— Да, — согласился Нехороший мальчик, — и время не его, и гуляет долго.
— Его седой 'полкан' поставил на стрёму, зуб даю, — проворчал Тантель. — Зря ты компьютер взял. Смотри, как 'полкан' забегал. Небось компьютер казенный, а ему расплачиваться.
— Лоха жалеешь? — удивился Нехороший мальчик. — Пускай хоть всю жизнь платит, нам-то что? Я тонну баксов снял за пять минут, а ты недоволен.
— Может, тонну баксов, а может, срок, — ответил Тантель. — Сколько я говорил: не бери паленую технику, на ней же номера!
— На деньгах тоже номера.
— Номера на деньгах никто не записывает, а у компьютера есть паспорт, и он у 'полкана'!
— Ну и пускай его носит поближе к сердцу. Мы же скоро уедем, — сказал Нехороший мальчик.
— Уедем. Если наш 'общак' не накроется…
— Не надо было в подвале прятать.
— А где надо? Под подушкой свой срок хранить?! — Тантель со злости швырнул бинокль на подоконник. — Еще вчера, когда 'полкан' Красаву повязал, я тебе говорил: верни компьютер! Подбросил бы, и дело с концом.
— Стану я тыщу баксов дарить! Ты их не заработал, и не фига распоряжаться.
— Я не заработал?! А кто тебя подобрал на вокзале? Кто делу научил? Если бы не я, ты до сих пор бы пьяных обирал.
— А так трезвых обираю, какая разница?!
— Паршивец! — огорчился Тантель. — Ты на полу ночевал, а со мной у тебя все есть! Качели- карусели, игровые автоматы. Тряпки меняешь каждую неделю, как девка!
— Пачкаются же, — ответил Нехороший мальчик.
— Я свои стираю.
— Ну и стирай. А мне охота ходить в новых. Тантель взял бинокль и отвернулся к окну. Ему было
обидно. Вот так учишь, учишь, делаешь из кусочника центрового вора, а где благодарность?
На пустыре человек в армейской куртке все чаще поглядывал на часы. Овчарка набегалась и легла у его ног. Признаки были хорошие: скоро у военного лопнет терпение. Не на службе же он. Половит вора, пока не надоест, и пойдет домой к жене и телевизору.
Но у Тантеля не было времени ждать. В подвале он слышал телефонный разговор Зайцева о металлоискателе. Тантель разглядел у него под курткой выпирающий пистолет и не отважился напасть. Тогда он принял Зайцева за мента. Подосланный к нему Красава уточнил: частный сыщик, но дела это не меняло. Если Зайцев не полный дурак, он догадался о тайнике и может вот-вот подъехать с металлоискателем…
— Я пойду за общаком, — сказал мальчишка. — Что он мне сделает?
— Общак отберет, вот что сделает! От собаки не убежишь.
— Убегу. Это вы всего боитесь, а мне-то что?
— Кто это 'мы*?
— Вы, взрослые.
— А вы, малолетки, все смелые до первой ходки.
— Так мне до первой ходки еще четыре года, и то если кого-нибудь замочу. А за воровство с шестнадцати сажают.
— Отважный деревянный человечек, — вздохнул Тантель. — С одной извилиной… А если я из-за тебя сяду?
— Ну тогда дождемся ночи…
— Ночью будет поздно! — перебил Тантель. — Забыл про сыскаря? До машинки, которая золото ищет, он уже докопался. Приедет с такой же, и плакал наш тайник. Мы сделаем так…
Глава XXXIV
РЕЗУЛЬТАТЫ ПАТРУЛИРОВАНИЯ
Прошло минут двадцать после того, как ушел Сергейчик. Телефоны молчали, Зайцев и даже Дед заметно 'нервничали. Сыщик глядел на улицу из кухни,
Дед — во двор из кабинета. Маша и Кэт слонялись между ними.
Во дворе ничего необычного не случалось. На улице рабочие протаскивали в люк все тот же кабель. Катушка уже размоталась больше чем наполовину. У гастронома появился серый 'Опель' вызванных Зайцевым охранников. По первому же звонку они могли за минуту подъехать к заброшенному дому хоть через двор, хоть с другой стороны, через Тихий тупик.
Вор не появлялся.
Тетя Ира повздыхала, побродила по квартире и начала готовить ужин.
Ненарочно получилось, что Дед пошел посмотреть в зайцевское окно, Маша с Кэт потянулись за ним, и все собрались в кухне.
— Непонятно, — вздохнул сыщик. — Красавина мы не трогали, значит, он доложил вору, что я уехал. Самая пора ему идти к тайнику. Чего он ждет?
— Он понял, что здесь засада, — решил Дед. — Тогда одно из двух: либо он уже скрылся, либо пытается нас переиграть… Если уже не переиграл, — добавил он, глядя на открытый люк в мостовой. — Ирина, поблизости нет бомбоубежища, канализационного коллектора?
Тетя Ира молча развела руками. А Кэт вспомнила:
— Ма, а Эдькина труба?
— Правда! — охнула тетя Ира. — На пустыре торчит бетонная труба, все собаки к ней бегают. Не знаю, что там, но похоже на вентиляцию.
Дед встал:
— Все, ждать бесполезно! Выдвигаемся на исходные позиции. Маша, Катя, идите искать мальчика, а мы с Александром Никитичем проверим подвал.
— Дед, только ты через забор не лазай, — попросила Маша.
— Да нет, конечно. Откроем калитку, там всего-то несколько гвоздей вытащить.
— А можно я Таню Бубнову позову? — спросила Кэт. — Она же знает, что мы вора ищем.
— Валяйте, — разрешил Дед. — Таню, Маню — чем больше, тем лучше. Хорошо бы вам парами ходить.
— Чтобы он нас не обидел? — голосом мультяшечного Крошки Енота пропищала Кэт.
— Это не домашний мальчик. Ему ничего не стоит расписать вас бритвой, — серьезно сказал Зайцев и повернулся к Деду: — Генерал, я бы на вашем месте не рисковал. Пошлем моих ребят…
— Майор, ты пробовал догнать мальчишку? — перебил Дед. — У тебя точно дыхалки не хватит, у твоих ребят — может быть, только мальчик их близко не подпустит… Идите, — сказал он Маше и Кэт. — С мальчиком не церемоньтесь. Майор, дай им наручники.
— Они на детскую руку не рассчитаны, — буркнул Зайцев, но наручники дал и подсказал: — За ногу сможете его приковать: один браслет себе на щиколотку, другой ему.
Маша и Кэт позвонили Тане, договорились встретиться у заброшенного дома и пошли.
На газоне под корнями старого клена появилась горка земли. На ней пестрело что-то вроде фантика.
— Клёпа, — догадалась Маша.
Они подошли ближе, и точно — пестрое оказалось куском фотокарточки с белой кошкой и чьей-то обрезанной рукой.
— Это я ее похоронил, — печально сказал Максим.
Маша и Кэт не заметили, как он подошел.
— Она твоя, что ли?
— Если точно, бабушкина. — Максим поморщился и шмыгнул носом. — Ей девять лет было, старушка
