Полет над пропастью

—

Василий! Вы предприниматель? — спросила Оля, сев за столом совсем близко.

—

Сейчас я никто. Ничем не занят. Сложил свои полномочия.

—

Почему? Разорились?

—

Наоборот! Процветал, но получил отставку.

—

Почему? Или хозяин глупый?

—

Хозяйка! Но не будем о ней! Не останусь без дела. Вот осмотрюсь и что-нибудь подыщу! Было бы желание…

—

Это верно! А давайте у меня встретимся. Поговорим. Я давно ищу надежного партнера. Может, поймем друг друга!

—

А чем вы занимаетесь?

—

Василий, только не за столом и не в гостях. Договорились? — предложила тихо.

—

Хорошо, Оля, я понял вас, — погладил руку.

Они целый вечер обменивались взглядами, шутили,

что-то рассказывали, спохватились лишь, заметив, что за столом кроме них никого больше нет.

—

Выходит, что мы засиделись? В таком случае я провожу вас домой, если вы не против, — предложил Вася, женщина согласилась.

Человек довел Олю до двери особняка.

—

Проходите! Там уже никого не ждут. А мы немного пообщаемся, если вы не против.

Они прошли в небольшую, но очень уютную комнату.

—

Василий, чем вы занимались в своей жизни? Расскажите, если можно! — устроилась Оля в кресле.

—

Брался за многое. А вот получилось далеко не все и не так, как хотел, — рассказал женщине коротко о своей жизни.

—

У нас с вами много похожего. Но такого, как вы, можно слегка примять, сломать не получится. У вас натура медвежья, терпеливая, но уж если кто наступит на хвост, не обрадуется. Взорвешься мигом и обидчика в клочья понесешь. Хотя под остыв, потом себя ругать будешь, но это уже запоздало…

—

Медведь зверь сильный, но сентиментальный, — согласился Вася и рассказал слышанную еще от деда былину о медведице, укравшей из леса молодого парня:

—

Он никогда не был охотником. И тайгу не уважал. Пришел вместе с братом на зиму дров заготовить. Таскают они в одну кучу сушняк да перестой. Уже целую гору натащили. Вот тут младший взял котелок, чтоб чай сообразить, а его хвать за хребет и куда-то бегом поволокли. Кто и куда — не враз врубился. А потом разглядел медведицу. Сунула она парня в берлогу, сама вокруг ходит, обнюхивает, рычит. Человек подумал, что она присматривается, откуда его начать жрать. Но зверюга к нему не прикасается. Легла у дыхала, той дыре, что вверху над берлогой, и следит, чтоб парень в нее не выскочил. Ну что тут делать? А старший брат ходит неподалеку, кричит, зовет младшего. Тот голос подать, боится. Медведица огромная лежит рядом. Такая одной лапой махнет, от человека только мокрое пятно останется. Сидит бедолага, дышать боится. Решил, что медведица взяла его про запас и сожрет, когда проголодается. Но зверюга была старой. От голода не мучилась. Ее заело одиночество. Она уже несколько зим не рожала и жила одна. Уж очень она стосковалась в своей берлоге. А тут еще зима приближалась. Все медведи давно в пары сбились, а этой никого не досталось снова. Вот и притащила человека, чтоб хоть он был рядом с нею. Все ж кто-то живой зиму с ней перезимует. Как она своей удаче радовалась! Всех своих блох отдала бы парню в подарок, только бы не ушел никуда. Мясо выкопала для него из-под кучи листьев. А человек не стал его есть. Зверь самый лучший кусок отдал, парень не притронулся. Медведица три дня его стерегла. Потом видит, дело плохо, человек тоже затосковал по своей «берлоге». Осерчала зверюга, да как рявкнет в лицо парню. Тот со страху чуть жив остался. А она взяла и выкинула его из дыхалки прямо в лес. Сама следом шла, чтоб никто другой парня не обидел. Довела его до опушки, откуда до деревни рукой подать, остановилась, лизнула его в лицо и пошла обратно. Когда по весне пошли в тайгу тамошние мужики, увидели, что померла медведица прямо в берлоге. С тоски, от одиночества кончилась. Вот тебе и зверюга. Куда до нее иным людям? Она любому была рада, чтоб только спастись от одиночества. В человечьей стае все наоборот. На любую пакость идут, чтоб только о другом не заботиться и не делиться с ним ничем. Жадность и зависть людей губят. Зверям эти «болезни» не знакомы.

— Вася! Не надо мрака. Давай о светлом. Оставь свою боль за порогом, давай попробуем сначала! Не стоит о грустном, — внезапно погладила голову и плечи человека. — Василий, не оглядывайся во вчерашний день. Он прошел! Забудь его! Не зацикливайся, дружок! В этой жизни всегда так: кто-то теряет, другие находят!

К утру они все обговорили. И Вася стал хозяином гаражей. Распределили они с Ольгой обязанности. Она занималась грузами, он транспортом. Всю прибыль решили делить поровну. Груз был нехитрым — продукты питания, ими женщина занималась много лет. Знала всех поставщиков, продавцов и представителей, нередко сама ездила в другие города и поселки, свое дело знала, но вот с транспортом возникали проблемы. И теперь, договорившись с Василием, она успокоилась. Тот на следующий день сам осмотрел все машины, составил список необходимых запчастей, график ремонта, назначил слесарям контрольные сроки и первым делом поручил им отремонтировать, отрегулировать, довести до идеального машину Ольги. Через неделю он сам проверил ее на всех режимах и, передавая ключи, сказал:

—

Как для себя сделано! Можешь быть спокойной! Душу в нее вложил!

—

А для меня что-нибудь оставил? Мне так хочется украсть тебя в свою берлогу! Неужели не поймешь, что я тоже болею одиночеством…

—

Оля! Прости меня, но пока не готов ответить тебе взаимностью. Я все еще жду, что жена что-нибудь поймет и образумится.

—

Вася, ты напрасно ждешь! Мне трудно говорить тебе об этом, а и врать не могу. Когда женщина вырвалась на волю, она уже неуправляема и для семьи — чужая. Ты бездарно теряешь время. А я в другой раз свое предложенье не повторю…

Оля ушла в свой кабинет, а Василий вернулся в гараж раздосадованный. Вчера ему позвонил один из охранников стоянки и сказал:

—

Куда вы все подевались? Твоя жена не появляется, а тут с налоговой приходили, требуют арендную плату. Мы Анжеле звонили, а у нее телефон выключен. Как быть нам? Налоговая обещает закрыть нас! Вы меж собой сколько хотите беситесь, но работа не должна страдать. Мы тоже, случается, брешемся со своими женами, но делу урона нет. Разберись, слышь, Василий! Нельзя стольких людей держать в подвешенном состоянии. Это непорядочно. Будь мужиком! Не тянет баба, бери власть в свои руки.

Василий звонил Анжелке на работу. А потом, не выдержав, набрал домашний номер. Трубку поднял Андрюшка:

—

Папка! Это ты! Почему так долго не звонил? Зачем из дома убежал? Я совсем один. Мамка меня одного закрыла! Знаешь, как страшно. Бабушка тоже не с нами. Она на такси уехала в тот же день, как ты сбежал. Где мамка? Откуда знаю, наверно на работе! Почему я не в школе? А как из дома выйду? Может, мамка приедет и выпустит.

—

Андрюш, где же домработница?

—

Они с мамкой поругались, на другой день она уже не пришла.

—

Мамка не сказала, когда придет?

—

А вон она во двор заехала только что. Подожди, я позову. И приезжай скорее домой. Я совсем соскучился один!

Вскоре Анжела взяла трубку. Она запыхалась, и Василий понял, торопилась к телефону

—

Послушай, разберись со стоянкой. Иначе ее отберут у тебя за неуплату налогов!