Джули высвободила руку.
– По-моему, ты хотел показать мне, как играют в крокет, Джеймс.
– Я это и собираюсь сделать. – Он взял в руку клюшку и вытряхнул из парусиновой сумки несколько ярких мячей. – Попытайся бросить один из них вон в те ворота.
Джули ударила по мячу, и он, пролетев на расстоянии фута от ворот, скатился в канаву. Забавно, подумала девушка, бросившись за мячом. Джеймс – очень привлекателен и явно любитель пошутить, но с ним она почему-то не чувствовала такого волнения, как в присутствии Саймона.
– Это был слишком сильный удар, – сказала она, вернувшись. – Мне нужно бить осторожнее.
– Позволь мне показать тебе, как это делается. Расставь немного ноги, держи клюшку крепко и смотри на ворота. Вот так... – Встав позади нее и обняв, он положил свою руку поверх ее на рукоятке клюшки. – Как приятно пахнут твои волосы, – пробормотал он ей в самое ухо.
Смех Джули внезапно оборвался, и девушка испуганно вздрогнула, когда позади них раздался резкий голос:
– Довольно избитый прием, Джеймс, ты не находишь?
Они обернулись и обнаружили Саймона, с любопытством наблюдавшего за ними.
– О, привет, Саймон. Я как раз обучаю нашу гостью элементам игры в крокет, – весело сказал Джеймс, ничуть не смущенный неожиданным появлением старшего брата.
– Я вижу. – Выражение лица Саймона заставило Джули вновь почувствовать себя маленькой девочкой. – Мама послала меня за тобой, Джули. Она подумала, что ты можешь заблудиться.
Они подождали, пока Джеймс занесет принадлежности для крокета в летний домик.
– Следующий урок будет завтра, – сказал он, подойдя к ним и беря Джули за руку.
Тропинка, ведущая обратно к дому, была слишком узкой для троих. Саймон шел сзади, и Джули чувствовала, как его взгляд буравит ей спину. Но она намеренно не стала высвобождать свои пальцы из рук Джеймса.
Все члены семьи собрались на террасе, младшие пили фруктовый сок, взрослые – пунш.
Саймон прошел, чтобы сесть рядом с матерью, а Джеймс проводил Джули к столику на колесах, уставленному бутылками и бокалами.
– Я приготовлю тебе добрый старый барбадосский сангари, – сказал он. – Он был популярен тогда, когда пунши и коктейли еще не стали последним криком моды. Сам я предпочитаю чистый ром Тьернанов, – добавил он.
Напиток, который он приготовил и передал ей, состоял из нескольких ложек мадеры, ликера из горьких апельсиновых корочек, содовой, ломтика лимона и небольшого количества тертого мускатного ореха.
– Восхитительно, – сказала Джули, попробовав его.
За обедом Джули сидела между Джеймсом и его братом-близнецом.
– Завтра у меня свободный день. Как насчет прогулки по морю, Джули? – поинтересовался Джо.
– С удовольствием, но завтра я должна поехать в Бриджтаун, чтобы сделать необходимые покупки, – объяснила она.
– Но ты же будешь занята не весь день, правда? Покупки – утром, а общение со мной – днем. Из того, что рассказывал Саймон, я понял, что ты прекрасная помощница во время плавания на судне. – Он наклонился чуть ближе к девушке. – Или мне следует сказать очаровательная и ловкая?
– Любопытно, что еще обо мне говорил Саймон?
– О! Ты похожа на бесхвостую русалку, которая чувствует себя лучше в воде, чем на суше. Просто-таки Сирена Солитэра.
– Уверена, он никогда не называл меня так, – сухо возразила она.
– Может быть, и нет. Старина Саймон весьма прозаичный малый. Он не обладает моим воображением и в каком-то смысле даже женоненавистник. То есть я не хочу сказать, что он в самом деле ненавидит женщин, но предпочитает не быть с ними связанным. Девушки, которых он предпочитает, искушены в жизни и не могут увлечь его или причинить какие-либо сердечные волнения. Хотя такая прелестная девушка, как ты, может заставить его совершить опрометчивый поступок.
– И по-твоему, девушки, подобные мне, должны обязательно влюбиться в него? – небрежно поинтересовалась Джули.
– Некоторые, возможно, – развеселился Джо. – Заранее трудно предсказать, чего может произойти с вами, женщинами. Прошлой весной ему исполнилось тридцать, для твоих ровесниц он должен выглядеть стариком. Думаю, что тебе больше подходят представители двадцатишестилетнего возраста.
Девушка засмеялась.
– И по странному совпадению тебе именно двадцать шесть?
После обеда семья разошлась, Джеймс и Джо проводили Джули к кушетке-качалке и расположились по обе стороны от нее.
Еще вчера, подумала Джули, ей даже не могло прийти в голову, что вскоре она будет окружена вниманием двух таких привлекательных молодых людей. Но сегодня ее могли осаждать хоть двадцать обожателей, и это не заставило бы ее почувствовать даже легкого волнения. Между вчерашним и сегодняшним днем пролегла пропасть, разверзшаяся бездна, которую она пересекла, и сейчас ей не хотелось бы повернуть время вспять. Вчера она была девочкой... неуклюжей, непробудившейся. Сегодня она ощущала себя влюбленной женщиной, и для нее существовал только один мужчина, который мог заставить учащенно биться ее сердце.
Они сидели в залитом лунным светом саду около получаса, когда к ним подошел Саймон.
– Пора спать, Джули, – сказал он. И когда близнецы запротестовали, пояснил: – У Джули был сегодня тяжелый день. Я провожу ее в коттедж, и потом мне надо поговорить с ней.
Она без возражений поднялась с качалки и с улыбкой пожелала юношам доброй ночи.
– Не забудь о нашем свидании завтра днем!
– Не забуду.
– Что это за свидание? – холодно поинтересовался Саймон, когда они отошли от близнецов.
– Джо пригласил меня покататься с ним на лодке, если ты не возражаешь, – прибавила она с притворной кротостью.
Он помог ей подняться по ступеням, ведущим ко входу в длинную аллею из вьющихся растений. Мягко и неслышно ступая, рядом с ними бежал огромный дог по кличке Сэр Арчибальд.
– Я не против, если ты будешь отдавать себе отчет, что и Джеймс и Джо будут одинаково внимательны к любой привлекательной девушке, попавшей в их поле зрения, – ответил он.
– Приятно слышать, что я еще привлекательна. Доминик ждал, что меня придется отчищать карболовой кислотой, предвкушая увидеть дикарку с длинными спутанными волосами и грязными ногтями. Интересно, что навело его на эту мысль?
– Понятия не имею, разумеется, ничего из того, что рассказывал я, – ровным голосом ответил Саймон.
– Разве не ты сказал, что я «такая же дикая, как аравак»?
– Да я не помню. Но не вижу причины обижаться, милая. Араваки были очень красивой расой.
Нежность, прозвучавшая в его словах, заставила ее вздрогнуть и ощутить сильное волнение. Но, стараясь унять охватившую ее дрожь, она беззаботно ответила:
– А я и не обиделась.
– Ты постаралась убедить отца, что нет необходимости раньше времени возвращаться из Нью-Йорка?
– Да, но должна тебе сказать, он еще не принял решения относительно продажи острова. Впрочем, думаю, что ты в курсе.
– Ты, несомненно, будешь удивлена, но я забыл коснуться этой темы.
Доведя ее до коттеджа, он сказал:
– Если ты боишься спать здесь одна, я оставлю тебе для компании Сэра Арчибальда. – Он повернулся к собаке. – Останься... охраняй, Арчи.
Дог улегся на пороге коттеджа и положил грустную морду на передние лапы.
– Спокойной ночи, – сказал Саймон. – Кстати, я заметил, что ты поощряешь ухаживание моих братьев. Мне думается, было бы неразумным позволить Джо поцеловать тебя завтра, тем более что я уверен: он не
