Черево даже отшатнулся:
– У тцара? Неудачная охота? Ну и шутники у вас в Артании!
Подошла группа немолодых беров, поклонились Череву, сунули им по чаше с вином, ушли, переговариваясь медленно и важно. Холодный металл приятно остужал горячие пальцы. Вино колыхалось темное, похожее на кровь. Не пожадничали, налили до краев. Как только донесли, не расплескав. Впрочем, когда дело о еде и пьянстве, руки куявов никогда не дрожат, а сердца бьются отважно.
Он подержал чашу, поднял недобрый взгляд на Черево. Бер поморщился, пожал плечами. Для многих куявов есть только Куявия, не знают о других странах и народах… да и не хотят знать их богов и чужие обычаи.
Придон спросил:
– Хорошее вино?
– Самое лучшее! – заверил Черево. – Это чей дворец?
– Тцара Тулея…
– Ну вот! Как тут может быть не самое лучшее в мире вино?
Придон сунул ему в руки чашу.
– Держи! Пей.
Черево спросил с недоумением:
– А ты чего… Ах да, прости, забыл!.. У нас все пьют, тут скорее встретишь двухголового, чем непьющего. А вы, страна непьющих людей, для нас такая же диковинка, как дивы, летающие маги, призраки, оборотни… Но, говорят, вам в дороге можно… ну, не соблюдать обычаи?
– Надо соблюдать везде, – отрезал Придон, – где возможно. Где тцар, где Итания?
– Скоро выйдут, – ответил Черево. – Какой ты… нетерпеливый! Эй, принесите нашему дорогому герою чтонибудь их туземное… например, кумыса!
– Откуда у вас кумыс? – удивился Придон.
– У нас же Куявия, – напомнил Черево с гордостью.
– Ну и что?
– У нас есть все.
– Тогда настой гори-травы, – сообщил Придон.
В толпе началось завихрение, сразу несколько человек приняли участие в поисках дивного настоя для героя-артанина. Придон уже не верил, что принесут, хотя Черево уверял, что просто выбирают лучший, наконец толпа расступилась, к нему шли уже не слуги, а богато одетые люди. Один обеими руками нес полную чашу. Придон присмотрелся, этого, пышно одетого молодого красавца ему уже показывали, это наследник престола Вантита, доблестный Терпуг.
Придон еще издали уловил родной запах, ноздри жадно вздрогнули. Терпуг с поклоном протянул чашу, Придон взял, не меняя выражения лица. Когда он понес чашу ко рту, на него жадно смотрели со всех сторон, а Терпуг даже затаил дыхание. В его глазах было: пей, ну пей же скорее!
Только Черево стоял спокойный, насмешливый, с гордостью во взгляде: у нас все нашлось, мы – молодцы. Даже если ты пьешь только птичье молоко, и оно отыщется в богатой и щедрой Куявии. Потом в его глазах появилось беспокойство. Взгляд пробежал по лицам, на лбу появились морщины. Он быстро взглянул на Придона, в глазах появилось неуверенное предостережение: не пил бы ты лучше свою гадость, а то что-то тревожное с этим…
Терпуг нервно сглотнул, губы плотно сжались. Глаза не отрывались от медного ободка чаши. А второй, что шел с ним плечо в плечо, а теперь стоит рядом, так и вовсе задержал дыхание. Во взгляде немой крик: да пей же, не тяни! Пей, это самый лучший настой гори-травы, его пьют правители земель, а ты – артанин, тебе поднесли, скорее пей, пока не отняли…
Предостерегающий холодок появился в желудке, словно гори-трава разом оказалась там. Придон помедлил, глядя на Черево, тот с каждым мгновением становился все озабоченнее, и на остальных. Сейчас бы отказаться, но как отказаться, покажешься трусом, не скажешь же вот так вдруг, что даже настой гори- травы для него отравлен… а вдруг не отравлен, тогда вечный позор, тогда беги куда глаза глядят…
Он снова поднес чашу к губам. В глазах молодых вельмож стоит этот безмолвный крик, явно очень хотят, просто жаждут, чтобы он выпил.
В последний момент в ушах вдруг прозвучали слова Горицвета, он перехватил чашу другой рукой. Единственное, что он не сумел тогда снять и отдать Туру, кольцо на пальце, едва слышно царапнуло по меди. Он услышал, через силу улыбнулся. Холодный край коснулся губ, он сделал первый глоток. Настой слегка горчит, но это приятная горечь…
Вельможи смотрели жадно. Оба как набрали в грудь воздуха, так и застыли. Казалось, глаза провожают каждый глоток, от губ и по горлу с работающим кадыком, до самого желудка.
Придон, погибать так уж сразу, осушил чашу до дна. Он следил за их лицами краем глаза. Видел, оба расцветают, оживают, дело сделано. Когда он отнял чашу и глубоко вдохнул воздух, Терпуг воскликнул почти с неподдельным восторгом:
– Так пить умеют только дети Великой Артании!
– Да, – торопливо поддержал Черево, но голос его был угрюмым. – До дна! Надо же, глотка… У быка меньше.
В отличие от Терпуга, он был раздражен и очень недоволен. Придону даже показалось, что сгорбился, не находит рукам места, начал оглядываться по сторонам, явно хочет на все махнуть рукой и уйти.
Придон вернул чашу Терпугу, сказал, глядя ему прямо в глаза:
