кивнул, и пошел вперед. Между камнями ветер дул не так сильно. Сашка подошел вплотную к перегородившей проход стене черного тумана, и потрогал ее рукой. Рука прошла сквозь туман, Сашка подержал ее внутри, потом вынул, повертел, осматривая. Ничего с рукой не произошло. Сашка оглянулся. Морриган смотрела на него, вспышки молний освещали ее. Ветер рвал надетую на ней накидку с капюшоном. Вот она подняла руку, что-то прокричала, наверное, прощалась. Слов Сашка не расслышал, их тут же унес ветер. Он отвернулся от Морриган, и, решившись, головой вперед нырнул в туман. Вой ветра как ножом отрезало, вязкая тишина окружила Сашку. Он пошел вперед, наугад, уже не чувствуя по сторонам стен. Идти пришлось довольно долго, он уже стал паниковать, как вдруг туман закончился, Сашка почувствовал легкое дуновение ветерка. Он порылся в рюкзаке, и достал светящийся шар, который ему дали с собой фэйри. Он поднял его за привязанный к шару ремешок, и осмотрелся.
Яркий желтый свет волшебного шара осветил каменные стены просторного зала. Сашка был под землей, в пещере. За его спиной возвышалась каменная арка, внутри которой клубился черный туман. Портал, сообразил Сашка. Кроме портала, из зала выходило еще три туннеля. У входа в один из туннелей он обнаружил смятую обертку от «Сникерса», и понял, что до него тут уже кто-то прошел. Наверняка один из тех, кого посылала Маб. Раз он ушел в этот туннель, и сумел выйти, да еще и с деталью машины, значит, надо просто идти по его следам, понял Сашка, и пошел по этому туннелю. В подземелье было на удивление свежо, через каждые несколько метров в стенах были вентиляционные отверстия, откуда ощутимо тянуло свежим воздухом. Вскоре туннель разделился. Сашка стал на перекрестке, пытаясь понять, куда идти дальше. Он уже, было, решил идти наугад, как вдруг обнаружил на стенах пометки. Тот, кто шел до него, отметил нарисованной мелом стрелкой проход. Сашка шагнул в проход, и пошел вперед, внимательно осматривая стены и потолок перед собой в поисках стрелок. Волшебный шар качался, тени плясали на стенах, причудливо извиваясь. Ему было страшно — в подземелье, один, и только звук шагов, эхом провожающий его. Иногда он останавливался, и прислушивался — не идет ли кто за ним. Эхо его собственных шагов стихало, и Сашка, успокоившись, продолжал путь. Он и сам не знал, почему все еще идет вперед, а не развернулся, и не убежал. С каждым шагом в Волшебной Стране он узнавал о себе что-то новое. Стиснув зубы, он шел вперед, побеждая свои детские страхи. На некоторых перекрестках ему попадалось несколько стрелок. Обычно все, кроме одной, были зачеркнуты. Неизвестный, свернув не туда, возвращался на тот же перекресток, зачеркивал стрелку, и шел в другой проход. Так, следуя стрелкам, Сашка уходил все дальше и дальше, вглубь лабиринта.
Туннель привел Сашку в огромный зал. В зале было свое освещение, шары, похожие на тот, что держал в руке Сашка, только намного больше. Шары стояли наверху высоких колонн, и мягкий желтый свет освещал каждый уголок зала. Стены зала были расписаны рисунками, но из-за покрывающей их пыли Сашка не разглядел, что именно изображено на рисунках. Кроме рисунков зале были статуи, сотни статуй. Они изображали людей из всех исторических периодов. Тут были греческие воины в туниках, с круглыми щитами и копьями, и римляне с короткими мечами. Были статуи в кафтанах и сюртуках, с киверами и кремневыми ружьями. Некоторые не были похожи на воинов, скорее, на бродяг, или воров. Объединяло все статуи выражение животного страха, перекосившее лица. Сашка прошелся между статуй, разглядывая их. Он подивился дотошности, с которой творил неведомый скульптор — волосок к волоску, ногти на руках совсем как настоящие, только каменные.
— Курррык! — услышал Сашка рядом с собой, и подпрыгнул от неожиданности. Сердце его ушло в пятки, он отскочил в сторону, и посмотрел туда, откуда раздался звук. С плеча одной из статуй на него смотрело какое-то существо. Сашка удивленно моргнул, разглядывая его: туловище, похожее на туловище ящерки, но с перепончатыми, как у жабы, лапами, венчала петушиная голова с красным хохолком. Существо плавно перелезло на голову статуи, обернув тонкий, точно змеиный, хвост вокруг каменной шеи, и снова заскрипело, закурлыкало.
— Вы… Ты кто? — спросил Сашка, и, словно бы в ответ, со всех сторон закурлыкало на разные голоса. Существо было не одно. Десятки пар горящих синих глаз уставились на Сашку. Голова у него закружилась, он вдруг почувствовал, что не может шевельнуть ни рукой, ни ногой. Он попытался что-то сказать, но почувствовал, что язык ему не подчиняется. Глядя вперед, на свою вытянутую левую руку, он увидел, как она окутывается голубым сиянием. Навалилось бездумное безразличие, все вдруг показалось не важным, важно было только одно — спать, спать… И тут, когда он уже был близок к тому, чтобы потерять сознание, он почувствовал боль. Болел палец правой руки. От неожиданно нахлынувшей боли Сашка чуть не откусил себе язык. Он почувствовал, что снова контролирует свое тело, и первым делом посмотрел на правую руку. Сплетенное из волоса единорога кольцо светилось ярким белым светом, и этот свет прогнал голубое сияние. Существа снова закурлыкали, на этот раз раздраженно. Сашка почувствовал давление, они собирались с силами, усиливая натиск на него. Почувствовав, как начинает неметь нога, Сашка внезапно понял, что за статуи его окружали. Это были не статуи, это были люди, заколдованные неведомыми тварями, и обращенные в камень. Сашка повернулся, и сделал несколько шагов в сторону, затем еще, и еще.
— Э, пацан, слышь, давай сюда! — услышал Сашка, и пошел на голос. Он увидел, что в стене зала, у пола, виднеется щель, и оттуда ему призывно машет чья-то рука. Сашка со всех ног бросился туда, покатился по полу, освободился от лямок рюкзака, и протиснулся в щель. Охая, Сашка выпрямился, потирая ушибленную коленку, и огляделся. Он оказался в небольшой комнатке. Щель, в которую он протиснулся, оказалась дверью. Видно, давным-давно лабиринт пытался поймать очередного искателя приключений — тот зашел в комнату, показавшуюся ему нишей в стене, и тут, неожиданно для него, сверху стала опускаться плита, закрывая вход. Наверное, он был не один, потому что кто-то догадался повалить ближайшую статую, перекрыв проход. Плита так и застыла меньше чем в полуметре от пола. Придавленная статуя лежала головой наружу, так что внутри осталось только туловище и ноги в сандалиях.
— Слышь, пацан, у тебя попить есть че? — хрипло спросил Сашку махавший ему рукой человек. Сашка поднял левую руку, в которой до сих пор был зажат висящий на шнурке светящийся шар, и посмотрел на незнакомца. Перед ним был дядька, одетый в камуфляжные штаны и куртку. На ногах у дядьки были высокие ботинки — берцы. Его можно было бы принять за военного, но вытатуированные на пальцах перстни, и характерная манера говорить, чуть растягивая гласные, однозначно указывали на принадлежность к криминальному миру. Перед Сашкой стоял бандит.
— Ты по-русски волокешь воще? — еще раз спросил его человек.
— В рюкзаке было. Он там остался, — ответил Сашка.
— Вот…, — ругнулся дядька, облизнул растрескавшиеся губы, и без сил опустился на пол. Выглядел он изможденно, лицо заросло многодневной щетиной, глаза горели, как лампочки. Сашке стало его жалко, да и оставлять существам рюкзак он не собирался. Сашка осторожно подошел к щели, выглянул. Существ он не увидел, но, судя по звукам, они были неподалеку. Сашка вздохнул, распластался на полу, и, извиваясь как ящерка, быстро прополз под плитой. Существа торжествующе закурлыкали, вокруг Сашки стало разливаться знакомое голубое сияние. Он даже не стал вставать на ноги, на карачках подполз к рюкзаку, схватил его, и, не оглядываясь, поспешил назад. Если не считать легкого онемения, вылазка прошла без последствий. Он тут же достал из рюкзака фляжку с напитком фэйри, и протянул незнакомцу. Тот в три глотка выхлебал содержимое, не прожевывая, умял протянутую Сашкой лепешку, и снова откинулся на спину, переводя дух.
— Ну, ты в натуре крут, — сказало он спустя несколько минут, когда почувствовал себя лучше. Волшебный напиток подействовал, было видно, что к незнакомцу вернулись силы. — Михалыча с Ржавым эти гады в шесть секунд уделали.
Незнакомца звали Колян, и он, обрадованный тем, что у него появился товарищ по несчастью, рассказал Сашке свою историю. Его, и еще двоих его «друганов», нанял какой-то тип, которого Колян назвал Четырехглазым. «Ботан, в натуре, но при деньгах», — сказал про него Колян. Четырехглазый, настоящее имя которого Колян не знал, привел из в какой-то дом на окраине, там заставил выпить снотворное. Колян с «друганами» заснули, а проснулись уже на острове, у входа в Круг. Какая-то «белая баба», приказала им войти в проход. Глядя на то, как Четырехзглазый суетится и лебезит, Колян понял, что именно эта «белая баба» и есть главный заказчик. На него и «друганов» Маб, а именно ее описал Сашке Колян, обращала не больше внимания, чем на тараканов или лягушек, общалась только с Четырехгазым. Они прошли через проход, и оказались в лабиринте. Потом долгие часы исследовали его, продвигаясь дальше. Какое-то подобие карты у Четырехглазого было, в старой растрепанной тетради, к которой тот постоянно сверялся. Карта эта точностью не отличалась, они постоянно сбивались с пути, сворачивали не туда, и приходилось
