Что касается Винни, тот стал доверенным лицом Карло Гальяно, женившись на другой его племяннице – Авроре, младшей сестре Марии Романо».
– Занимательное чтиво, – многозначительно покивал адмирал. – Знаешь, я поверил каждому слову. Ты словно сидел за соседним столиком в кабачке – и когда Сантос слушал своего друга, и когда он убивал маклера.
– Ну, я легко представляю такие вещи. Немного труднее перенести плоды фантазии на бумагу.
Артур Осипян сдержал обещание и выложил материалы, которыми располагал. В первую очередь – снимки трупа.
Говоров долго рассматривал фотографии, переворачивая их и так, и этак, как будто по ракурсу пытался представить положение фотографа – стоит он прямо или согнулся.
Адмирал нарушил затянувшуюся паузу:
– Так это Сантос или другой человек?
Говоров вернул снимки и покачал головой:
– Я не знаю.
– Как это – не знаешь? – Адмирал удивленно вскинул брови.
– Я не знаю, – повторил Говоров. – Не знаю, как выглядел Сантос. На протяжении последних семи или восьми лет я тщетно пытался добыть хотя бы одну его фотографию. В 2004 году я был в отпуске, объездил всю Лигурию, на несколько дней остановился в Генуе.
– Нашел родителей Сантоса? – проявил проницательность адмирал.
– Вернее, его мать. Отец умер буквально накануне – Кларисса все еще носила траур. Было видно, что подобные визиты для нее – не редкость: журналисты, полисмены, карабинеры... Она научилась держаться достойно. Меня она пригласила в дом, принесла сок. Ответила на пару вопросов и встала, буквально давая понять, что аудиенция закончена. Мне эта старая женщина показалась знатной особой в изгнании, и таковой ее сделал Альваро. На каминной полке я заметил групповую фотографию. С разрешения хозяйки я подошел и рассмотрел ее вблизи. На ней были изображены пять человек: четыре женщины и один мужчина. Альваро на ней не было. Не уверен, что в доме сохранилась хотя бы одна его фотография.
– Альваро Сантос числится в розыске. Неужели в ФБР нет ни одного его снимка?
– Положение Сантоса выставляло напоказ его сильные стороны и связи – с этим не поспоришь. Он представлял собой безликую афишу. Например, Карло Гальяно, на которого Сантос работал, порой намеренно привлекал всеобщее внимание, особенно в те времена, когда тускнела слава новоорлеанской коски. Мало кто знает, что «первой столицей» итальянской мафии был Новый Орлеан.
– Я считал, что колыбель мафии – Чикаго, – признался Осипян.
– И ты не одинок. Но это не так. Почему, спросишь ты? Да потому, что самый лакомый кусок для мафии заключался в праве на разгрузку кораблей в Новом Орлеане. Этим исключительным правом на протяжении многих лет владел клан Джо Провенцано. Потом начались открытые столкновения его клана с кланом Мантраги. «Провенцанос» подставили конкурентов, тяжело ранив офицера полиции, который работал на них; разумеется, тот указал на «мантрагос» как на нападавших. Чуть позже от полученных ранений полицейский отдал богу душу. Но дело было сделано: сам Чарльз Мантрага и два десятка его мафиози были арестованы по обвинению в убийстве. Мантрага сумел подкупить судью, и тот вынес оправдательный приговор шестерым обвиняемым. И тогда пятитысячная толпа возмущенных новоорлеанцев ворвалась в тюрьму и линчевала больше десятка «мантрагос», в том числе и тех, кто был оправдан судом. В итоге получилось, что Новый Орлеан стал первой столицей мафии, в которой был убит первый офицер и свершилось первое линчевание мафиози. Но победу за этот портовый город все же одержал Мантрага. Тридцать один год он владел титулом «Босс города». Ныне это звание носит потомок знаменитого Сальваторе Гальяно, который стоял во главе семьи, по разным данным, от двух до четырех лет. И прошло с тех пор сто тридцать два года...
– Целая вечность, – прокомментировал адмирал.
– Да. Так вот, всем этим людям афиша нужна была, как воздух, – продолжал Говоров. – Но людей, которые не были членами семьи, но работали на нее, мафия тщательно скрывала. Почему ни я, ни кто-либо другой, кто интересовался личностью Сантоса, не смог найти ни одной его фотографии? В первую очередь об этом позаботились его боссы. Сами они порой охотно позировали перед фотокамерами. Им незачем скрывать свои лица. Они не нажимали на курок пистолета, не продавали наркотики на улицах. Все знают, что они преступники, но доказать это возможно только с помощью тех людей, которых они тщательно оберегают: адвокаты, судьи, наемные убийцы – все те, кто может дать против них показания. Альваро Сантос из их числа. В семье Гальяно он проявился как бы в двух видах: с одной стороны, он член семьи, а с другой – ее посыльный. Как ни крути, он не был итальянцем.
– Сантос проходил службу в спецподразделении. Считаешь, и в его личном деле не сохранилось ни одного снимка?
– Хороший вопрос, который не отпускал меня долгое время. После долгих поисков я натолкнулся на информацию о пожаре в штабе воинской части, в которой Сантос проходил службу. Пожар случился в то время, когда почти весь личный состав подразделения находился в районе острова Тино – это их основной полигон. В огне погибла значительная часть архивных документов. Огонь не пощадил даже личных дел бойцов знаменитой «Гаммы», группы боевых пловцов периода Второй мировой, расформированной в 1947 году. Теперь уже никто не сможет сказать, причастен ли к поджогу Сантос.
– Групповые снимки могли остаться у сослуживцев Сантоса. Не пробовал искать в этом направлении?
– Группа, в которую он входил, насчитывала двенадцать человек. Все, что было связано с ней, включая оружие и назначение, носило исключительный характер: особая одежда, особое оружие и радиоаппаратура, особые задания. Наконец особая тактика: разведка объекта и проникновение на него, захват и уничтожение, отход. Однажды я наткнулся на снимок итальянских коммандос со Специи. Группа из десяти, кажется, человек. Под снимком – текст: «Наша оперативная подводная группа. Слева направо: Джонни, Антонио, Стефано, Микеле...» «Агрессоры» стоят на фоне буксировщика, экипированы в легководолазные костюмы, лица скрыты под масками.
– Поучительно... Ну что же, Сергей, скрывать не буду: мне нужен человек, который быстро и вовремя сориентирует меня по ходу дела. Я буду держать тебя в курсе. Свежесть информации гарантирую.
– Об этом я и хотел попросить тебя. Кстати, мелькнула у меня одна мысль. Капитан «Мейера» как бы воспроизвел слова итальянца: «Сантос, Сантос». Так к семейному посыльному мог обращаться только равный ему. Не Винни ли устроил за ним охоту? Собирая информацию на Сантоса, я не мог обойти стороной его лучшего друга – Подкидыша. Я нашел его фотографию именно в центре. Вот она.
Говоров вынул из портфеля снимок и передал его адмиралу. На нем Винсент Трователло был изображен в военной форме, и этот факт вызвал удивление у адмирала:
– Значит, одному можно показывать свое лицо, а другому – нет?
– Ты забыл одну вещь: Трователло проходил службу в группе обеспечения. Это «агрессорам» рекомендовалось скрывать свои лица под масками или ретушировать снимки. У тебя есть сканер?
– Сканер есть у моего помощника. Последнее, что я сканировал своими руками, это «пятиалтынный». Кладешь монетку на стол, сверху накрываешь бумагой и по бумаге трешь-трешь торцом карандаша. Один в один получается.
Адмирал понял замысел Говорова и, вызвав секретаря, передал ему снимок Винсента Трователло.
– Отсканируй снимок и перешли его на «Мейер». Запиши сопроводиловку.
