Ерунда – за исключением последнего. Но эти вопросы пришли, и никуда от них не деться.
Порой морских диверсантов забрасывают на объект с суши, и Козырин затронул эту тему.
– Сроки поджимают, и мы вряд ли сможем обеспечить вам доступ на лайнер непосредственно из порта.
– Мне нужно знать лишь три вещи, – Моравец начал загибать пальцы. – Первое: у какого причала будет ошвартован лайнер. Второе: дату и точное время отплытия. И третье – маршрут. – Он опустил руку. – Плюс фото интересующих вас людей и номера их кают. Имена мне не нужны.
– А тип лайнера? Мне бы не хотелось сейчас говорить об этом.
– Это меня не интересует. Я знаю все типы судов, включая и пассажирские, которые заходят в территориальные воды Ирана. И еще. Вы говорили про обеспечение. Возможно, нам понадобится «кит».
– Кто?
– «Кит». Вспомогательное судно, под килем которого мы дойдем до причала. Придется заплатить капитану, чтобы в означенное время он подогнал судно к внешнему рейду. Также придется заплатить агентам. У них скверная привычка работать за деньги.
– Да, – подтвердил Бобров, – с деньгами полный мокрец. В штабе нам не дадут ни рубля.
– Этот вопрос решен, – твердо заявил Козырин. – Мы профинансируем все, включая командировку бойцов в Энзели. Она состоится, когда мы точно узнаем номер причала и дату отплытия лайнера.
– Да, без этого встречаться с агентами бесполезно.
– Поговорим о деталях. На борту лайнера будет один человек, завербованный нашей разведкой, он работает стюардом. Операция может сорваться, если его не окажется на судне. К моменту проникновения диверсионной группы на борт лайнера он должен будет узнать, в каких каютах располагаются интересующие нас лица. Мы также ставим перед ним задачу выяснить место переговоров – либо в конференц-залах, либо в ресторане. Мы могли бы снабдить его видеозаписывающей аппаратурой, но не факт, что он сможет оказаться в нужном месте и в нужное время. Я все же думаю, что обсуждение конкретных вопросов пройдет в ресторане, в разных его частях и с конкретными людьми. Такая форма общения стала общепринятой.
– В России конкретные вопросы решаются в банях, – сравнил Бобров. – Жаль, никто не додумался построить круизную сауну.
– Все еще впереди, – серьезно отозвался Козырин, словно уже видел на стапелях бревенчатый сруб. – Итак, какую еще помощь мы ожидаем от стюарда. Во время круизов он делит каюту с тремя товарищами – эта информация получена из другого источника. У него есть отдельный шкаф для одежды, закрывающийся на замок. Служба безопасности перед выходом лайнера в море проверяет все каюты, включая служебные помещения, на предмет взрывчатых веществ. В основном со специально обученными собаками. Висящая в шкафах обслуживающего персонала одежда проверяется поверхностно. Во время подготовки лайнера к круизу стюард должен будет пронести на борт два комплекта униформы – стюарда и охранника. Мастерская по пошиву униформы нам известна. Осталось снять мерки с тех спецназовцев, на которых ляжет основная часть операции.
– Разве обслуга на лайнере работает не посменно? – спросил Бобров.
– Я понял. На этом лайнере одна смена, – ответил Виталий. – Обслуживающему персоналу хватает пяти-семи дней отдыха между рейсами. А они, как правило, не занимают больше недели.
– По два комплекта униформы, – внес коррективы Яков. – Ваш стюард может заболеть или, испугавшись в последний момент, закосить. Ему на голову может упасть кирпич. Один комплект одежды мы возьмем с собой. Нам понадобятся еще минимум четыре костюма престижной фирмы. Уважающие себя шейхи вешают на своих охранников тряпки от Армани. Работа на борту предстоит долгая, и нам будет затруднительно перемещаться в гидрокостюмах. И вообще, – продолжил Моравец, – я бы посоветовал вам отказаться от услуг стюарда. Его могут поймать с тряпками. Вот тогда операция действительно полетит к черту. Стюарда расколют в две секунды. Нас будут ждать, а мне это не нравится уже сейчас. Мне нужна информация и ничего более.
Бобров во время обсуждения деталей успел сделать пару выводов и пару глотков свежего чая. Это касалось политических игрищ, организованных в административных кругах. Вряд ли на первом месте стоит безопасность России – организуется сбор компромата, вот и все. Кого-то с его помощью выпихнут с политической арены. И вообще трудно допустить, что на встрече руководителей террористических организаций появится известный, по словам Козырина, российский политик. Хотя почему бы и нет? Кто встает на защиту чеченских террористов и в России, и за рубежом? Наши правозащитники, большинство которых из состава парламента. Кто нанимает для массовых убийц и палачей лучших адвокатов и достает миллионы на оплату их услуг? Кто обвиняет государство в геноциде чеченского народа? Опять же наши. Кто кричит о несоотношении сил «маленькой Чечни», обделенной оружием, и вооруженной до зубов «агрессивной» России? Тоже они. На этом фоне их контакты со спонсорами террористов выглядят вполне естественно.
– У меня вопрос, – Яков Моравец отставил пустую чашку, – точнее, предложение. К чему задействовать группу спецназа? Не проще ли дать стюарду миниатюрную видеокамеру, замаскированную под петлицу и с приемным устройством в кармане, и велеть ему просто пройтись разок-другой по залу ресторана? Не важно, что он обслуживает другую палубу, никто его не выгонит.
– Вы были правы в самом начале, – покивал Виталий Козырин. – Стюарда может не оказаться на борту, а сорвать операцию мы не имеем права. Еще вопросы?
– Да, – вступил в разговор Олег Бобров. – Для диверсий ночь – время самое подходящее. Другое время суток для проникновения на борт я не допускаю. Хотя это возможно. А как насчет переговоров, заключения сделок между спонсорами и террористами?
Виталий пожал плечами: «Неужели и так непонятно?»
– Я уже говорил, что эта встреча на лайнере не единственная. В таком режиме проходили остальные. Лайнер выходил в море вечером и вечером следующего дня снова ошвартовывался в порту.
Что ж, подумал Бобров, похоже, и на этот раз Козырин прав, объясняя, что ночь на лайнере никто впустую тратить не собирается, тем более что она единственная. Имея богатое воображение, Олег Васильевич представил, как развлекаются в ресторанах сановные пассажиры морского круизного лайнера. Жирные пальцы, унизанные дорогими перстнями, пощелкивают в такт восточной музыки, маслянистые глаза
