сказал, что инициатором является Гринберг. Это тот малый, который думает, что он — другой пришелец. Он тоже на новобрачнике. И там ещё есть пара человек, пилот и штурман. Гарнер советует стрелять в пределах зоны видимости, не пытаясь сближаться с кораблём. Ну — это вам решать. Мы отстаём от вас на три дня, но идём за вами. Четвёртый номер на Тритоне без горючего, и нам не удастся использовать его, пока не будет вычищена грязь из бака. Только трое из нас могут управлять кораблём. Гарнер и его пилот по-прежнему парализованы, хотя и отходят понемногу. Нам бы гипнотерапевта для этих землян, а то им больше не танцевать. По моему мнению, вашей первой целью является усилитель, если вы его только найдёте. Он гораздо опаснее любого из пришельцев. Пояс не хочет отказываться от его изучения, и я знаю, что некоторые учёные возненавидят нас, если мы лишим их этой возможности, но ты представляешь, что может натворить Земля с усилителем и телепатическим гипнозом. Ставлю сообщение на повтор. Лев, это Атвуд с шестого номера. Повторяю, Атвуд с шестого…
Кзанол—Гринберг вытащил сигарету и прикурил её. Новобрачное судно имело широкий выбор, и эта сигарета была с двойным фильтром, ментолизированная, из табака без никотина. Она мягко пахла горелыми листьями и на вкус напоминала конфету от кашля.
— Стрелять в пределах зоны видимости, — повторил он, — это плохо.
Тринтанин смотрел на него с нескрываемым презрением. Бояться рабов…! Ну да — это ведь только птавв.
Кзанол—Гринберг свирепо взглянул на него. Он знал о людях больше Кзанола!
— Всем судам! — объявил мужчина в ведущем корабле. — Сообщаю: теперь мы будем стрелять. Какие замечания?
Замечания были. Лев выслушал их и потом сказал:
— Торгов, твои гуманные импульсы делают тебе честь. Без всякого сарказма. Но вещи до тога липкие, что не время беспокоиться о двух земляках на новобрачном судне. Когда усилитель будет найден, не думаю, что нам вообще придётся беспокоиться о чём-то, Земля не должна найти его раньше нас. Они не знают того, что известно о Плутоне нам. Мы можем расставить над планетой боевые посты, пока Пояс не пришлёт нам автоматическую орбитальную охрану. Радар может найти усилитель; в таком случае мы сбросим на него бомбу, и дьявол с этими возможностями исследования! Я ничего не упустил?
Женский голос произнёс:
— Один снаряд можно послать с камерой. Не стоит посылать всю огневую мощь сразу.
— Прекрасно, Меб. У тебя есть снаряд с камерой?
— Да.
— Используй его.
“Иво Джима” был в неделе полёта от Земли, а Кзанол—Гринберг как обычно грезил наяву. По какой-то причине ему вспоминались его часы: церемониальные, подлокотные часы с криогенными шестерёнками, которые сейчас находились во втором костюме. Он бы сделал новый обруч.
Хотя зачем? Они всегда отставали. Он регулировал их каждый раз, когда возвращался с визита… С визита на другую плантацию. После полёта через пространство.
Ну конечно. На его часы влияла относительность, Почему он этого не замечал раньше?
Потому что был тринтанином?
— Повышаю на тридцать, — сказал Кзанол. Он приготовил в своих пяти картах одну пару на показ, и даже ко думал, что Кзанол-Гринберг со своей плохой картой может блефовать. Он не замечал чисел в последовательности карт.
Глупец. Да, тринтанин был определённо глуп. Кзанол не мог играть в покер, даже опираясь на знание игры пилотом. Он не догадывался, что его корабль может врезаться в Плутон. Ему не нужны были мозга, у него — Сила.
Тринтане не нуждались в разуме с того момента, как нашли первую расу рабов. До этого Сила не имела значения, её не на ком было применять. Они пользовались неограниченной поддержкой слуг, которые за них даже думали, и неудивительно, что они начали вырождаться.
— Поднимаю на пятьдесят, — сказал Кзанол—Гринберг.
Тринтанин заулыбался.
— Я никогда не думал, что Силы — это хорошая идея, — говорил Люк. — Но я считаю, что они необходимы. Абсолютно необходимы. И я пошёл туда, потому что считал, что буду там полезен.
— Люк, если землянам нужна полиция для прогресса, чтобы выжить, они не выживут. Ты пытаешься удержать эволюцию.
— Мы не полиция для прогресса! Мы поддерживаем порядок в технологии. Если кто-то что-то сотворил — это хороший шанс уничтожить цивилизацию. И вот тогда, и только тогда, мы пресекаем это. Ты бы удивился, узнав, как часто такое происходит.
Голос Смоки был полон презрения.
— Я бы удивился? А почему не пресекли термоядерный синтез, когда ты был там? Нет, не перебивай меня, Люк, это важно. Термоядерный синтез используется не только в космических кораблях. Половина питьевой воды Земли получена дистилляторами морской воды, и все они используют тепло термоядерного синтеза. Большая часть электростанций Земли являются термоядерными, а на Поясе они все такие. А термоядерное пламя в крематориях и фабриках по разложению отходов! Взгляни: например, весь уран, который вы импортируете, идёт на изготовление термоядерных сопел! Существуют сотни тысяч термоядерных кораблей, каждый из которых…
— …может превратиться в водородную бомбу при одном щелчке выключателя.
— Тоже верно. Так почему Силы не пресекли термоядерный синтез?
— Во-первых, потому что Силы образовались гораздо позже. Термоядерный синтез уже был. Во-вторых, он необходим нам. Термоядерные сопла — это человеческая цивилизация, способ использования электрического генератора. В-третьих, мы не препятствуем тому, что помогает полётам в пространстве. Но я рад…
— Ты служишь…
— МОЯ ОЧЕРЕДЬ, Смоки. Я рад, что ты привёл в пример термоядерный синтез, поскольку это целая тема. Задача Сил в поддержании равновесия колеса цивилизации. Нарушение этого баланса в первую очередь приведёт к войне. Так было всегда. Но на этот раз она будет последней. Ты можешь вообразить всеобъемлющую войну, в которой будет использована большая часть водородных бомб? Я знаю, что ты скажешь — щелчок выключателя.
— Ты уже сказал. Ты топчешь ногами человеческую изобретательность, чтобы удерживать равновесие колеса. Если это так, это мучительный приговор Земле.
— Смоки, если бы это не было секретом, я показал бы тебе уничтоженный проектор, который мог заглушить термоядерную защиту с расстояния в десять миль. Чак Уатсон был моим шефом по выявлению изобретения, которое вынудило бы нас сделать убийство законным мероприятием. Это был…
— Не говори мне о доказательствах, которых не можешь привести.
— Это верно, чёрт возьми! Ну а как с усилителем, за которым мы все гоняемся? Предположим, какой-то ловкий мальчик использует усилитель для телепатического гипноза? Разве ты не остановил бы его?
— Создай его, а потом я тебе отвечу.
Месней заорал:
— О, ради Христа, вы, двое!
— Сдохнуть можно, — отозвался голос Андерсона. — Дайте нам, невинным свидетелям, час покоя.
Человек в ведущем судне открыл глаза. Остатки сна, словно амёба пастельного цвета, заволакивали его зрение, но экран был пустым и тёмным.
— Всем судам! — сказал он. — Мы все ещё не можем стрелять. Мы будем ждать момента, когда они пойдут на разворот.
Никто не задавал вопросов. Все наблюдали через камеру, установленную на тёс-снаряде Меб Дулин; камера приближалась к “Золотому Кольцу”. Они следили за хвостом огня двигателя новобрачного судна, который становился ослепительным, хотя камера постоянно корректировала яркость изображения. Затем экран опустел. Пламя водорода превратило снаряд в расплавленный шлак, прежде чем он успел приблизиться.
Новобрачное судно было в безопасности ещё целый день.
