Выскочка из отморозков

авторитеты. А ты заткнись и заглохни. Хиляй вон к сучкам. Эти на наш этаж возникли — дорожные бляди. Можешь и ты какую-нибудь затащить в кусты и отодрать. Пора мужиком становиться. В наше время не знаешь, что завтра ждет, так хоть будет что вспомнить, — подмигнул повар.

—

А чего сам их не клеишь? — покраснел Борис.

—

У меня жена и двое взрослых ребят. Я уже трижды дед. С таким хреном в кобели стыдно и поздно. Я свое отгулял.

—

Смеешься? Трое внуков? Не может быть! Я думал, тебе от силы едва за тридцать!

—

Ну, Борька, уморил! Мне сорок пять! Мой младший сын — твой ровесник. Потому и тебя жаль. Бежал бы ты отсюда побыстрей и поживей — уцелел бы, может. А не послушаешься — опоздаешь!

—

Куда? — не понял парень.

—

Я сказал все! Большего не могу! — Повар встал и, не оглядываясь, ушел на кухню. Оттуда он вышел уже затемно, вместе с женой, и поехал домой на своей машине, даже не взглянув на Борьку, а тот так ждал его.

Утром, едва парень выскочил из маршрутки, увидел на бензозаправке Беркута. Он ругал оператора, и по всему было видно, что настроение у шефа преотвратное.

Увидев Борьку, он нахмурился, позвал за собой: ' — Почему такая грязь кругом? Где уборщица?

—

Я что, за ней следить обязан?

—

Ты — заместитель на время моих отлучек! Иль не врубился? Потому и башляю тебе, как себе!

—

Да будет тебе, Беркут! О чем говоришь? Пользуешь, как мальчика на побегушках! Сам бабки гребешь, мне только пыль перепадает.

—

Чего? — вылупился Беркут и чуть не подавился воздухом.

—

Ты мне брякни, что в тех пакетах, какие я разношу по городу?

—

Нет вопросов. На, возьми, вскрывай любой, — указал на готовые два и даже не повернулся в сторону Борьки. А тот раскрыл оба пакета, рассматривал содержимое. В первом электрогрелка, лечебный пояс от ревматизма, прибор для измерения давления, мази, пипетки, борный спирт. Во втором — банки медицинские, спирт, вата, вазелин, горчичники, бинты.

Борька тряс бумагу, ему не верилось. Беркут, криво улыбаясь, спросил:

—

Что ты там искал?

—

Шмаль, какую ты давал!

—

Наркота не по моей части, кореш. Я с этим давно завязал, еще после второй ходки. Не хочу связываться и других в такие дела не путаю. Кто вякнул, что я тебя под шмаль поставил?

—

Сам допер!

—

Не пизди, отморозок! Если б сам, давно бы в пакет шнобель вставил. Тут тебя подзудели, ты и развесил лопухи! Не по кайфу тебе у меня — не держу! Отваливай на все четыре. На твое место, да с такими башлями, желающих хоть жопой ешь!

—

Я подумаю, — сбавил тон Борис.

—

Думаю здесь только я! Вы все должны вкалывать.

—

А я что делаю?

—

Треплешься, как последнее ботало.

—

Ладно, я пошел! — встал парень.

—

Куда? — смерил Беркут тяжелым взглядом.

—

Вкалывать, как сам велишь.

—

Тебе я уже ничего не велю. Вкалывать или линять отсюда — решать мне! Так вот колись как на духу, кто про шмаль вякнул? Андрей, что ль? С другими ты не дружбанишь. Этот обо мне по двум первым ходкам наслышан. Одного не секет, что и я хочу дышать…

Беркут внимательно следил за Борькой. Тот не отрицал и не подтвердил, что именно повар настраивает Борьку против него, шефа. Это задело больше всего. Да и только ли Борьку успел обработать?

—

Валяй на низ! Там внутренний двор подметешь! А я пока подумаю, с кем я тут тусуюсь. Позови ко мне Андрея по ходу!

—

Ты хочешь засветить меня? — дрогнул парень.

—

Нет! Лучше пусть он меня лажает ни за хрен собачий! — подскочил Беркут и, словно сорвавшийся с цепи злобный пес, толкнул ногой дверь и рявкнул: — Андрея ко мне на разборку!

Бориса из кабинета не отпустил. Через минуту вошел повар, бледный, дрожащий, он держался за дверь.

ГЛАВА 7 Плата по счету

—

И давно ты, падла, копишь на меня компру? Чем же я тебя, гниложопого козла, достал? Пригрел, прикрыл своей спиной гада, а теперь ты, паскуда, обсираешь за все доброе? Я ж пальцем не пошевелю как вас обоих тут уделают, размажут по стенам что клопов!

Борька уже много раз пожалел о том, что полез к Беркуту с разговором. Ведь работал спокойно, а как теперь будет, уладится ли?

Шеф с каждой минутой раскалялся все сильнее, материл Борьку и Андрея последними словами. А когда повар, не выдержав, хотел выйти из кабинета, Беркут поддел его на кулак так, что Андрей, закрутившись, ударился, упал. Шеф подскочил к Борьке. Парень пригнулся, головой ударил в «солнышко». Хозяин кувыркнулся через повара и только вскочил на ноги, как в двери вошли сотрудники милиции. Их было трое.

Беркут с тоской глянул на окна кабинета. Они были зарешечены, он сам себе устроил ловушку, красивую и надежную.

—

Старый знакомый! Чего это тебе не живется спокойно на воле?

—

А я что? Я ни при чем! Этих вот учу пахать как надо!

—

Отведите всех троих в машину! — приказал капитан двум оперативникам.

—

Я ни при чем! — вопил повар.

—

Я вообще не виноват! — орал Борис, вырываясь из рук оперативника. И лишь Беркут шагал спокойно, без криков и угроз.

Борьку била отчаянная дрожь. Он бывал в милиции и никак не ожидал оказаться в ней снова.

—

Я ни в чем не виноват! — повернул парень к оперативнику мокрое лицо.

—

Разберутся! — ответил тот тихо.

Андрея с Борькой поместили вместе, Беркута увели в одиночную камеру.

—

Ну! Легче стало тебе, придурок! Скажи, зачем ты к нам возник? На кой черт вообще в свет появился? — И поддел парня на кулак. Тот отлетел к железной шконке, ударился об нее виском, затих надолго.

А через час их вызвали на допрос к следователю. Борька наивно просился домой к матери. А следователь, понимая, что перед ним еще мальчишка, успокаивал. Мол, разберемся и решим. Невиновных у себя не держим. Все будет зависеть от вашей честности. Расскажите, из-за чего случилась