ригой, а в садуГуляют черти на пруду!»И в ту же ночь пошел я в сад.Не то чтоб я чертям был рад,А так – хотелось видеть их.Иду. Ночная тишинаКакой-то зоркостью полна,Как будто с умыслом притихВесь божий мир – и наблюдал,Что дерзкий мальчик затевал!И как-то не шагалось мнеВ всезрящей этой тишине.Не воротиться ли домой?А то как черти нападутИ потащат с собою в пруд,И жить заставят под водой?Однако я не шел назад.Играет месяц над прудом,И отражается на немБереговых деревьев ряд.Я постоял на берегу,Послушал – черти ни гу-гу!Я пруд три раза обошел,Но черт не выплыл, не пришел! Смотрел я меж ветвей деревИ меж широких лопухов,Что поросли вдоль берегов,В воде: не спрятался ли там?Узнать бы можно по рогам.Нет никого! Пошел я прочь,Нарочно сдерживая шаг.Сошла мне даром эта ночь,Но если б друг какой иль врагЗасел в кусту и закричал,Иль даже, спугнутая мной,Взвилась сова над головой, –Наверно б мертвый я упал!Так, любопытствуя, давилЯ страхи ложные в себеИ в бесполезной той борьбеНемало силы погубил.Зато добытая с тех порПривычка не искать опорМеня вела своим путем,Пока рожденного рабомСамолюбивая судьбаНе обратила вновь в раба! 3О Волга! после многих летЯ вновь принес тебе привет.Уж я не тот, но ты светлаИ величава, как была.Кругом всё та же даль и ширь,Всё тот же виден монастырьНа острову, среди песков,И даже трепет прежних днейЯ ощутил в душе моей,Заслыша звон колоколов.Всё то же, то же… только нетУбитых сил, прожитых лет… Уж скоро полдень. Жар такой,Что на песке горят следы,Рыбалки дремлют над водой,Усевшись в плотные ряды;Куют кузнечики, с луговНесется крик перепелов.Не нарушая тишиныЛенивой, медленной волны,Расшива движется рекой.Приказчик, парень молодой,Смеясь, за спутницей своейБежит по палубе: онаМила, дородна и красна.И слышу я, кричит он ей:»Постой, проказница, ужоВот догоню!..» Догнал, поймал, –И поцалуй их прозвучалНад Волгой вкусно и свежо.Нас так никто не цаловал!Да в подрумяненных губахУ наших барынь городскихИ звуков даже нет таких.В каких-то розовых мечтахЯ позабылся. Сон и знойУже царили надо мной.Но вдруг я стоны услыхал,И взор мой на берег упал.Почти пригнувшись головойК ногам, обвитым бечевой,Обутым в лапти, вдоль рекиПолзли гурьбою бурлаки,И был невыносимо дикИ страшно ясен в тишинеИх мерный похоронный крик –И сердце дрогнуло во мне.О Волга!., колыбель моя! Любил ли кто тебя, как я?Один, по утренним зарям,Когда еще всё в мире спитИ алый блеск едва скользитПо темно-голубым волнам,Я убегал к родной реке.Иду на помощь к рыбакам,Катаюсь с ними в челноке,Брожу с ружьем по островам.То, как играющий зверок,С высокой кручи на песокСкачусь, то берегом рекиБегу, бросая камешки,И песню громкую поюПро удаль раннюю мою…Тогда я думать был готов,Что не уйду я никогдаС песчаных этих берегов.И не ушел бы никуда – Когда б, о Волга! над тобойНе раздавался этот вой!Давно- давно, в такой же час,Его услышав в первый раз,Я был испуган, оглушен.Я знать хотел, что значит он, –И долго берегом рекиБежал. Устали бурлаки,Котел с расшивы принесли,Уселись, развели костерИ меж собою повелиНеторопливый разговор.»Когда-то в Нижний попадем? –Один сказал. – Когда б попастьХоть на Илью…» – Авось придем, –Другой, с болезненным лицом,Ему ответил. – Эх, напасть! Когда бы зажило плечо,1 Тянул бы лямку, как медведь,А кабы к утру умереть –Так лучше было бы еще… –Он замолчал и навзничь лег.Я этих слов понять не мог,Но тот, который их сказал,Угрюмый, тихий и больной,С тех пор меня не покидал!Он и теперь передо мной:Лохмотья жалкой нищеты,Изнеможенные чертыИ, выражающий укор,Спокойно-безнадежный взор…Без шапки, бледный, чуть живой,Лишь поздно вечером домойЯ воротился. Кто тут был –У всех ответа я просилНа то, что видел, и во снеО том, что рассказали мне,Я бредил. Няню испугал:»Сиди, родименькой, сиди!Гулять сегодня не ходи!»Но я на Волгу убежал.Бог весть, что сделалось со мной? Я не узнал реки родной:С трудом ступает на песокМоя нога: он так глубок;Уж не манит на островаИх ярко-свежая трава,Прибрежных птиц знакомый крикЗловещ, пронзителен и дик,И говор тех же самых волнИною музыкою полн! О, горько, горько я рыдал,Когда в то утро я стоялНа берегу родной реки,И в первый раз ее назвалРекою рабства и тоски!..Что я в ту пору замышлял,Созвав товарищей- детей,Какие клятвы я давал –Пускай умрет в душе моей,Чтоб кто-нибудь не осмеял!Но если вы – наивный бред,Обеты юношеских лет,Зачем же вам забвенья нет?И вами вызванный упрекТак сокрушительно жесток?..4Унылый, сумрачный бурлак!Каким тебя я в детстве знал,Таким и ныне увидал:Всё ту же песню ты поешь,Всё ту же лямку ты несешь,В чертах усталого лицаВсё та ж покорность без конца… …………………………………..………………………………….Прочна суровая среда,Где поколения людейЖивут и гибнут без следаИ без урока для детей!Отец твой сорок лет стонал,Бродя по этим берегам,И перед смертию не знал,Что заповедать сыновьям.И, как ему, – не довелосьТебе наткнуться на вопрос:Чем хуже был бы твой удел,Когда б ты менее терпел?Как он, безгласно ты умрешь,Как он, бесплодно пропадешь,Так заметается пескомТвой след на этих берегах,Где ты шагаешь под ярмом,Не краше узника в цепях,Твердя постылые слова,От века те же: «раз да два!»С болезненным припевом «ой!»И в такт мотая головой…
НА СМЕРТЬ ШЕВЧЕНКО
Не предавайтесь особой унылости:Случай предвиденный, чуть не желательный.Так погибает по божией милостиРусской земли человек замечательныйС давнего времени: молодость трудная,Полная страсти, надежд, увлечения,Смелые речи, борьба безрассудная,Вслед за тем долгие, дни заточения.Всё он изведал: тюрьму петербургскую,Справки, допросы, жандармов любезности,Всё – и раздольную степь Оренбургскую,И ее крепость. В нужде, в неизвестностиТам, оскорбляемый каждым невеждою,Жил он солдатом с солдатами жалкими,Мог умереть он, конечно, под палками,Может, и жил-то он этой надеждою.Но, сократить не желая страдания,Поберегло его в годы изгнанияРусских людей провиденье игривое.Кончилось время его несчастливое,Всё, чего с юности ранней не видывал,Милое сердцу, ему улыбалося.Тут ему бог позавидовал:Жизнь оборвалася.
ПОХОРОНЫ
Меж высоких хлебов затерялосяНебогатое наше село.Горе горькое по свету шлялосяИ на нас невзначай набрело.Ой, беда приключилася страшная!Мы такой не знавали вовек:Как у нас – голова бесшабашная – Застрелился чужой человек!Суд приехал… допросы… – тошнехонько! Догадались деньжонок собрать;Осмотрел его лекарь скорехонькоИ велел где- нибудь закопать.И пришлось нам нежданно-негаданноХоронить молодого стрелка,Без церковного пенья, без ладана,Без всего, чем могила крепка…
