Рассыпавшись еще раз в благодарностях, Даша побежала обратно, стараясь не растерять земельку. Именно что побежала, ведь в самом разгаре в детдоме была грандиозная уборка, которую обычно всегда устраивали в первые дни весны, а Даша, получается, сейчас отлынивала, собственными делами занималась. Наверняка сейчас воспиталки возмущаться начнут.
И как раз на воспитательницу-то и нарвалась: рядом со стойкой «вахты», расположенной возле входной двери, стояла длинная костистая тетенька. Это была воспитательница по кличке Грабля, и она разговаривала по телефону. Очевидно, сторожиха куда-то усвистала, так что к зазвонившему телефону подошла именно она. Коридор здесь хорошо просматривался, так что Даше мимо Галины Робертовны прошмыгнуть незаметной не удалось бы никак. И Даша решила идти медленно, с достоинством, чтобы у Грабли сложилось впечатление, что все в порядке, что она идет тут с цветочным горшком, потому что так надо.
– Что? – недовольным и очень раздраженным голосом кричала Галина Робертовна в трубку. – Ага, сейчас… Сейчас я все брошу и побегу вам Дарью Иванову искать! Это, между прочим, государственное учреждение, а не «девочки по вызову»! Ясно?
Даша приостановилась. Дарья Иванова – это же она! Кто ей может звонить? Кому она вдруг понадобилась? Может, Данилке?..
Мысль о Данилке промелькнула в долю секунды. И унеслась. Но Даша успела подумать, что от осени до весны чувство ее к Данилке как-то изменилось – взамен боли и обиды пришла сначала тихая грусть, а затем появилось спокойное равнодушие. Так что даже мысль о том, что он может позвонить ей зачем-нибудь, радости не принесла. Неужели все эти годы дружбы так легко забылись? Получилось, что да – обида оказалась сильнее…
Но если не Данилка, то тогда кто ее разыскивает? Может, просто ошиблись? Ведь Даш Ивановых по городу – тьма-тьмущая!
А вдруг все-таки ее?.. Да ну, быть такого не может… И Даша, отвернувшись от воспитательницы, продолжающей разговаривать по телефону, побрела дальше.
И вдруг раздался требовательный голос Грабли:
– А ну-ка поди сюда!
– Я, Галина Робертовна? – обернувшись, спросила Даша.
Грабля, свирепо сомкнув брови, манила ее свободной рукой.
– Ладно, говорите, здесь она, – заявила Грабля звонившему и подпихнула Дашу к телефону, вручив ей трубку. И добавила: – Две минуты! Нечего по телефону болтать – Пушкин за тебя убираться будет?
– Добрый день… – тем временем услышала Даша женский голос, одной рукой обнимая горшок с землей, а другой держа телефонную трубку. – Вы Дарья Иванова? Я хотела бы с вами встретиться.
– Зачем? – удивилась Даша, даже не сообразив ответить на приветствие.
– Мы прочитали в Интернете ваше объявление, – тем временем продолжала женщина, – и оно нас очень заинтересовало. И фото ваше тоже очень понравилось. Так что, не могли бы мы встретиться, познакомиться и все обсудить?
Даша разочарованно вздохнула и потеряла интерес к разговору. Все-таки ошиблись номером. Какой-то Интернет, какое-то объявление… «Даш Ивановых у нас миллионы, Даш Ивановых у нас миллионы!» – почему-то завертелось у нее в голове.
– Извините, вы ошиблись. Не туда попали, – сказала она в трубку и потянулась, чтобы положить ее на место.
Но женщина, словно почувствовав это, заторопилась:
– Подождите! Неужели я ошиблась? – расстроенным голосом произнесла она. – Вы – Иванова Дарья Ивановна, занимаетесь бальными танцами, ваши параметры…
– Да, я занималась танцами, – кивнула Даша. – Но это раньше…
Голос ее собеседницы даже зазвенел от радости:
– Ну вот! – воскликнула она. – А вы говорите: «Не туда попали»! Туда! Однако я не представилась. Меня зовут Алла Константиновна, а моего сына Александр. Вы знаете, нас очень устраивают ваши параметры, Дашенька! И рост, и возраст, и категория «В» – так что было бы неплохо нам с вами встретиться. Давайте договоримся?
И тут скользкий керамический горшок, покрытый декоративной глазурью с народным рисунком, выскользнул-таки из Дашиной руки. Так что напрасно она прижимала его к боку. «Бдз-зам!» – стремительно приземлился он на пол. Ох и каким роскошным черным ковром рассыпалась земля под Дашиными ногами!
– Ты что же это творишь?! – не своим голосом закричала Галина Робертовна, только что сделавшая для Даши доброе дело. – Ты думаешь что – это твой личный горшок, собственный? И что можно колотить его вот так, за «здорово живешь»? Не-ет, нельзя! Потому что он не твой! А детского дома! Твоего тут, голубушка, вообще ничего нет! Только вам всем это «до балды», ничего не бережете, оглоеды! А тебе, я смотрю, только бы болтать по телефону. Хорошо жить хочешь? Не заслужила пока! Ей, понимаете ли, разрешили поговорить, а она вот что вместо благодарности устроила… А ну-ка убирай давай!
И Грабля бросилась отнимать у Даши трубку. Но, поскольку подойти к девочке можно было только по жирной земле, добраться до телефона воспитательнице удалось не сразу. Однако рукой, своей длинной загребущей рукой, она, стоя в «чистой» зоне, пыталась дотянуться до нарушительницы и выхватить у нее телефонную трубку. К тому же Грабля продолжала громко и интенсивно ругаться.
Из глаз Даши выкатились слезинки.
– Даша, что же вы молчите, девочка? – тем временем несся из трубки встревоженный голос Аллы Константиновны.
– А вы знаете, – глотая слезы, с вызовом проговорила Даша, – я в детдоме живу.
– Конечно, знаю! – тут же откликнулась неведомая Алла Константиновна.
– Знаем, знаем! – одновременно с ее голосом послышался и другой – звонкий мальчишеский голос. – Я все знаю! Ваш тренер на мое письмо ответил! Можно мы приедем?
– Когда? Куда? – Даша ничего не понимала. Но разговор продолжала, пытаясь увернуться от рук продолжавшей рваться к трубке Грабли.
– К вам! – заявили женщина и мальчик одновременно.
Но тут Грабля все-таки настигла Дашу. Схватила за шиворот и, встряхнув, принялась дергать телефонную трубку, которую Даша прижимала к уху теперь уже двумя руками. «Зачем, зачем она так издевается надо мной? Почему не дает поговорить? Разве со своими детьми и внуками она так обращается? Нет – потому что они „свои“! А землю я сейчас убрала бы – и все дела!» – думала Даша. Не выдержав, девочка заплакала. Вот здесь и кончается равенство. Вот такой жизни не хотел Данилка…
– Нет! Не надо приезжать никуда! – закричала Даша в удаляющуюся от уха трубку. – Потому что я бедная, и костюмов для выступлений у меня нет! Вашему мальчику со мной будет стыдно! А буржуйских подарков я не возьму! Не возьму!
Она еще услышала что-то вроде: «Хорошо! Но можно мы приедем?», но трубка уже плюхнулась на аппарат.
Ох как ругалась Грабля, ох как позорила Дашу! Как назло, в коридоре появилась ее любимая жертва – Надюшка, и досталось обеим девчонкам по полной программе. За все в комплекте.
Про погибающее «дерево счастья», про встречу с новым партнером по танцам, который возник таким неожиданным, почти волшебным образом, можно было вообще забыть. Галина Робертовна велела девочкам мыть подвальную лестницу. Но пока их не разделили – одной предстояло мыть правый спуск, а второй левый, – Даша шепотом успела рассказать Надюшке про странный звонок.
К сожалению, ответить подружка ничего не успела – Галина Робертовна толкнула ее в спину, оставив у первой, так называемой «правой» лестницы, а Дашу повела дальше, к «левой». Но, обернувшись и посмотрев на подругу, Даша увидела, как та многозначительно улыбнулась, кивнула и загадочно сузила глаза.
Глава 8
Трофейные мочалки
Ее искали долго. По счастью, бабка-сторожиха оказалась вновь на своем боевом посту. Так что на просьбу позвать Дашу Иванову она откликнулась охотно.
