пребывания в походе и др.).
Он мог попробовать заплатить своим вассалам за то, чтобы те оставались на службе сверх оговоренного срока. Но обычно трудно было заплатить им столько, чтобы это компенсировало их естественное желание отправиться по домам. Он мог взять иностранных наемников: такие войска, по крайней мере, оставались бы под его знаменем до тех пор, пока им платят. Они стали бы воевать против любого (кроме, вероятно, своих собственных национальных феодалов-сюзеренов), и поэтому они были естественным ресурсом любого феодала, который желал подчинить себе непокорных вассалов. Проблема с ними состояла в том, что они являлись неразборчивыми грабителями, и редко можно было ожидать, что они выдержат напряженные боевые действия ради дела, которое интересовало их лишь с финансовой стороны. Даже еще более серьезным ограничением, связанным с платой вассалам и наймом наемников, было то, что ни одно средневековое государство не могло собирать деньги в сколько-нибудь крупном масштабе. Налогообложение и кредит были в равной степени неразвиты. Именно нехватка наличных денег ослабляла все попытки нанимать солдат.
Самые крупные военные действия в Средние века велись армиями добровольцев, которые желали по какой-либо причине пренебречь ограничениями феодальной службы. Так, армию численностью около 12 тысяч человек, которая последовала за Вильгельмом Завоевателем в Англию, побудило двигаться вперед его обещание дать им там землю, когда эта страна будет завоевана. Самыми сильными добровольческими армиями в Средние века были армии крестоносцев, шедшие на Восток. Местные крестовые походы против мавров в Испании, против славян и пруссов в Прибалтике или против еретиков в Лангедоке были частными исключениями. Как и крестовые походы в Палестину (и др.), их движущей силой было религиозное исступление, но сначала нужно было победить искушение сократить срок военной службы. Не имело смысла отправляться в Иерусалим, если не было желания оставаться на службе долгое время.
К тому же следует отметить, что даже эти исключительно добровольческие экспедиции состояли из солдат, чье понятие о ведении войны было почерпнуто из кратких мобилизаций местного характера, которые были характерны тому времени. Все средневековые войны и сражения велись людьми, привыкшими лишь к короткому сроку военной службы в строго ограниченной местности. Даже зачатки регулярно получающих плату государственных армий появляются не раньше XIV века.
Очевидной сильной стороной войск с коротким сроком службы является воодушевление, общее для дилетантов в любой профессии. Их очевидной слабой стороной является то, что, по сравнению с профессиональными армиями, техника ведения ими боевых действий несовершенна. Так, тактика войск с коротким сроком службы всегда склонна приближаться к тактике толпы, хотя в цивилизованных условиях все же редко падает так низко.
И хотя уровень цивилизации на протяжении Средних веков сильно упал, тем не менее цивилизация в каком-то виде всегда сохранялась. На самом деле важнейший факт, имевший место в Средние века, – это упорство, с которым христианский мир, обнищавший и деградировавший, старался сохранить те формы, которые ему достались по наследству со времен расцвета империи. Его титулы: император, король, герцог и граф возникли на закате империи. Он унаследовал и сохранил в целости структуру церкви. Его познания основывались на повторении греко-римских знаний, искусства были простыми и иногда даже грубыми копиями традиционно римских форм.
Так же обстояло дело и с военным искусством. Одним из критериев, согласно которым цивилизованный человек отличается от нецивилизованного, является его способность учиться не только посредством наблюдений и анализа настоящего, но и на документах прошлого. Средневековые солдаты подходят под этот критерий благодаря своему изучению труда Вегеция «Краткое изложение основ военного дела» (в 4 книгах, 118 глав). Вегеций из IV – начала V века дошел до Средних веков как представитель великого прошлого, из которого люди получили свою религию, латинский язык, на котором говорили все образованные люди, и, в общем, все традиции своего общества.
Более развитый в историческом смысле ум, приложенный к древним документам (как, например, у Цезаря), если бы таковой имелся в эпоху Средневековья, мог бы обнаружить, что императорская армия времен Вегеция была хуже армии более древних времен. С другой стороны, мы уже видели, что условия феодального общества имели тенденцию к увековечиванию методов ведения войны, которые были схожи с тем, что делал Вегеций, и отличались от методов Цезаря, в частности, предоставлением кавалерии играть главную роль в наступлении. Армия Цезаря за четыреста с лишним лет до Вегеция по многим параметрам отличалась от римской армии конца IV – начала V века гораздо сильнее, чем эта армия отличалась от армий, появившихся почти через тысячу лет спустя во времена Эдуарда III (английский король в 1327 – 1377 гг. из династии Плантагенетов; начал Столетнюю войну с Францией (1337 – 1453). –
Прямое влияние Вегеция на средневековые войны доказывает не только тот факт, что его книга была настольным чтением образованных военачальников того времени, но и многие поразительные сходства между его наставлениями и тем, что они делали в действительности.
Около 1000 года н. э. Вегеций был любимым автором Фалька Черного, талантливого и беспощадного графа Анжуйского. Двести лет спустя труд Вегеция брали с собой во все военные походы Плантагенеты, особенно прапраправнук Фалька Генрих II Английский и сын Генриха Ричард Львиное Сердце. Этот труд был сделан доступным для королевского двора и военных благодаря переводу на французский язык, сделанному около 1300 года, под заглавием «Искусство рыцарства», так как слово «miles» (солдат) стало означать «рыцарь», то есть «истинный солдат». К концу XV века полдюжины изданий книги Вегеция были среди первых напечатанных книг. Одна из них была ее переводом на английский язык, вышедшим в издательстве Кэкстона.
Главное, в чем средневековая практика была схожа с принципами Вегеция, было то, что кавалерия считалась главным родом войск, а пехота – вспомогательным. Пешие солдаты должны оказывать поддержку стремительным атакам конницы прежде всего посредством метательных снарядов. Вооруженные копьями и щитами, пехотинцы могут сыграть главную роль при оборонительных боевых действиях на одном месте. Стоя на одном месте, пехота почти никогда не могла сыграть решающую роль. Средневековая тяжелая пехота, пренебрегавшая этим советом, неизменно терпела поражение, как это случилось с англосаксонским войском в битве при Гастингсе (1066), с фламандскими и немецкими горожанами в сражении при Бувине (1214) и с лондонцами в сражении при Льюисе (1264).
Сравнивая военные действия в древности и в Средние века, я осмелюсь еще раз напомнить читателю, что пехоте в древние времена никогда не приходилось противостоять тяжелой кавалерии, в экипировке которой имелись стремена. То, как трудно развивать наступление, не нарушая сомкнутых рядов, легко можно подтвердить, наблюдая за тем, как в современных мирных условиях штатный батальон в сомкнутом строю пытается идти вперед на параде или даже по учебному плацу. Даже если все условия благоприятствуют, это требует высокой дисциплины и подготовки, и неудивительно, что в бою эта работа была не по силам средневековой пехоте большинства стран, за исключением швейцарской. (Автор пристрастен. Существует масса примеров блестящих действий пехоты, в том числе русской – от сражений Святослава с византийцами (970 – 971) до сражений на Чудском озере (1242), Раковоре (1268), на р. Вожа (1378), Куликовом поле (1380), с Литвой и Польшей и др. –
Репутация, которую завоевала себе к XV веку в Европе Швейцария, является одним из основных признаков того, что средневековая война предполагала стать современной войной.
Даже римским легионам в период расцвета империи, вооруженным тяжелым копьем и коротким мечом для нанесения рубящих и колющих ударов, никогда не приходилось противостоять кавалеристам, имевших стремена (которые увеличивали устойчивость всадника, а также способствовали силе удара копьем).
Но помимо основного пункта, что касается кавалерии в сопоставлении с пехотой, есть ряд других поразительных черт сходства между наставлениями Вегеция и военными теоретиками эпохи Средних веков. Они согласны друг с другом в том, что считают правый фланг ударной позицией. По мнению латинского автора, круг с наклоненными вперед пиками, черенки которых упираются в землю, является самым устойчивым оборонительным боевым порядком для пехоты. Мы видим, что он снова и снова применяется в оборонительных сражениях в Средние века. Вегеций считает клинообразный боевой порядок полезным в редких случаях, когда пехота идет в наступление. Мы увидим, что его будет применять пехота фламандских и рейнских городов в сражении при Бувине в 1214 году. Он будет рекомендован в уставе, известном как Siete Partidas (
