целеуказателем. До цели примерно двенадцать метров.
Только сейчас Чила прищурился, окончательно выбирая место для выстрела. До этого он держал на мушке голову боевика и был готов произвести выстрел на поражение. Это в случае, если Слон не справится со своей работой и только ранит своего визави. Но нет, положил капитально – точно в переносицу, будто грязным пальцем тыкнул, оставляя черный след. «Молодец», – мысленно похвалил Слона командир. И нажал на спусковой крючок. Еще не успела упасть на пол гильза с маркировкой «40 S&W», а Чила уже мчался навстречу заваливающемуся на бок боевику. Расстояние в двенадцать метров преодолел так быстро, словно бежал по наклонной вниз. Когда до террориста осталась пара шагов, Чила подогнул колени и подал корпус вперед. Навалившись на раненого боевика, зажал ему рот ладонью. Вовремя – чеченец готов был разразиться предупреждающим криком. Точно рассчитав удар, Ильин стукнул его кулаком в висок.
Готово.
Теперь, чтобы привести боевика в чувство, нужно повторить удар.
Во время неожиданной атаки спецназовцев оба террориста находились в паре шагов от окна выдачи багажа. Их позы и местоположение точно указывали, где именно скрывается неизвестный «ворошиловский» стрелок. Чтобы тот с испугу снова не начал палить, Ильин негромко предупредил его:
– Не стреляй, брат! Свои. – Быстро обернулся к товарищу: – Молодец Слон! Зови остальных. В темпе, в темпе!
– Кто – свои? – раздался приглушенный голос.
– Спецназ, – коротко ответил Чила. Склонившись над боевиком, он вздернул на нем штанину, рывком распахнул на груди черную куртку. Как и предполагал, увидел грубое голенище армейского сапога и солдатскую форму. Тварь! – выругался Ильин. – Оборотень гребаный.
– В натуре, спецназ?.. – Жулебин рискнул появиться в амбразуре, держа пистолет наготове. – Я подумал, «неуловимые мстители». – Когда он увидел спецназовцев, измазанных сажей, в майках и только что не в трусах, подумал: «Вот это «Альфа»!» – Братва, вас на счетчик поставили или как?
– Давай, Шарик, выбирайся из своей будки, – осадил приемщика Чила, освобождая боевика от пистолета-пулемета. – У меня поучишься подкалывать.
– В нату...
– В натуре, – перебил его Чила. – Для тебя работа найдется. Знаешь укромный уголок, где можно побеседовать с этим ублюдком?
Вместо ответа приемщик освободил металлическую скобу под прилавком, поднял решетку и выбрался наружу. Отшатнулся, когда грязный, как трубочист, спецназовец послал две короткие очереди из «ПП» туда, откуда он едва успел вылезти...
Жулебин указывал путь, вышагивая впереди группы. Гадкий Утенок и Лилипут тащили пленного, остальные трое спецназовцев, меняя позиции короткими перебежками, контролировали зал «технички», готовые отреагировать на любое движение, на любой шум.
«Укромное место», куда привел спецназовцев Жулебин, бойцам было хорошо знакомо: складское помещение «Погребка». «Спрятаться негде!» – снова ругнулся Чила. Приемщик тоже выругался:
– Блин, когда железную дверь-то успели поставить?..
Ильин, не теряя времени, отдал очередное распоряжение:
– Гений, Слон, Лилипут – берите под контроль выход. Дверь закрыть. Гадкий Утенок – проверь звукопроводимость. Вперед.
В экстремальной ситуации бойцы понимали друг друга с полуслова, с полужеста. Работали на доверии, держась вместе. И только сейчас им пришлось разбиться на две подгруппы – их разделил дверной стеклопакет. Хрупкая на вид преграда, но она вселила в души бойцов легкую тревогу. Разве что Слон, привыкший к «выполнению задач в одиночестве», не ощутил в груди этого тревожного чувства. Находясь на удалении от командира, Алексей тем не менее ощущал его призрачное присутствие: где-то совсем рядом, за спиной находится Чила, которому снайпер-разведчик доверял.
Слон занял позицию за будкой билетера, где несколько минут назад он вместе с Гадким Утенком страховал товарищей. И сейчас видел их. Гений и Лилипут также заняли свои старые места: Тропкин, находящийся ближе к снайперу, почти закрыл фигуру Лопатина. Сейчас его взгляд скользил по ступенькам, Лопатин же «отдыхал», не сводя глаз с напарника. Через минуту они поменяются, и уже Лилипут весь превратится в слух...
Через застекленную дверь Лилипут увидел Утенка. Тот махнул на всякий случай рукой и что-то сказал. Лопатин покачал головой: не слышу. И поднял большой палец. Утенок ответил тем же жестом и скрылся из виду.
– Готово, – Виталий появился перед командиром с докладом. – Они у лестницы и ничего не слышат.
– Встань за моей спиной, – кивнул бойцу Чила, – чтобы это чмо тебя видел.
Он рывком приподнял боевика и придал пока еще бесчувственному телу сидячее положение. Коротко замахнувшись, влепил ему хлесткую пощечину. И еще одну – тыльной стороной ладони. Боевик глянул на спецназовца мутным взглядом и открыл рот. Но снова сомкнул губы, тяжело сглотнув.
– Ну че, вояка? – приступил к горячей обработке Чила. – Захлопнул пасть – убрал рабочее место? Только языком можете, падлы! Ну, на кого ты выучился в полевых лагерях, на диверсанта, что ли? А кто на кого набрел – этому тебя не учили, гондон?
– Я...
Ильин несильно двинул его в челюсть.
– Че ты, еб-т-ать, якаешь? Все, бля, грузиться бесполезно, кончать тебя будем. Утенок, сколько у нас времени?
