счастьем. От того мы с нею навсегда остались чужими. Смешно сказать, прожив столько лет под одной крышей, я называл мачеху по имени и отчеству. У меня, у ребенка язык не повернулся назвать ее матерью.
— А как же отец? Он разве не видел?
— Целыми днями работал. Дальнобойщик. Что к тому добавишь? Дома бывал наскоками. Я слишком редко видел его. Зато всегда ждал. Днем и ночью, от каждого звонка подскакивал. Это чувство тоски притупилось не скоро. Подрастая, я понял, что и отец несчастлив с мачехой. У нее и впрямь был скверный характер. Она часто обижала меня в детстве.
— Била?!
— Нет! Но постоянно ругала по мелочам, обзывала, по капле вытягивала из моей души тепло, покуда в ней кроме холода ничего не осталось. Запрещала дружить с мальчишками двора и класса, а уж как позорила, вспоминать не хочется. Ограниченная, примитивная женщина, потому осталась одна.
— А отец куда делся?
— Он ушел к другой! Вернее, уехал в другой город. Сюда уже не вернется. Так и сказал, что нашел другую стоянку вместе с хозяйкой.
— Давно уехал?
— Третий год пошел.
— А как же ты?
— Живу вместе с мачехой, в двухкомнатной квартире. Раньше она отрывалась на мне за отца. Но когда пригрозил, что тоже уйду от нее насовсем, мигом притихла. Нет, не потому, что поумнела, она очень больна и без помощи медика ни за что не проживет. Ей нужно делать уколы, ставить капельницы, держать под контролем давление, да что там говорить, она самостоятельно не может помыться, приготовить поесть и убрать в квартире. Взять домработницу и нанять медсестру — слишком дорого. На жизнь ничего не останется. Оно и так пенсия жидкая. А мачеха бухгалтер. Считать умеет. Вот это и сдерживает. Так вот и живем под одной крышей, рядом, но не вместе. Конечно, не понимаем, не уважаем, но вынуждены терпеть. И мне особо не дернуться. Снять комнату дорого. С моей зарплатой о том и не мечтать. Вот и креплюсь, как могу. Давно бы сделал тебе предложение, но куда приведу? К мачехе? Знаю, не уживетесь, начнутся разборки, скандалы. Она мне уже сколько крови испортила! Счету нет!
— Послушай, Борь, я тоже жила не в райских условиях. Твоя мачеха, в сравнении с моим отцом просто ангел. И уж поверь, при желании, я смогла бы спокойно поладить с нею.
— Лена, ты просто не знаешь ее! Она груба, может не только надерзить, а и послать матом. Понимаешь, вздорная баба! Что поделаешь, но на больных обижаться нельзя. Хотя иной раз так достанет, терпение кончается. Сядет на горшок и давай сама с собой забавляться, смешно и грешно. Дурдом настоящий. И слова не скажи, обижается. Но как бы там ни было, не могу ее бросить. Угасает человек, добивает сахарный диабет. Она все понимает, но по привычке кривляется, как и другие старики, внимания к себе требует. Вот сиди рядом неотлучно, она довольна. Чуть отошел, тут же обиды, слезы, брань. Считает, что все бросили одну на произвол и несчастнее ее нет на свете человека.
— Моя мать такая же! Слушаю, все хорошо знакомо. Я со своею спокойно лажу, а вот отец сорвался и не выдержал. В последний мой приезд они оба напились. Вот где цирк устроили! Он на окне голиком выделывался, а она похабные частушки пела. Веселуху устроили на всю улицу. Даже участковый прибежал. Ну, ладно отец, а с матерью что делать? Ее в милицию не заберешь, она лежачая больная. И рот не заткнешь, никто не имеет права притеснять личность. Вот и отрывались по полной программе. Мне после их концерта на улицу хоть не выходи. Даже участковый, послушав моих, мокрым стал на все места. Попытался запретить, да куда там! Отец о нем такое спел, что тот, закрыв лицо фуражкой, из дома вылетел. И больше не появлялся. Зато стариков не отогнать от окна. Развлекаются мухоморы.
— Ленка! Так ты полностью готова для жизни в моей семье! Слышишь, нам очень повезло! Давай не будем тянуть время! — обнял девку и спросил:
— Ты, согласна?
— Смотря на что! — ответила улыбчиво.
— Ты все поняла! Выходи за меня замуж!
Ленка ждала этого предложения давно. И все же получила его внезапно. И задумалась:
— А не станешь упрекать, бить за прошлое, презирать, если кто-то напомнит о нем.
— Но с ним порвано. Рассказав мне все, ты исповедалась не только передо мной, а и перед Богом. Ты этой исповедью сняла с себя всю тяжесть и грязь, и очистилась от прошлого. За что тебя упрекать? Ты ушла из ночи и стала моим утром...
...Егор Лукич собирался домой, когда в вестибюль вошли Ленка с Борисом. Девчонка подошла к Титову, молча обняла человека и сказала тихо-тихо, только ему одному:
— Я выхожу замуж! У меня будет семья. И ты для меня навсегда останешься родным и единственным человеком! Какое это счастье, что ты есть у меня, мой самый лучший на земле — отец!
