– А многие обратились ко мне? – парировал следователь. – Если бы у людей хватало ума вовремя обращаться в милицию, всего этого безобразия в стране не было бы.
– Вам просто не верят.
– Не верят в наши силы, – поправил его Аксенов. – А почему?
– Черт его знает.
– Вот именно. Это большой вопрос, Юра. Но я не за тем сейчас здесь, чтобы вступать с тобой в полемику по наболевшим вопросам. Речь идет о конкретном случае, особом. Я прошу за Кольку Кавлиса. У него неприятности.
– У Николая? – удивился Логинов. – Неприятности? Да ведь он силовик!
– Несчастье может свалиться на голову любому. Кстати, вы же с ним не знакомы?
Директор невесело ухмыльнулся.
– Да как-то все понаслышке.
– Заодно и познакомитесь. Надежда твоя давно уже мечтает пожать Николаю руку.
– А я еще не дал своего согласия. Почему ты решил, что я сразу кинусь помогать тебе? Или твоему родственнику, неважно.
– У него действительно серьезные проблемы. А за тех людей, которые, возможно – я подчеркиваю: возможно, – войдут с ним в контакт, ты можешь не беспокоиться, мы намерены покончить с их бесчинствами раз и навсегда.
– Где это я уже слышал? – с издевкой в голосе произнес Логинов. И повысил голос: – Да я не за них беспокоюсь, а за себя, за свою семью.
– В конце концов, – не сдавался следователь, – тебя ведь могли в принудительном порядке заставить принять на работу, как ты сказал, подсадную утку.
– Зачем ты так, Дима? – обиделся Логинов и замолчал.
Про себя Аксенов улыбнулся. Он очень точно построил разговор, и Логинов сник. Теперь нужно дожать его.
– Значит, говоришь, у Надежды в субботу юбилей?.. Обязательно придем. – Следователь встал. – Ну, давай твою руку, я пожму ее, немного задержу в своей – чтобы потом долго ощущать твое дружеское тепло, и пойду. Давай твою руку, Юра, я пожму ее…
– Хватит, а?..
– Ну, давай твою дружескую руку, я хочу пожать ее.
– Перестань дурачиться!
– Ну дай мне твою «немохнатую» руку!
Логинов надолго задержал свой взгляд на Аксенове. И рассмеялся. Следователь сел на место. Директор покачал головой.
– Я никогда не видел тебя таким.
– Веселить людей – это моя вторая профессия, – сообщил Аксенов. – Однажды я рассмешил классную руководительницу своей дочери – Ольга приболела, пропустила занятия, мне пришлось написать оправдательную записку. Как, спрашиваю, учительницу зовут? Ольга говорит: «Адельма Саидовна». Вот я и написал по слуху: «Уважаемая Адель Массаидовна!» А Ольга, засранка, даже не поглядела, что я написал. Представляешь? А вообще у меня со слухом всегда было неважно, например, я долго думал, что Индира Ганди – это Инди Рыганди. Пока не прочел ее имя в газете.
– Ты уже начинаешь придумывать, – сомневаясь, сказал Логинов.
– Отнюдь, – по-гайдаровски отозвался Аксенов. – Я вот до сих пор ломаю голову: кто на ОРТ ведет репортажи – Шахно Загониева или Шахноза Ганиева. Ты не в курсе?
– Перестань дурачиться, – повторился Логинов.
– Нет, действительно любопытно было бы узнать. Так на чем мы с тобой остановились? На должности замдиректора?
Логинов покачал головой.
– Это место уже занято. Должность коммерческого директора твоему Кавлису подойдет?
– Нашему Кавлису, – поправил Аксенов. – Значит, я могу обрадовать парня?
– Наверное. С небольшой поправкой: огорчив меня.
– У меня тоже есть дополнения. Твой коммерческий директор будет носить не фамилию Кавлис, а не менее красивую – Шепелев.
– То есть?
– А это уже вторая часть разговора – первая окончена. Давай я пожму твою руку, и мы продолжим.
– Пошел к черту, – лениво проговорил Логинов, улыбаясь. Впервые, наверное, он видел перед собой действительно свояка, а не следователя.
– Значит, так, – продолжил Аксенов. – Новоиспеченный коммерческий директор торгового дома «Сапожок» Николай Александрович Шепелев: женат, жена – Шепелева Татьяна Георгиевна, сын – Александр, девяти лет от роду. Мальчик – реальное лицо, сейчас незаконно удерживается известной следствию преступной группировкой, возможно с целью выкупа.
– А где настоящий отец мальчика? – спросил Логинов.
