Штеменко и Михаила Алексеевича Шалина – прежними руководителями военной разведки. Штеменко прослужил на высоком посту с 1956-го по 1957 год и дослужился до начальника Штаба Объединенных вооруженных сил стран Варшавского договора, Шалин – с 1957-го по 1958-й и спустя четыре года вышел в отставку. Гостя звали Владимиром Тульчинским. В данное время Артемов читал досье на этого человека, читал уже в который раз, знакомясь с ним как бы и визуально, бросал из-под очков пытливые взгляды. Он уже давно знал, что Тульчинский в свое время окончил Каспийскую мореходку, прошел спецкурсы по подготовке боевых пловцов. В 1997 году – инструктор спеццентра морского спецназа «Дельта». С апреля 1998 года – «свободный» агент ГРУ (агентурный псевдоним «Влад»). Но (небольшая деталь) ведомство военно-морской разведки его к работе привлекало не часто.
Женат. Имеет приемную дочь. Отец – Юрий Юльевич Тульчинский, подполковник Службы внешней разведки (скончался в 1995 году от сердечного приступа). Мать – Татьяна Ивановна Тульчинская, пенсионерка, бывшая библиограф «Ленинки».
– По какой причине вы уволились из «Дельты» до смены ее приоритета? – наконец спросил Артемов, оторвавшись от бумаг. – Я имею в виду 1997 год, – пояснил он, снимая очки.
– Перевели приказом, – ответил Тульчинский. Сегодня он встал по звонку из «Аквариума» и услышал в трубке деловой женский голос, назвавший его по имени-отчеству: ему предложили прибыть на Полежаевскую, 76 в 12 часов. Сорок минут назад в неприметном КПП «Аквариума» часовой проверил его удостоверение и вызвал сопровождающего. В центральное здание, ранее предназначавшееся для госпиталя, вели каменные ступени. В самом здании был довольно просторный вестибюль с мемориалом героев военной разведки, длинные коридоры. В приемной Артемова – а точнее, в смежной комнате кабинета полковника – он наткнулся на проницательный взор секретарши. Она звонила, заключил Влад.
Следующий вопрос полковник Артемов задал, как показалось Тульчинскому, в лоб:
– Где вы были 1 июля?
– Этого года?
– Разумеется.
Владу незачем было морщить лоб и вспоминать: он морщил его, когда собирался в штаб-квартиру ГРУ и буквально перешагивал через не распакованные еще сумки и чемоданы, слушал ворчливый голос жены, стоял в очереди в туалет, который заняла его приемная дочь, вставшая раньше секретарши Артемова.
Голос Влада прозвучал с неприкрытым сарказмом:
– В Сочи. Отдыхал с семьей. Гостиница «Славянская». Номер комнаты 302.
Об этом знал и сам полковник. «Алиби» Тульчинского намеренно проверялось оперативными работниками ГРУ. Сам Артемов в это время «метался», находясь на грани нервного срыва, между военно- морским госпиталем в Астрахани и спеццентром «Дельта».
– К чему эти вопросы? – искренне удивился Тульчинский. Он был подстрижен ровно и коротко, скорее фирменной машинкой с регуляторами для длины волос, выбрит гладко. Черные брови бывшего боевого пловца сошлись к переносице, сильные пальцы нервно хрустнули – еще больше ему не понравилась повисшая в кабинете пауза. Руководители советской разведки смотрели на него с портретов строго, подозрительно. Каждый подозревал, как и положено, анализировал сказанные этим «мелким» гостем слова, сопоставляя их с его же внешними данными. Хотя бы с его суровыми чертами лица, «раскачать» которые было делом сложным. Тульчинский прошел не одну хорошую школу, был закален не в одной боевой операции. А еще он был «выездным» агентом: три работы «по контракту» за границей. Имена тех, кого он устранил, Артемова мало интересовали. Однако он досконально изучил легенды, под которыми работал агент, его стиль, выявил кое-какие интересные моменты.
Тульчинский был выдержан и не стал повторять свой вопрос.
Нарушил молчание Артемов:
– Я хочу напомнить вам год 1997-й, когда вы работали инструктором в спеццентре «Дельта». События, которые пришлись на конец августа. Тогда, если помните, погибла группа курсантов в количестве шести человек.
«Дела давно минувших дней», – в первую очередь подумал Тульчинский. Но сердце в груди екнуло. Он просто кивнул: «Да, я помню».
– Это дело тогда замяли, – продолжил Артемов, разрешив собеседнику закурить и пододвинув к нему пепельницу. – Так и не удалось выяснить истинных причин трагедии.
– То есть, если я правильно понял, – пыхнул дымом «Кента» Тульчинский, – сейчас вы решили довести его до конца?
– И это тоже, – непонятно ответил старший офицер, в очередной раз выдерживая паузу. – Дело в том, Владимир Юрьевич, что в то время, когда вы отдыхали в Сочи, трагедия повторилась с поразительной точностью. При невыясненных обстоятельствах в центре спецподготовки погибла еще одна группа боевых пловцов. Шесть курсантов и инструктор.
Этим заявлением Артемов сумел «раскачать» неподвижные черты собеседника, даже изменить цвет его лица. Красивый и ровный сочинский загар сдуло словно порывом ветра, под ним обнажилась белая, как погребальный саван, кожа, которая в конце метаморфоз словно пропиталась сукровицей. Тульчинский сидел перед старшим офицером с порозовевшим лицом и чуть подрагивающими руками.
– Как это… п-погибла? – заикаясь, спросил он. Ему казалось, что та неприятная история, случившаяся буквально у него на глазах, закончилась пять… нет, уже шесть лет назад. Он пережил несколько тревожных дней и несколько месяцев переживал их последствия. Он вскакивал по ночам с выпученными глазами и мокрым от мерзкого липкого пота; отпугивал кошмарные видения куревом, спиртным, но они лишь меняли очертания на менее четкие, однако снова обострялись на следующую ночь. И сам он походил на тех несчастных погибших пловцов: синее лицо с солеными капельками, непослушные, уже начинающие коченеть руки…
«Но как же такое могло повториться? – недоумевал Тульчинский. – Сто, тысяча процентов, что не могло». И причин достаточно. Одна из них – это «смена приоритета» военно-морской базы.
– Так почему вы уволились из «Дельты» в августе 1997 года?
На этот раз ответ Влада был более правдивым, даже по-братски откровенным.
– Тогда там чистили всех подряд, и я попал под метлу.
Артемов поменял положение на крутящемся виниловом кресле. Он был одет в строгий, но модный темно-серый костюм. Вообще же придерживался правила: нужно быть не красивым, а стильным. А «стильный» в свою очередь, как сказал режиссер Юрий Грымов, – «не дорого одетый». Стиль ко всему прочему – это мимика, жесты и прочее. В этот список Артемов мог включить и свою самобытную секретаршу – например, как средство коммуникации и контакта с гостями его смежных хором.
– Руководством мне поручено сообщить вам некоторые детали, которые помогут вам на месте оперативно разобраться в обстоятельствах этого дела.
– Вы что, отправляете меня в командировку? – удивился Тульчинский. – В спеццентр?
– Именно, – невозмутимо подтвердил Артемов. – Вопрос о вашем привлечении решен и согласован с вашим руководством. Поедете под видом инструктора – чтобы не вызвать подозрений среди личного состава центра. После его «реанимации» в мае этого года центр завалил нас рапортами о нехватке в подразделении опытных офицеров и инструкторов. Вы, кстати говоря, также напишите рапорт. Задним числом. Возможно, вас зачислят на должность старшего инструктора. Старший лейтенант Беглов, если мне не изменяет память, просит перевести его в другую часть.
Однако дальше Артемов сообщил, что на военно-морскую базу «потянулись» старые кадры.
– Таких четверо, вы их хорошо знаете. Вот их фамилии.
Тульчинский принял лист бумаги, который полковник вынул из сейфа, и заслезившимися от табачного дыма глазами прочел:
