с ней опыты — и оба раза неудачно. Ах, как мне нужен профессор Щетинин и его талант! Впрочем, так или иначе он будет у меня, он сам прибежит ко мне… — Маккинг загадочно усмехнулся. — Через двадцать минут, — проговорил он, посмотрев на часы, — начнутся испытания машины. — Я возлагаю большие надежды на сегодняшнюю ночь.
— Позвольте, господин Маккинг, но разве вы не будете присутствовать при этом испытании. Мне бы очень хотелось…
Маккинг остановил на собеседнике колючий, сверлящий взгляд.
— Вам бы хотелось?.. Вам бы хотелось взлететь на воздух, господин миллионер, вместе с этой дьявольской машиной… — злобно проговорил он.
Глухарев испуганно приподнялся с кресла.
— Работа с машиной — это игра со смертью. Даже я сам никогда не присутствую при испытаниях.
— Но кто же тогда с ней работает? — спросил Глухарев.
— У меня есть способные инженеры, а о том, что машина может взорваться, знаю я один. Впрочем, извините, — прибавил он насмешливо, — об этом сейчас знаете и вы… господин компаньон.
Маккинг встал и подошел к высокому стеклянному шкафу, сплошь заставленному колбами, ретортами и какими-то приборами.
— Вы, кажется, интересовались продуктами производства моей машины, — проговорил он, обращаясь к миллионеру.
— Да, если вы будете настолько любезны.
— Обратите внимание, — Маккинг протянул Глухареву стеклянную пробирку, до половины наполненную зеленоватым порошком.
— Как по-вашему, что это такое?
— Гадать не умею.
— Все думают, что моя машина производит только алмазы.
— Да, вы сами мне об этом неоднократно говорили.
— Алмазы… это одна сторона вопроса. А вот этому веществу Кручинин дал название радикала «В». Это самый страшный яд, который когда-либо был известен человечеству.
Глухарев опасливо отодвинулся.
— Не беспокойтесь. Сейчас, когда радикал находится в этой пробирке, он совершенно безвреден. Этой весной по договоренности с одной германской фирмой мне доставили партию преступников, приговоренных к смерти.
— Так вот, достаточно было растворить одну сотую грамма радикала «В» в питьевой воде, как все эти люди превратились в груды мертвых тел. Что это было за зрелище! — воскликнул Маккинг, сверкая налитыми кровью глазами. — Они умирали, как мухи, с такой быстротой, что даже не успевали осмыслить этого. Мой радикал действует безотказно. Но это еще не все. Взгляните на это! — Маккинг показал на черный камень, лежащий под стеклянным колпаком. — Достаточно соединения ничтожной пылинки радикала с этим камнем — и на этом месте, где мы сидим, через несколько секунд будет дымящаяся воронка.
Глухарев поежился.
— К черту алмаз. Нам нужен радикал «В», и мы будем его производить. Пусть моя машина готовит его дни и ночи, нам его нужно очень много, десятки, нет, тысячи килограммов! И тогда весь мир узнает, что такое Маккинг! Я задушу этот проклятый народ и их ненавистную страну. Я обращу на них тысячи килограммов смертоносного радикала. Они захлебнутся в отравленных озерах и реках. О-о! Эй, кто там? Фред, Спансер, ко мне!
В дверь вошли два телохранителя.
— Позовите мне Грина.
— Есть, шеф.
Через минуту в комнату боком вошел прилизанный человек с острыми, крысиными ушами.
— Я слушаю вас, шеф, — проговорил секретарь, склоняясь в угодливой позе.
— Какие новости от Альтона?
— Я только что собирался доложить, шеф…
— Вы вечно собираетесь, Грин, — сердито прорычал Маккинг. — Докладывайте.
— Все готово, шеф. Аппарат настроен по новому варианту. Через несколько минут будет включен рубильник. Через несколько часов будут известны результаты испытания.
— Хорошо, Грин, можете идти.
— Есть еще небольшое сообщение, — человек с крысиными ушами суетливо подошел к столу. — Только что сообщили от Альтона, что в окрестностях лаборатории замечены какие-то подозрительные личности.
— Немедленно уничтожить, поднять всю охрану. Где глаза этого бездельника Бравера, разве за это я плачу ему. — Маккинг разразился потоком брани.
— Господин шеф, получена также телеграмма от агента ј8 из Гамбурга, — продолжал докладывать секретарь.
— Давайте ее сюда.
Маккинг развернул сложенную вчетверо телеграмму. Секунду он двигал челюстями и вдруг весь просиял.
— Отлично, черт возьми. Найдем потерянный след.
Маккинг повернулся к Глухареву.
— Не Кручинина ли? — проговорил тот неуверенно.
— Вы угадали, дорогой. Агент сообщает, что несколько дней назад инженер был в Гамбурге, сейчас он идет за ним по следу. Теперь он от нас не уйдет. Не уйдет, — шептал Маккинг. — Ах, если бы каждый день такие новости. Можете идти, Грин, я вами доволен.
Человек с крысиными ушами исчез.
— Я вам еще не сказал, господин компаньон, — заговорил Маккинг, когда они очутились вдвоем. — Агент ј8 чрезвычайно дельный человек, несколько дней назад он сообщил мне, что ему удалось выследить жену Кручинина. Это была большая удача.
— Ее удалось поймать?
— Больше, господин миллионер, гораздо больше, ее удалось абсолютно обезвредить, — усмехнулся Маккинг. — Однако время выходит. — Он внимательно посмотрел на большие карманные часы. — Осталось… через полминуты будет включен рубильник.
Неужели снова неудача? Нет, на этот раз я не мог ошибиться, — Маккинг вскочил и в волнении прошелся по комнате.
— Вы останетесь здесь или пойдете в отель? — обратился он к миллионеру, не спуская глаз с циферблата часов.
— Я с удовольствием останусь здесь и подожду результатов испытаний.
— В таком случае подождем.
Оба расположились поудобнее в креслах и каждый погрузился в свои мысли. Прошло довольно много времени, в продолжение которого никто из них не проронил ни слова. Первым нарушил тишину Маккинг.
— Через несколько минут, — пробормотал он, заметно волнуясь, — поступит сообщение.
— Эй, Грин! — закричал он по направлению к двери.
Дверь открылась, на пороге появился секретарь.
— Пошлите запрос Альтону.
— Я уже послал, шеф, — ответил секретарь.
— Что они отвечают?
— Они ничего не отвечают, шеф, — заикаясь, ответил секретарь. — Телеграф не работает.
Маккинг вскочил на ноги.
— Какого же черта вы не докладываете?! Нужно послать кого-нибудь!
— Я уже послал, шеф. Я только собирался вам…
