Бушуев не спросил: «Это вы отвечали за операцию?», он спросил жестче, решив сразу расставить все точки над «i»:
– Это была твоя операция?
– Так точно, товарищ адмирал.
– Кто вербовал агента, работавшего в порту «втемную»?
– Гамма – агент майора Дорофеева.
– То есть агент вербовал агента, – контр-адмирал многозначительно покивал и грозно пошевелил широкими бровями. – Вот откуда начался провал операции! Что могло произойти на пароме?
– Не знаю, я там не был, – ответил Бобров, не осознавая, что тем самым дерзит начальству.
А контр-адмирал, словно был Мюллером, тут же отреагировал:
– Ты там не был. Ты был там, – он перевел взгляд на лейтенанта Перминова.
– Согласно распоряжению командира группы капитана Моравеца, я находился на лодке в качестве командира эвакуационной команды.
– Ты кого-нибудь эвакуировал?
Молчание.
– Почему не отвечаешь на вопрос!
– Только свою подгруппу.
– Где находилась вторая лодка?
– На момент взрыва – по правому борту парома. Скорее всего, ее подмяло накренившимся паромом или затянуло в носовую брешь. Лодка шла с той же скоростью, что и лайнер, и не все бойцы успели эвакуироваться.
Холодный взгляд контр-адмирала говорил открытым текстом («текст» предназначался сенатору Воеводину): лейтенант Перминов при неожиданном взрыве на борту парома бросил своих, возможно, еще живых товарищей и ретировался на ракетный катер. Потом, разумеется, искать погибших и выживших не было смысла. Оба ракетных катера, еще какое-то время маскируясь под рыболовные суда, также поспешили убраться с опасного места.
– Шесть человек, – подытожил Бушуев. – Одна неудачная операция – и потеря шести боевых пловцов. Я хочу тебя спросить, лейтенант… Смотри в глаза, когда я с тобой разговариваю! Хочу спросить: ты действовал профессионально? Ты знаешь, что за шесть лет боевых действий 116-я группа американских «морских тюленей» провела 153 операции, уничтожила более тысячи вьетконговцев, столько же захватила в плен и потеряла при этом убитым всего лишь одного бойца? Одного!
– Это неудачный пример, товарищ адмирал, – Бобров в штыки встретил сравнение российских боевых пловцов с американскими. Наши, считал он, лучше. Им бы зарплату достойную да современное оснащение, и «тюленей» можно загонять на необитаемые острова.
– Ты знаешь лучше? – вздыбились брови Бушуева.
– Знаю. – И парировал примером из той же «американской серии». – Когда при выброске на воду со слишком большой высоты группа «тюленей» разбилась и утонула, а вторую лодку из-за отказа двигателя унесло в море. Мне, конечно, жаль тех парней. – И в этом сочувствии проскользнуло что-то американское.
– Ладно, сердобольный ты наш, – отмахнулся Бушуев. – То были, наверное, талантливые любители – избави нас бог от таких. Нам нужны тупые профессионалы! Что будем делать? – спросил он Воеводина.
Сенатор пожал плечами и ответил как ни в чем не бывало:
– Ждать результатов расследования иранской комиссии по факту гибели «Мавритании». Этот вопрос предлагаю вынести на очередном заседании Совбеза.
А это выход, подумал Бушуев. Точнее, оттяжка времени. Пока не установят причины, по которой пошел на дно морской паром, делать организационные выводы на каком бы то ни было уровне преждевременно. Голова у сенатора варит.
Что касается расследования, то оно сведется не в пользу Ирана. По разным соображениям, включая политические, экономические и прочие. Ведь среди мертвых были найдены тела террористов, среди них – самый отъявленный: Талал Хаяли, некогда работавший на Ясира Арафата. Считай, самый крутой, круче него на пароме не было. Но все же теплилась надежда, что часть «правды» просочится через прессу, Интернет.
Контр-адмирал стукнул по столу кулаком:
– Сука! На скандал нарвемся. – Поколебавшись, он открыл папку и бросил на стол несколько снимков, пояснив: – Это ВАШИ ракетные катера. Снимки сделаны с нашего спутника. Это тоже ВАШИ катера, снимки нам прислали из Лэнгли. Из ЦРУ уже пришел запрос: какого черта делали российские военные катера в районе гибели иранского парома? Хорошо, что иранского, а не шведского. Мы еще не вступили в НАТО? – спросил он Воеводина.
Генерал хмыкнул:
– Ответ послали?
– Конечно! – контр-адмирал в упор смотрел на Боброва. – Объяснили, что на наших ракетных катерах полетели РЛС, приемники спутниковой навигационной системы, приборы ночного видения, эхолоты, радиостанции, аппаратура распознавания «свой – чужой» и вертлюг 40-миллиметрового гранатомета. Вот и заблудились в море. – Он перевел взгляд с Боброва на Перминова. – Вы оба доулыбаетесь.
Бобров спрятал усмешку. Если бы не взрыв на пароме, контр-адмирал поговорил бы с коллегами из ЦРУ иначе: «Что делали? Сливали трюмные воды. Не на своей же территории гадить».
Бушуев отпустил Перминова:
