Это — не Руси сыны настоящие, Это — уроды! Куда ни взгляни, Всё под гребенку подстрижено, Сбито с прямого пути, Неотразимо обижено… Где же спасенье найти? Где? «В миллионах!» — так жизнь подсказала, Гений достигнуть помог… Горе одно: он убить идеала В сердце прекрасном не мог… О, роковая судеб неизбежность! В практике — строгий делец, Голубь в душе — благородство и нежность!.. Вот его драма… Уснул наконец… (Пауза. Оратор снова всматривается в лицо Зацепы, сидящего с закрытыми глазами, и продолжает более развязным тоном.)
Уж лучше бить, чем битым быть, Уж лучше есть арбузы, чем солому… Сознал ты эту аксиому? Так, стало, не о чем тужить! Знай свой шесток и дань плати культуре! На Западе Мишле, Эдгар Кине, Овсянников в родной твоей стране — Явленья, верные натуре! И то уж хорошо, что выиграл ты бой… Толпа идет избитою тропой; Рабы довольны, если сыты, Но нам даны иные аппетиты… О господи! удвой желудок мой! Утрой гортань, учетвери мой разум! Дай ножницы такие изобресть, Чтоб целый мир остричь вплотную разом — Вот русская незыблемая честь!.. (Зацепин кидается к Леониду с кулаками, его удерживают.)
Князь Иван
Дай венгерского старейшего! Дружно тост провозгласим: «За философа новейшего!» Вы — мальчишки перед ним! Ничего не будет нового, Если завтра у него На спине туза бубнового Мы увидим… ничего! Но гораздо вероятнее, Что его карьера ждет Деликатнее, опрятнее. Миллионы наживет! Савва
(хлопоча между тем около Зацепина, говорит вполголоса)
Опомнись, Гриша! что с тобой? Себя клеймишь, друзей порочишь, Нехорошо! Уйди домой И там беснуйся сколько хочешь. Или ты выгодным нашел Пустить молву между врагами, Что состоянье приобрел Ты незаконными путями? Опомнись! У тебя есть сын… Услышит… Зацепин
У меня нет сына…
(Бросает Савве телеграмму.)
Савва
(читает)
«Сегодня умер Константин». Так вот разгадка! вот причина! Недаром он с утра ходил Угрюм и зол в хандре глубокой, Недаром так безумно пил… Удар, действительно, жестокий!.. * * * Гриша — образчик широких натур — Смолоду в крайности резко бросался: То миллионов желал самодур, То в монастырь запереться сбирался. И богомолец, и ротмистр лихой, И хлебосол — предводитель дворянства,
