— И если бы они не нужны были для успешного возвращения домой, — спокойно продолжил я. — То что бы ты сделал?
— Не имеет значения, — проворчал он. — Я тоже рад, что в конце концов ты решился лететь с нами. Я собираюсь устроить Пурпурному такую месть, о которой никто никогда не мечтал и не слышал.
Несмотря на неудобное время дня на склоне собралась значительная толпа. Было много народу из других деревень, которые прослышав о нашей машине пришли посмотреть на старт. Но было много и наших. Каждый горделиво показывал над какой частью машины работал лично он. Среди собравшихся бродили торговцы, продавая сладости и пряности. Как-то я их попробовал, а потом несколько дней чувствовал себя больным. На этот раз я решил не есть ничего, не хотелось лететь в воздушной машине с плохим самочувствием.
— Все в порядке, Лэнт, — сказал Пурпурный. — Теперь ты можешь подняться на борт.
Он помахал рукой волшебнику:
— Шуга...
Мы поднялись. Пурпурный указал мне, где сесть — на самом носу лодки. Сам он выбрал себе место на корме. Пурпурный нервно озирался, словно опасался, что в последний момент что-то забудется.
Я оцепенел. Сердце отчаянно билось. Я не мог в это поверить. Я действительно здесь, на летающей лодке... Я собираюсь подняться на ней в небо!
Послышался голос:
— Лэнт! Лэнт!
Я перегнулся через борт. Там стоял Пилг Крикун.
— Пилг! — закричал я. — Где ты был?
— Я шел назад, — ответил он. — Лэнт, ты действительно собираешься лететь с Пурпурным?
— Да, — ответил я. — Собираюсь.
— Ты храбрый мужчина, — заключил Пилг, — я буду скучать по тебе.
Еще дальше по склону я разглядел Гортина и двух моих жен. Они обильно рыдали, а маленький Гортин счастливо махал рукой.
— Все в порядке, — сообщил Пурпурный, — наземная команда заняла свои места.
Я осмотрелся. Тысячи лиц глядели на нас. Вилвил и Орбур махали собравшимся. Они забрались на свои велосипеды и как раз привязывали себя страховочными веревками.
— Знаешь, — неожиданно произнес я. — Думаю, мне все же стоит остаться...
Шуга толкнул меня на место.
— Перестань, Лэнт. Хочешь, чтобы все подумали, будто ты трус?
Пурпурный стоял на корме лодки, для равновесия вцепившись одной рукой в снасти.
Иногда он подавал команды наземной бригаде. Френ и его люди рассредоточены вокруг помоста. У каждого в руке был тяжелый нож. Каждый стоял возле своего причального каната.
— Порядок, — сказал Пурпурный. — Без сомнения, теперь порядок. Будьте наготове! Все веревки должны быть обрезаны одновременно! Поэтому ждите моего сигнала. Вы должны обрезать канаты только тогда, когда я крикну. Я начинаю обратный отсчет: готовы? Десять, девять, восемь...
— Шуга, дай мне выйти, — сказал я. — Я не собираюсь...
— Что?
— ...участвовать в авантюрах...
— Семь, шесть, пять...
— Шуга!
— Четыре, три...
Пятьдесят ножей одновременно упали на канаты. Мы подпрыгнули вверх. Толпа восторженно закричала. Я завопил. Шуга вскрикнул и вцепился в меня. Лодка резко накренилась. Я ухватился за что-то, стараясь удержаться от падения. Раздался рвущийся звук — это оказался Шугин пояс... Мы образовали свалку на дне лодки. Я подтянулся, обрел сидячее положение и оперся о скамью лодки.
Пурпурный яростно ругался.
— Вы, идиоты с протухшими мозгами! Вы даже считать правильно не умеете! Я не успел даже кончить...
— Что кончить? — спросил я. — Три — это волшебное число, Пурпурный. Все заклинания начинаются с тройки.
Он с глупым видом посмотрел на меня, затем отвернулся, бормоча:
— Конечно, Пурпурный. Три — волшебное число, как ты можешь быть таким глупым...
Его слова унес прочь ветер. Я огляделся, Шуга с ужасом смотрел за борт.
— В чем дело? — спросил я.
— Мой волшебный пояс, болван! Ты разорвал его!
Я стал рядом с ним у перил. Лодка рискованно накренилась, но Пурпурный переменил свое место на корме, и нос выровнялся.
