Том 6. Драматические произведения 1840-1859

начну скучать, хоть у меня радость большая. Позвольте же мне поцеловать вашу ручку, мой ангел; нет, больше — моя невеста; больше — моя будущая жена! (Целует ее руку.)

Розина. Какая же радость? говорите скорее; того гляди придет дядюшка.

Фортункин. О, но беспокойтесь! Он, верно, долго проищет Графских переулков и в них дома Чугунова, а в нем квартиры господина Ев-графа Тупеева, под № 1442, во втором этаже от крыши, окнами ни на двор, ни на улицу.

Розина (с изумлением). Как, вы знаете… Разве это вы писали?

Фортункин. Разумеется, я.

Розина. Бедный дядюшка!.. Но что же из этого будет?

Фортункин. А то, что я сегодня женюсь на вас, моя живая картиночка.

Розина. Уж который раз вы это говорите….

Фортункин. Ах, Розина! за всякой запятой не угонишься. То было тогда, а это теперь. Тогда я был студент — теперь я свободен, как ветер в небе, как птица в воздухе, как инфузория в воде. Вот моя радость, большая пергаментная радость, с гербом, с печатями… (Вынимает бумагу и читает.) Excellentissime, prestantissime.[19]

Розина. Я всё-таки ничего не понимаю…

Фортункин. Не понимаете? Дело, кажется, ясно: я кончил курс, сдал экзамен, получил аттестат…

Розина. В самом деле? Ах, как это мило!

Фортункин. Понимаете ли вы всю важность моего шага? Я свободен! Я могу ехать в Индию и вывезти оттуда несметные сокровища. Я могу пуститься в Китай и расшевелить китайскую неподвижность. Я могу ехать в Америку и сделаться каким-нибудь американским величеством; дать толчок умам диких сынов полудня и основать из них новую империю, под именем Фортункинистана. Я могу открыть шестую часть света… (Спокойнее.) Разумеется, что я всё это мечтаю, но кто поручится, что я не мог бы всего этого сделать? Я недаром учился!

Скучен был я и суров
На скамейке школьной
И своих профессоров
Проклинал невольно.
Я науки вздором звал,
Сам же занимался,
Я начальство осуждал, —
А повиновался!
Так я жил, терпя борьбу,
Вдруг я курс кончаю, —
И теперь свою судьбу
Я благословляю!
Мне везде открытый путь, —
Статским иль солдатом, —
Я ведь значу что-нибудь
С этим аттестатом!

Так-то, моя прелестная Розина. Теперь я могу располагать сам собою, и начну с того, что женюсь на вас сегодня же.

Розина. Ах нет… Конечно, я свободна, но мое приданое… оно в руках дядюшки, и, кажется, он его решительно не отдаст…

Фортункин. Мы сами возьмем.

Розина. Едва ли. Дядюшка решительно хочет на мне жениться…

Фортункин. Ах он безбожник! Угораздила же его судьба родиться немцем… вот и женится на племяннице… будь он русский — ничего бы этого не было.

Розина. Разумеется, я не пойду за него, а всё-таки страшно… Он говорит, что только и живет для меня, что од мне второй отец.

Фортункин. Ну отец и кончено, а не муж,

Розина.

Он говорит, мои расходы
Совсем замучили его,
И в благодарность за заботы
Должна я выйти за него.

Фортункин.

Ему ли, старому разине,
Жена такая суждена!
Нет, старичок не муж Розине,
Нет, вы разине не жена!

Розина.

Он говорит, что торг свой губит,
В долгах кругом из-за меня;
Он говорит, что страстно любит,
Что буду счастлива с ним я!

Фортункин.

Кто молод, кто с горячей кровью,
Любить тот искренно готов,
А старики горят любовью
Для погашения долгов!

Впрочем, если на то пошло, то мы, пожалуй, и откажемся от ваших тридцати тысяч, а он из них только и хлопочет… Мы и так будем счастливы… не правда ли?

Розина. Разумеется.

Фортункин. Однако зачем терять надежду… О, да мы по-пустому горюем, ведь я сказал, что сегодня будет веё кончено, — ну и исполню.