там готовят боевиков, есть и в ФСБ, и ГРУ. «Перепроверяйте», – звучит команда. Перепроверили, что дальше? Ждать, после еще раз проверить!
Сейчас секретный агент Ленца находился в такой горячей точке, от которой кипело Каспийское море. От Марка пришло еще одно донесение, из которого Ленц понял: Сергей хочет верить, что напал на след своего бывшего бойца. Все это читалось между строк. И как недавно в беседе с начальником 5-го управления, Игорь Александрович еще раз убедил себя, что не станет мешать Марку.
Он перечитал радиорасшифровки с места боевых событий, имеющих место 20 декабря 1999 года.
«Один-десять» на волне. Поберегись, Подкидыш! Рву северную стену».
«Всем, всем, всем!.. В центральном складе заложники. Оперативно – двадцать четыре».
«Один-тринадцатый» на волне. Иду к тебе, Скутер».
«...Удав держит тридцать «чехов...».
«Скутер, выводи заложников... Пантера, почисть левую сторону склада».
Генерал покачал головой, припоминая окончание беседы с Сергеем Марковцевым, состоявшейся перед началом операции: «Победите, а я подхвачу вашу победу. Потому что без поддержки вам не выжить. А кто останется жив, получит Героев».
И снова Ленц возвращается к теме на закрытом совещании в Чечне, где он невидимо присутствовал, ибо его воспоминания о героях-разведчиках резко контрастировали с полученной от своих разведчиков стенограммой.
Надыров, говоря о вендетте, имел в виду брата Абдулгамидова Исрапила, который родился в 1959 году в Урус-Мартане. Профессионал-подрывник. Участник казней российских военнослужащих. Он и еще один брат Малика Абдулгамидова были убиты во время бомбардировки окрестностей Элистанжи – юго-восток Чечни.
И эти слова были сказаны при полном молчании министра внутренних дел.
И снова выступление Надырова: «Военные должны передать свои функции правоохранительным органам Чечни. Справимся». На что министр внутренних дел пообещал до конца июня отдать чеченской милиции три района – Грозненский, Ачхой-Мартановский и Урус-Мартановский. А к концу сентября все районы перейдут в руки чеченской милиции.
Практически на закрытом совещании в открытую говорилось о начале третьей чеченской войны. Главное, все это понимали. Одна сторона диктовала, другая записывала.
Но больше всего в память врезались слова главы администрации Чечни Казбека Надырова, который добился от президента страны права назначать руководителей администраций и сотрудников аппарата управления с правом замены российских военных местными чиновниками: «А того, кто убил брата Малика Исрапила, ищут – по моим сведениям, уже нашли и отдадут Малику. Только не спрашивайте, что он будет с ним делать».
Нашли человека, который оставлял в застенках позывные. И все силовики, присутствующие на совещании, дали «добро», считай, на казнь российского офицера.
2
Когда 34-летнему Александру Скумбатову предложили встать во главе какого-то фонда содействия ветеранам локальных конфликтов, он своим единственным глазом сумел разглядеть в этом такую аферу, что остаток жизни пришлось бы профессионально разглядывать тюремный коридор из камеры, где нашлось бы место и другим участникам липового образования. И Саня подался в захудалую школу боевых искусств, предложив услуги наставника. Правда, перед этим он пробовал поставить на ноги местный стрелковый клуб. На его изуродованную щеку посмотрели подозрительно, про Звезду Героя сказали, что она куплена на Арбате: «Ты удостоверение покажи». Саня показал свою длиннющую ручищу, согнув ее в локте, и пошел в школу боевых искусств.
Боец из него был классный. Какой-то одной школы – нет, но в сумме валил всех, включая титулованного, опоясанного аж тремя вороными (ни одному Малевичу такой черный цвет не привидится) поясами сенсея. Последний всегда делал одну и ту же ошибку – подходил к матерому диверсанту с той стороны, с которой у
