современными городами Хокитика и Окарито на западном побережье Южного Острова. Тасман предполагал, но не был уверен, что обнаружил западный край той загадочной земли, которую видели в Южной Атлантике в 1616 году его соотечественники Биллем Шутен и Исаак Ле Майр (ныне установлено, что Шутен и Ле Майр видели побережье Огненной Земли). Не была ли эта земля долгожданным Южным Континентом? Во всяком случае, верить в это очень хотелось. Тасман записывает в судовом журнале: «Эта земля очень красива, и мы верим, что это — побережье неизвестного Южного материка».
Подойдя ближе к берегу, суда обогнули мыс Фаулуинд и косу Фэруэлл-Спит и, проследив со съемкой около 600 км побережья, вошли в удобную бухту. Ночью на берегу были замечены огни. Утром голландцы увидели два каноэ, шедшие от берега. Сидевшие в них люди показались Тасману и его спутникам «маврами».
Подойдя ближе, люди с каноэ принялись что-то выкрикивать, голландцы кричали им в ответ, но ни моряки, ни аборигены не могли понять друг друга. Спустя некоторое время каноэ развернулись и ушли в сторону берега.
На следующее утро к голландским кораблям пришло еще одно каноэ. Аборигены снова пытались вступить с голландцами в контакт, но безрезультатно. Тасман отметил, что люди в каноэ «имели черные волосы, связанные на макушке пучком, подобно тому, как это делают японцы, но их волосы были более длинные и более густые. У каждого в пучок было воткнуто большое белое перо. Они были наги от плеч до пояса». Поскольку туземцы, казалось, выглядели дружественными, после небольшого совета на борту «Хемскерка» голландцы решили подойти к берегу и стать на якорь так близко, насколько это возможно.
Тем временем к голландским судам подошли еще семь каноэ, покачиваясь на волнах на расстоянии в пределах броска камня. Капитан «Зехана», присутствовавший на совете у Тасмана, немедленно отправил на свой корабль шлюпку с посыльным, чтобы тот предупредил остававшихся на «Зехане» младших офицеров быть начеку. Передав приказ, посыльный уже возвращался обратно на «Хемскерк», как вдруг одно из каноэ, до того мирно качавшееся на волнах, стремительно ринулось наперерез. В мгновение ока посыльный и два гребца-матроса пали, сраженные стрелами аборигенов… Трое уцелевших моряков из всех сил фебли к «Хемскерку». Им удалось благополучно достичь корабля. Каноэ аборигенов тем временем уже скрылись за уступом берега. Пушки «Хемскерак» послали им вслед несколько ядер.
Голландские корабли немедленно подняли якоря и начали ставить паруса. Вдалеке показались двадцать два каноэ, наполненные туземцами. Ещё одиннадцать уже стремительно шли в сторону голландцев. Подпустив их поближе, Тасман приказал открыть огонь. Залпом двух пушек было убито несколько туземцев. Каноэ развернулись и быстро пошли к берегу. В память об инциденте Тасман назвал залив, где произошли эти события, заливом Убийц — «Moordenaers Baij».
Стычка в заливе Убийц. Рисунок современника
С этой первой встречи европейцев с маори — коренными жителями Новой Зеландии — за последними прочно закрепилась репутация жестоких, коварных убийц, а позднее еще, как выяснилось, и людоедов. Практически каждая встреча европейских мореплавателей и маори заканчивалась в итоге кровопролитием. Залив Убийц еще раз подтвердил свое мрачное название, когда на его берегу погибли 25 французских моряков из экспедиции Н. Марион-Дюфресна (1714–1772). Они без всяких видимых причин были убиты туземцами. Пришлось сражаться с маори и знаменитому капитану Джеймсу Куку (1728–1779). Именно после его плаваний Новая Зеландия стала широко известна в мире.
Кук присоединил этот архипелаг к числу английских владений. Его колонизация началась в 1790-е годы. Первые поселенцы Новой Зеландии — китобои, лесорубы, сосланные преступники, авантюристы всей мастей — прибыли сюда, уже заранее зная, что им придется иметь дело с жестокими дикарями-каннибалами, так что маори были обречены с самого начала. Огнестрельное оружие и инфекционные болезни, к которым у аборигенов не было иммунитета, сделали свое дело: число туземцев быстро сократилось. Если во времена плаваний Кука на островах Новой Зеландии обитало не менее 250 тыс. аборигенов, то к 1854 году их число составляло уже 60 тыс. Одна лишь эпидемия гриппа унесла десятки тысяч жизней. Завезенные европейцами крысы нанесли непоправимый ущерб дикой природе Новой Зеландии; свиньи уничтожили плантации кумара — сладкого картофеля, основной сельскохозяйственной культуры маори. А после того, как европейские торговцы начали продавать аборигенам оружие и на островах вспыхнули ожесточенные межплеменные войны, на всей культуре маори можно было уверенно ставить крест. И вряд ли стоит удивляться, что маори до сих пор называют европейцев и вообще всех не-маори словом «пакеха» — «белая свинья»…
Для многих европейских путешественников встреча с маори закончилась весьма печально. Рисунок XIX в.
Надо, впрочем, заметить, что свиньями в этой истории в неменьшей степени были и сами маори, особенно их вожди — арики, стремившиеся любой ценой заполучить в руки огнестрельное оружие и свести счеты со своими соперниками из других племен. Например, один из вождей, Хонги Хика (ок. 1780–1828), который в 1820 году даже ездил в Англию и был принят королем Георгом IV, продал все полученные им подарки и на вырученные деньги купил в Сиднее целый арсенал, с помощью которого его воины истребили одно из соседних племен. Воистину, техника в руках дикаря — опасная вещь!
Эпоха «дикого» освоения Новой Зеландии завершилась в 1840 году подписанием так называемого Соглашения Вайтанги» — документа, заложившего основы современной Новой Зеландии. Составленное на двух языках, английском и маори, это соглашение положило конец распрям между белыми и аборигенами, между различными племенами маори и открыло туземцам путь к интеграции в единое сообщество новозеландцев.
Наступивший мир позволил ученым более пристально взглянуть на народ маори, заняться изучением его культуры и истории. И, разумеется, его происхождением…
Новая Зеландия, вероятно, была последним местом в мире, которое заселил человек. Легенды рассказывают, что около 950 года полинезийский мореплаватель Купе, ориентируясь по полетам птиц, звездам и цвету облаков, пришел на своём каноэ «Мата-хоу-руа» к берегам неведомой земли. Он назвал эту открытую им страну Аотеароа — Земля Длинного Белого Облака. Пожив здесь некоторое время, Купе вернулся на свою родину — легендарный остров Гавайки, сказав на прощанье: «Ка hoki nei аи, е коге аи е hoki anganui mai!» («Теперь я отбываю, и никогда не вернусь!»).
Купе рассказал о своем открытии сородичам и оставил им наставления, как найти Землю Длинного Белого Облака. Несколько столетий спустя, около 1350 года, полинезийцы с Гавайки отправились на Аотеароа. Они сели в семь океанских каноэ, способных преодолевать большие расстояния и нести не только людей, но и грузы, и после долгого плавания по бурному морю пришли к побережью Южного острова, который они назвали Те Вайпунаму. Впрочем, большинство из них впоследствии переселилось на Северный остров — Теика-о-Мауи. От этих пришельцев из Полинезии и произошел народ маори. Современные маори, как правило, знают свою генеалогию, и каждое племя («иве») ведет свое происхождение от конкретного предка, ступившего семь сот лет назад на побережье Аотеароа. Существует даже специальный термин «вака» (waka), дословно означающий «каноэ» и распространяющийся на группу родов, происходящих от первопоселенцев, прибывших на одном из семи каноэ.
В полной изоляции от внешнего мира маори прожили почти триста лет. Они занимались охотой, рыбной ловлей, собирательством. Главной целью охоты являлась гигантская бескрылая птица моа. Но население быстро увеличивалось, и вскоре ресурсы архипелага оказались исчерпанными. Птицы моа были полностью истреблены, главным предметом промысла стали ловля рыбы и сбор моллюсков. Важное место в рационе островитян занимал сладкий картофель — кумара, плантации которого к приходу европейцев занимали около 40 % территории островов. Но недостаток высокобелковой пищи ощущался все острее, и маори начали… поедать друг друга. На островах вспыхнули межплеменные войны. Деревни пришлось укреплять рвами и палисадами. На этом фоне прибытие первых европейцев воспринималось лишь как появление источника новой пищи…
Что было дальше, уже известно. Неизвестными остаются лишь те страницы истории Новой Зеландии, которые связаны с ранними европейскими плаваниями к этим островам, и с загадочным народом мориори, который будто бы населял Новую Зеландию до прихода сюда маори…
Сначала — о том, кто все-таки открыл Новую Зеландию. Споры по этому поводу вспыхнули с новой силой после того, как несколько лет назад в гавани Веллингтона был найден старинный испанский шлем. Позднее в западной части полуострова Поту была сделана еще одна неожиданная находка: ветер разметал песчаную дюну, и на поверхности оказались… скелеты двух испанских солдат в шлемах, нагрудных латах и с остатками кожаных ботинок на ногах. К сожалению, полицейские передали эти останки местному маорийскому вождю и их дальнейшая судьба неизвестна. Ещё имеются сведения, что туземцы племени Нгати-Ватуа поклоняются какому-то старинному стальному мечу, но этого меча, кажется, никто из «пакеха» не видел.
Эти странные находки говорят в пользу того, что испанские, а возможно, и португальские мореплаватели побывали в Новой Зеландии еще до Тасмана, скорее всего — в XVI столетии. На старых португальских картах в этой области Тихого океана действительно помещена какая-то земля. Может быть, слухи о Южном континенте — «Terra australis incognita» — были не так уж необоснованны? И что за таинственные «португальские карты» использовал в своем плавании капитан Кук? На этих картах нынешний пролив Кука между Северным и Южным островами Новой Зеландии был обозначен как «Португальский проход», а многие места на восточном побережье имели португальские названия… Между тем ни о каких ранних плаваниях португальцев и испанцев к берегам Новой Зеландии история вроде бы не знает!
Стоит сказать и о любопытном бронзовом колокольчике, найденном миссионером Коленсо на берегу Южного острова. Этот колокольчик эксперты определили как… тамильский, то есть происходящий с юга Индии!
А вот еще одна загадка: один из китайских императоров приказал сжечь свой флот, вернувшийся из далекого плавания с сообщением об открытии далеко на юге двух островов, населенных кровожадными дикарями. Такая строгая мера, по его мнению, должна была отбить у его подданных желание плавать к этим островам. Между тем некоторые специфически китайские растения как будто бы найдены на севере Новой Зеландии, а некоторые из северных маори имеют черты лица, напоминающие восточные…
Загадкой является и само происхождение названия «Новая Зеландия». Как мы помним, Тасман окрестил открытую им в 1642 году землю «Staten Landt» — «Земля штатов». Между тем имя «Nova Zeelandia» или «Nieuw Zeeland» впервые появляется на картах около 1645 года. Кто из мореплавателей в 1642–1645 годах успел ещё раз побывать у берегов архипелага и заново окрестить его?
В XVII–XVIII столетиях была известна и еще одна Новая Зеландия. В 1620 году капитан голландского судна «Дюфкен» Биллем Янез назвал именем «Nieu Zelandt» остров, открытый им неподалёку от побережья Новой Гвинеи. Это имя сохранялось на картах по крайней мере до 1792 года.
Как бы то ни было, голландцы, похоже, были не первыми из европейцев, кто побывал в Новой Зеландии. О судьбе первооткрывателей можно только догадываться. Вероятно, не зря маори сразу враждебно встретили европейцев — какой-то опыт общения с «пакеха» у них уже, возможно, к тому времени был. В то же время некоторые исследователи отмечают у современных маори восточного побережья португальские черты…
Но если даже испанцы и португальцы и посещали когда-то Новую Зеландию, то в любом случае не к ним относится определение «мориори». Так назывался загадочный народ, который предки маори встретили на островах архипелага.
Всё, что связано с мориори, сегодня представляет собой одну сплошную тайну. Ещё полвека назад новозеландских школьников учили, что мориори — это древний народ, живший в Новой Зеландии до прихода маори. Истреблённые новыми пришельцами, остатки мориори бежали на острова Чатем (800 км к юго-востоку от Новой Зеландии), где их потомки живут до сего дня. Сегодняшних новозеландских школьников учат тому, что никаких мориори никогда не существовало, что это идеологический миф, придуманный белыми расистами для того, чтобы оправдать своё собственное нехорошее поведение по отношению к маори.
Расизм конечно же подлежит осуждению, но и вранье, согласитесь, тоже не лучшая форма поведения. В чём причина такого внезапного пересмотра древней истории Новой Зеландии? К середине XX столетия маори вполне интегрировались в новозеландское общество, по-прежнему, однако, именуя своих белых братьев «пакеха». Многие маори сегодня являются депутатами парламента, крупными предпринимателями, уважаемыми людьми с высшим образованием, и постоянно напоминать этим людям о том, что еще недавно их дедушки ходили без штанов и «кушали человеков», выглядит не вполне корректно. В угоду этой пресловутой «политкорректности» в сегодняшней Новой Зеландии язык маори объявлен вторым государственным (хотя на нем мало кто говорит), у «пакеха» культивируется постоянное чувство вины перед маори, «страдающим от постколониальной травмы», деятельность англиканских и католических миссионеров всячески принижается (хотя именно миссионеры несколько смягчили нравы туземцев, научили их носить одежду и мыть руки перед едой), гипертрофированные
