Праздник жизни — молодости годы —Я убил под тяжестью трудаИ поэтом, баловнем свободы,Другом лени — не был никогда.Если долго сдержанные муки,Накипев, под сердце подойдут,Я пишу: рифмованные звукиНарушают мой обычный труд.Всё ж они не хуже плоской прозыИ волнуют мягкие сердца,Как внезапно хлынувшие слезыС огорченного лица.Но не льстясь, чтоб в памяти народнойУцелело что-нибудь из них…Нет в тебе поэзии свободной,Мой суровый, неуклюжий стих!Нет в тебе творящего искусства…Но кипит в тебе живая кровь,Торжествует мстительное чувство,Догорая, теплится любовь, —Та любовь, что добрых прославляет,Что клеймит злодея и глупцаИ венком терновым наделяетБеззащитного певца…
Безвестен я. Я вами не стяжалНи почестей, ни денег, ни похвал,Стихи мои — плод жизни несчастливой,У отдыха похищенных часов,Сокрытых слез и думы боязливой;Но вами я не восхвалял глупцов,Но с подлостью не заключал союза,Нет! свой венец терновый приняла,Не дрогнув, обесславленная МузаИ под кнутом без звука умерла.
Тяжелый крест достался ей на долю:Страдай, молчи, притворствуй и не плачь;Кому и страсть, и молодость, и волю —Всё отдала, — тот стал ее палач!Давно ни с кем она не знает встречи;Угнетена, пуглива и грустна,Безумные, язвительные речиБезропотно выслушивать должна:«Не говори, что молодость сгубилаТы, ревностью истерзана моей;Не говори!.. близка моя могила,А ты цветка весеннего свежей!Тот день, когда меня ты полюбилаИ от меня услышала: люблю —Не проклинай! близка моя могила:Поправлю всё, всё смертью искуплю!Не говори, что дни твои унылы,Тюремщиком больного не зови:Передо мной — холодный мрак могилы,Перед тобой — объятия любви!Я знаю: ты другого полюбила,Щадить и ждать наскучило тебе…О, погоди! близка моя могила —Начатое и кончить дай судьбе!..»