В свете как лишний, как чем опозоренный,Вечно один он грустит.Девы! ведь чувства во мне не затворены,Я не бездушный гранит.Дайте любови мне — радость безумнаяВспыхнет, как пламя, в крови,Прочь, неотвязная грусть многодумная,Всё утоплю я в любви!Ты не раскаешься, дева прекрасная,Если полюбишь меня.Склонит цветочек погода ненастная,Нежная дева средь дняК солнцу небесному ручкою ловкоюТихо его повернет —Снова, на стебле качаясь головкою,Он ароматом цветет:Смят я несчастьями, горем измучен я;Дева, явися, спаси!С мыслью о смерти теперь неразлучен я,Жить и любить воскреси!..
«Кто умер здесь? какой потериПечаль встревожила сердца?Откройте гробовые двери —Хочу взглянуть на мертвеца!Хочу, на ледяные костиПечать лобзанья наложа,Найти там след суровой гостьи,Где ныла пленница душа.О боже, о творец великий!Она!..» И помутился взор,И горьких жалоб ропот дикийНесвязный выразил укор.Опомнился… взглянул: у гробаДругой, безмолвствуя, рыдал;Но лишь ему в лицо, как злоба,Народ презрительно взиралС уликой. «О, зачем, спаситель,В тоске рыдать об ней, как он,Я права от тебя лишен,И клевета, любви гонитель,На самом гроба рубежеПокоя не дает душе,Простившейся с грехами тела,И на ее через меняЛьет яд позорного огня?Я ей чужой!..» С чела слетелаИскусно скрытая тоска,Из роз могильного венкаЦветок он вырвал равнодушно,Пошел — исчез в толпе бездушной…Толпа его не поняла.Весь день о нем, наморщив брови,Судила, думала, врала,И страшно молвить, как, злословя,Она покойницу звала…
Повитый ризою полночного тумана,Под сладкий говор волн седого океана,Как путник под напев лесного соловья,Спит пышный град. Разврата не тая,Он обнажил поруганное тело, —Рука страстей над ним отяготела,И ночи тьма не кроет от очейПечальных призраков людского заблужденья:Там сладострастные стоят изображенья,Нагие прелести вакханок и цирцей.Что чувствам льстит, а душу унижает,Там видит взор, и ясно выражаетКартина от очей не скрытой наготы,Присутствие греха, отсутствие святого,Господство одного порочного и злого — Разврата блеклые цветы… Тихо кладбище, Мертвых жилище, Храм божий тих. Мук преступленья, Жажды, презренья — Говор притих… Казни позорной