось совсем не таким, как она ожидала. Когда Рафаэль прикоснулся к ней, воспламеняя каждый ее нерв, ей показалось – сейчас она просто исчезнет. И в то же время было что-то невероятно интимное в том, что происходило между ними в те моменты, такая близость, о которой она и не помышляла. Она всегда думала, что в такой ситуации женщина полностью подчиняется желанию мужчины. Но здесь было нечто гораздо большее. Да, капитуляция, но не перед другим человеком. Скорее перед собой. Но даже эти слова казались недостаточными для описания происходившего.
– Что это вы там делаете? – спросил Рафаэль.
Она улыбнулась, услышав его скрипучий со сна голос. Он показался ей невероятно влекущим.
– Вы уснули. – Она медленно потянулась и посмотрела на него через плечо. – А мне стало холодно.
– Если вы хотите согреться, нужно было остаться здесь. – Он оперся о локоть и смотрел на нее, не обращая никакого внимания на свою наготу и на дико спутанные волосы. – Вы ведь больше не плачете, да?
Поднявшись с кресла, Джулия сбросила одеяло и легла на постель рядом с ним.
– Я думала.
– О чем?
Она небрежно повела плечом.
– Так, разные мысли. Мои личные.
Проведя кончиками пальцев по ее руке, Рафаэль тихо попросил:
– Расскажите мне об этих личных мыслях.
– Не могу. Они же личные.
– Я не хочу, чтобы у нас были секреты друг от друга. – Он взял ее руку и при помощи языка принялся вытворять потрясающие вещи с кончиками ее пальцев. – Понимаете, я боюсь, что вы решили, что это была чудовищная ошибка, и я слишком скоро вас потеряю.
– Ну, этого я пока не решила. – Выговорить эти слова было трудно. Его зубы осторожно покусывали ее пальцы, его глаза все время смотрели на нее, и ей не хватало воздуха. Джулия увидела в его глазах желание, и ей стало жарко.
Она усмехнулась:
– Я бы сказала, что вы неисправимы, но ведь вы воспримете это как комплимент.
Рафаэль перекатился на спину, сложил руки над головой и улыбнулся своей самой обезоруживающей улыбкой.
– Верно. Это об этом вы думали, сидя у огня? Вы уже поняли, какой я порочный человек?
Она наклонила голову набок.
– А это так? Он усмехнулся:
– Дорогая, я же обещал вам, что я только начинаю.
От этих слов по телу ее побежала дрожь восторга. Он протянул к ней руки, и она пылко бросилась к нему.
– Мне нужно идти.
