не настанет время действовать. Оно само заявит о себе!
— Мне нужно было действовать сегодня.
— Нет. Ты все еще размышляешь. И даже начни ты сегодня действовать, ничего бы не изменилось. Ибо время еще не пришло. Вслушайся в себя — ты поймешь это.
Снова протрубили сигнал — на этот раз общий сбор.
Алейла трижды постучала в дверь капитанской каюты, но так и не услышала ответа. Подождав, она постучала еще раз. Тишина. Из-под дубовой двери до нее донесся странный запах — не то чего-то горелого, не то курящихся благовоний. Очень осторожно, то и дело оглядываясь, женщина приоткрыла дверь. Сначала она заглянула в щель, затем расширила ее, скользнула внутрь и остановилась на пороге.
— Чего ты хочешь?
Его голос был ровным и спокойным. Масляная лампа горела едва-едва, и Алейле потребовалось некоторое время, чтобы глаза привыкли к полутьме. Тогда она увидела колдуна, который, поджав ноги, сидел на подстилке в центре каюты. Перед ним на треноге стоял глиняный горшок, над которым поднимался дымок. «Ароматическое курение»,— решила Алейла. Но запах был отнюдь не из приятных.
Женщина с опаской приблизилась к шемиту, ее босые ноги тихо прошуршали по полу. Она остановилась, немного подождала, потом села лицом к Атхари, тоже скрестив ноги.
— Подумала, может быть, ты уже лег спать,— шепотом сказала она.
— Нет, я не собираюсь спать.
— Я почувствовала запах дыма, решила, что упала свеча.
— Я погружен в раздумья. Зачем ты пришла?
Алейла почувствовала, что колдун пристально глядит на нее. Глаза его тускло светились в полумраке.
— Я… я хотела поговорить с тобой.
— Говори, раз пришла.
Алейла преодолела неловкость.
— Мне пришлось рискнуть, чтобы прийти к тебе, понимаешь, это было не. просто. Если Урдус узнает, он запросто может перерезать мне горло. И тебе тоже.
— Думаешь, я боюсь Урдуса?
— Нет, но…
— Зачем ты сюда пришла?
У Алейлы перехватило дыхание — возможно, из-за дыма курильницы.
— Я просто хотела увидеться с тобой, Атхари. Ты… ты не похож на других. Меня к тебе тянет.
— Там, на Острове, ты не испытывала ко мне влечения, не так ли? Когда твои дружки ради развлечения ломали мне пальцы, прожигали грудь раскаленными головнями… до того, как я сбежал на болота…
Алейла пожала плечами.
— Все это было давно. Тогда ты был пленником. Теперь — господин. Если бы не твое колдовство, нам бы не удалось вырваться на свободу.
— Так оно и есть. Может быть, поэтому ты и прониклась ко мне нежными чувствами?
Алейла мурлыкающе рассмеялась и тонкими пальцами принялась перебирать бахрому на юбке. В полумраке каюты глаза ее стали глубокими черными озерами, а пухлые губы призывно приоткрылись. Женщина подалась к шемиту — так, что лицо ее осветилось таинственным отблеском тлеющих в курильнице углей.
— Я была осуждена за колдовство,— сказала она.
— Лжешь. Тогда тебя бы сожгли.
— Да. На самом деле меня взяли за убийство. Я была ведьмой, но дознавателям никто не сказал об этом.
— Вот как.
— Я знаю некоторые заговоры, рецепты мазей, могу навести сглаз,— пустилась деловито перечислять Алейла.— Хотя, честно говоря, если что-то и получалось, то больше благодаря моим женским хитростям.
— Ты сказала, что хотела поговорить со мной, но пока что не сказала ничего важного. Тебя привлекает моя магия? Хочешь как-то использовать ее?
Красавица снова засмеялась.
— Ты читаешь мои мысли, Атхари. Теперь, когда мы сбежали с Острова, кто знает, что ждет нас впереди. Я страшусь того, что может произойти в ближайшем будущем, боюсь Урдуса. Похоже, он уверен, что я останусь с ним и мы будем вместе жить в Аргосе. Но мне он больше не нужен. Я не хочу грабить купеческие караваны, бесчинствовать на большой дороге — а это все, к чему он стремится. В конце концов его поймают — и тогда уже не пощадят. Как и всех, кто будет с ним.
— На Острове он был тебе нужен,— возразил Атхари.
— Верно. На Острове. Но не на берегу.
— Так, значит, теперь ты решила использовать вместо Урдуса меня?
— Мне нужна твоя защита, Атхари. Я могла бы в благодарность…
— Одарить меня своими женскими хитростями?
— Я буду тебе полезна. Даже шемитским колдунам временами бывает нужна женщина. Разве ты не желал меня там, на Острове? Знаю, желал. Я видела это в твоих глазах, даже когда наши ублюдки издевались над тобой, ты смотрел на меня… И, боюсь, Урдус тоже видел это. Так что нам непременно нужно отделаться от него. Я буду сообщать тебе о каждом его шаге, обо всем, что он замышляет. Кроме того…
— А в обмен ты хочешь, чтобы я стал твоим покровителем?
— Да. И возможно, дал мне пару уроков магии.
— Нет. Никаких уроков. Колдовские способности я получил от сил потустороннего мира. Этим я не могу поделиться.
Алейла опять заметила особое свечение глаз колдуна.
— В любом случае,— сказала она,— я могу довериться тебе?
— Ровно настолько, насколько я могу доверять тебе или ты — самой себе.
Женщина усмехнулась и встала.
— Пожалуй, мне лучше поскорее уйти. Скоро рассвет, а Урдус спит очень чутко.
— Тогда иди.
— И последнее, Атхари. Зачем тебе кровь мертвецов? Что ты делаешь с ней?
Колдун покачал головой.
— А что в этой шкатулке?..
Шемит поднял глаза.
— Не слишком ли рано ты начала задавать вопросы? Пока чтоб я ничего не получил взамен, а ты уже докучаешь мне.
— Я очень любопытна.
— Мы все любопытны,— ответил Атхари.— Все люди заражены любопытством. Возможно, именно это и сгубило нас.
Урдус проснулся при первых лучах солнца: он позволял себе лишь несколько часов сна. Гигант удивился, не увидев рядом Алейлы. Недовольно ворча, он встал с койки, быстро проглотил полчаши вина, чтобы немного взбодриться, оделся и пристегнул к поясу меч.
В коридоре он увидел одного из своих самых верных помощников — тот бдительно охранял каюту вожака.
— Они все еще играют в кости.
— Демоны их дери! — Урдус стал подниматься по трапу.
Выйдя на корму, он увидел компанию разбойников, которые устроились у борта. Рулевой заметил гиганта первым. Над водой медленно поднималось оранжевое солнце — первые лучи осветили спокойные
