было окончание демографического цикла, начавшегося почти двести лет назад, после того, как затихли опустошившие полмира чумные эпидемии. В начале этого цикла, в XV веке, в Европе было достаточно пустующих земель, и крестьяне могли свободно распахивать заброшенные в лихолетье поля; хлеба и мяса было вдоволь: на дневную зарплату плотника можно было купить 14 литров пшеницы. Однако в XVI веке население возросло примерно вдвое, и давление вновь достигло рокового рубежа времен Великой Чумы – началось Сжатие. Новый демографический цикл повторял то, что было уже много раз в Средневековье и в древние времена. Снова наступило время малоземелья; сыновья не могли прожить на оставшемся от отца наделе, и младшим братьям приходилось идти в город, заниматься ремеслом или просить милостыню. В городах быстро росли мастерские и мануфактуры, но ремесла не могли прокормить всех голодных; города превратились в приюты для нищих, которые спали прямо на улицах, а днем заполняли площади перед соборами. В католических странах нищих кормила церковь, и у монастырей с утра выстраивались длинные очереди за тарелкой супа – но протестанты не любили нищих и издавали против них жестокие законы; бедняков секли плетьми и отправляли на каторгу. Местные власти запрещали священникам венчать бедняков; жестокая нужда меняла нравы людей, и если раньше молодые могли свободно любить друг друга, то теперь мужчины женились обычно в 28, а девушек отдавали замуж в 23 года – и прежнюю любовь сменил брак по расчету.
В XVI веке хлебные цены возросли более, чем втрое, и вновь пришло время голода. Вместе с голодом вернулась чума; эти страшные бедствия нанесли первый удар по странам, охваченным религиозной войной, по Франции, Нидерландам и Испании; в 1580-х годах население Парижа сократилось вдвое, а некоторые местности в Испании совершенно обезлюдели. Время правления 'доброго короля' Генриха IV совпало с периодом послевоенного восстановления и относительного благополучия – однако к 1640 году численность населения Франции снова превысила роковой рубеж – и снова начался голод. В 1630 году чума нанесла страшный удар по Италии – на севере страны погибла треть населения, и многие города были покинуты бежавшими от Черной Смерти жителями. Голод и чума свирепствовали не только в Западной Европе: Сжатие распространилось на Турцию и Россию; XVII столетие повсюду было столетием бедствий, восстаний, войн и катастроф. Это было окончание демографического цикла, начавшегося после Великой Чумы, – законы истории диктовали людям свою волю, и вслед за временем благополучия должно было прийти время несчастий. Историки привыкли выделять среди этих событий те, что произошли в Англии и Франции, – и, следуя этой традиции, мы опишем их более подробно.
АНГЛИЙСКАЯ РЕВОЛЮЦИЯ
Я делаю это по праву меча!
Помимо перенаселения, которое определяло жизнь всех европейских народов, у англичан была еще одна причина жаловаться на свою судьбу. Мировой Рынок побуждал английских землевладельцев развивать овцеводство, и в поисках выгоды они расширяли пастбища за счет пашни. Земля в Англии принадлежала помещикам-дворянам, а крестьяне по большей части были лишь «держателями», арендовавшими свои наделы у помещиков, – правда, по традиции, арендная плата была небольшой, а срок аренды составлял 40-60 лет. Занявшиеся овцеводством «новые дворяне» пользовались любой возможностью, чтобы согнать держателей и огородить землю под пастбища; они сносили крестьянские дома и целые деревни, вынуждая обездоленных крестьян просить милостыню на дорогах. Крестьяне поднимали восстания, и после одного из таких восстаний король Яков I (1603-25) запретил огораживания; с нарушителей запрета стали брать большие штрафы.
Яков I был королем Шотландии, сыном Марии Стюарт, который унаследовал английский престол после смерти бездетной королевы Елизаветы. Новый король объединил под своей властью Англию и Шотландию, и англичане видели в нем шотландца, незнакомого с английской жизнью и не умеющего управлять. Яков не понимал, какую роль в государстве играют лондонские купцы, заседавшие вместе с дворянами в палате общин, – а между тем, эти купцы были столь богаты, что говорили, будто палата общин могла бы трижды купить палату лордов. Купцы не любили посвящать посторонних в свои дела, потому что они занимались не столько торговлей, сколько пиратством; английская Ост-Индская компания имела целый флот и на свой страх и риск занималась торговлей и пиратством в Индийском океане; она воевала с голландской Ост- Индской компанией, в то время как Англия и Голландия были друзьями и союзниками. Снаряжавшиеся купцами пиратские эскадры нападали на испанские флотилии, перевозившие серебро с американских рудников, и эта добыча намного превосходила весь объем английской торговли. Нападения на 'серебряные галионы' были возможны лишь во время войны с Испанией, но Яков I заключил мир и изгнал из английских портов пиратские корабли – таким образом, он нажил себе в лондонских купцах непримиримых врагов. Богатые купцы покупали земли и занимались огораживаниями, а 'новые дворяне' участвовали в купеческих компаниях – поэтому оба сословия одинаково ненавидели короля.
В отличие от королей Франции, английские короли не обладали абсолютной властью над своей страной; в Англии не было ни постоянной армии, ни постоянных налогов, и в случае войны королям приходилось просить парламент ввести необходимые подати. В парламенте преобладали купцы и дворяне, поэтому парламент был настроен враждебно к монарху и не раз отказывался выделять деньги даже на необходимые расходы. Купцы и 'новые дворяне' требовали не только отмены запрета огораживаний, но и предъявляли права на церковные земли, отошедшие после реформации к королю; они были недовольны тем, что управлявшие этими землями епископы назначались королем, и требовали ввести выборность священников – как это полагалось по учению Кальвина. Английских кальвинистов называли пуританами – 'чистыми'; пуритане были очень набожны, скромно одевались, избегали развлечений и проводили все время в молитвах. Среди пуритан было много простых людей, в том числе и анабаптистов, последователей вождя немецких крестьян Томаса Мюнцера, призывавшего низвергнуть всех, кто живет не по Христу, и установить на земле равенство. Короли преследовали пуритан, и многие из них были вынуждены эмигрировать; в 1620 году община 'отцов-пилигримов' основала одно из первых английских поселений в Америке.
При короле Карле I (1625-48) распри между государем и парламентом привели к тому, что король попытался править без парламента; подражая французским монархам, он стал самовластно назначать налоги и за деньги раздавал торговым компаниям монополии на торговлю различными товарами. Однако многие города и общины отказывались платить незаконные налоги, и в 1640 году королю пришлось-таки собирать парламент и просить у него денег для борьбы с восстанием в Шотландии. Парламент (который впоследствии назвали Долгим парламентом) потребовал отмены монополий, незаконных податей и запрета на огораживания, а также казни первого советника короля, графа Страффорда. Король был вынужден уступить, но так и не получил денег; тогда он попытался запугать парламент, явившись в него в сопровождении охраны и потребовав ареста пятерых парламентских лидеров: их обвиняли в сговоре с восставшими шотландцами. Однако обвиняемые успели скрыться, а на обратном пути из парламента королю пришлось пробираться через толпы лондонцев, угрожавших ему оружием: горожане были против королевских налогов и поддерживали парламент. Королю пришлось бежать из столицы на север Англии, где он получил новые требования парламента – на этот раз речь шла о назначении палатами королевских министров. Купцы и новые дворяне из палаты общин желали иметь в Англии такую же власть, какую имели их собратья в Голландии, – это была попытка МОДЕРНИЗАЦИИ по голландскому образцу. Король счел эти требования слишком 'дерзкими и неприличными'; в августе 1642 года он поднял над Ноттингемским замком свое знамя, созвал дворянское ополчение и объявил парламенту войну.
На стороне короля были высшая знать и большая часть дворянства, на стороне парламента – 'новые дворяне', купцы и пуритане. Воспользовавшись войной, пуританское большинство парламента осуществило свою давнюю мечту – реформу церкви, изгнало епископов и пустило на распродажу церковные земли, а немного позже – земли короля и его сторонников. Множество поместий было за бесценок скуплено 'новыми дворянами' и купцами – и в этой 'приватизации' состоял основной смысл революции, которая обернулась для
