другой лидер – то же самое. Третий… Из трех – два отправляются в невозвратное путешествие. Арифметически грамотно поставленная задача? Тогда руководителю самое место во главе государства, задача – борьба с коррупцией и преступными элементами – удачно решается; и близок тот час, когда нечистых на руку останется только треть. Потом и эта треть будет потихоньку таять. А если создать пару, тройку «Щитов»? У-у!..
Но что-то они не тают. Вместо двух встают четыре. И чем меньше становится населения, тем больше преступников. Наступит тот великий час…
Как тут разобраться? Какую голову надо иметь? Размером с небольшой стадион? А может, и не надо разбираться, просто принять «Группу «Щит» такой, какая она есть, и не лезть в дебри. Ни к чему обвинять целую страну в умопомешательстве, а взять только отдельный случай. Пусть даже с такими опасными симптомами. Это как сама жизнь – нельзя повернуть назад, дни идут только вперед, – вот этим правилом, наверное, и живут многие, идут, так сказать, в ногу с жизнью.
Грустно? – осведомился у себя Седов, опуская кипятильник в стакан. Нет, просто невесело.
Вода в стакане закипела. Седов выключил кипятильник, на глаз высыпал из пачки примерно чайную ложку чая. Глядя, как оседают чаинки, рассеянно взглянул на название: чай «Восточный».
Да, главная ошибка руководителя группы особого резерва «Щита» носила восточную фамилию Усманов. Хрен с ними – с лидерами, чиновниками, бизнесменами, – зачем же с товарищами по оружию так? Всему можно найти объяснение, но этому – нет. Видно, действительно что-то не в порядке с мозгами у вооруженного идеолога, крестного отца «Группы «Щит». И с сердцем. И с руками. А может, наоборот, все у него подходит под определение «железного» Феликса?
Глава шестнадцатая
Клиника, где лежал Андрей Авдонин, находилась на пересечении улиц Комарова и Новоградского шоссе. Без лишней волокиты, как того требовало удостоверение, Аксенова проводили к лечащему врачу Авдонина Марату Ягдташеву. Из предварительного разговора по телефону следователь выяснил, что самочувствие Авдонина не вызывает опасений.
– Я бы хотел поговорить с вашим подопечным, Андреем Авдониным, – сообщил следователь, не принимая приглашения присесть. Он намеревался закончить это дело быстро.
– Пожалуйста. – Марат по-деловому устроился за столом своего кабинета. – Но прежде я хочу узнать тему предстоящего разговора.
Аксенов хмыкнул.
– Тема, как вы понимаете, сугубо конфиденциальная. В интересах следствия…
Врач перебил его.
– Тогда ничем вам помочь не могу. Извините.
– Может, вы не разглядели мое удостоверение? – любезно осведомился Аксенов.
– Почему же, зрение у меня хорошее.
– Тогда в чем дело? Что, Авдонин в коме? Он не реагирует на внешние раздражители? Находится в реанимации?
Марата не смутили вкрадчивые интонации следователя, и он настоял на своем:
– Пока я не буду знать темы разговора с больным, вы его не увидите.
Несколько секунд в кабинете висела абсолютная тишина. Казалось, невыспавшийся Аксенов даже не дышит; только где-то в глубине ушных раковин следователя слышались какие-то щелчки и шуршание, словно кто-то водил шариковой ручкой по барабанным перепонкам.
– Хорошо, – наконец сказал он. – Я хочу поговорить с Авдониным о его попутчике.
– Конкретнее, пожалуйста.
– О девятилетнем мальчике. – Аксенов удивлялся дерзости врача и своему терпению. Незаметно для себя он опустился на стул.
– Все равно для меня это ничего не значит. Пожалуйста, назовите несколько начальных вопросов. Если я сочту их неприемлемыми – прошу меня извинить.
– А если они окажутся приемлемыми?
– Тогда я дам вам знать, что вы можете задать следующий вопрос.
– Вы хотите сказать, что будете присутствовать на допросе?
– На допросе – нет. Во время беседы – да.
– Хорошо. Во-первых, я хотел бы спросить у… больного, разговаривал ли он с мальчиком или нет. Если да, то на какую тему.
– Чем вызваны эти вопросы?
– Интересами следствия. Во многом или нет, не знаю, но часть вины за дорожно-транспортное происшествие лежит на вашем пациенте. Если не вся вина целиком.
– Вы знаете, что ДТП произошло как раз в том месте, где погибли жена и дочь Авдонина?
Аксенову захотелось подарить свое удостоверение Марату.
– Вы хотите сказать, что он теперь намеренно сажает детей, чтобы их убилось как можно больше? Он что, ваш пациент, действительно до такой степени ненормальный?
– Вы не похожи на следователя.
– А вы на врача, – парировал Аксенов. – Так когда я смогу поговорить с Авдониным?
