эти вопросы дадут мне всю необходимую информацию. Я же так давно знаю альвов… и, конечно, изучила все их привычки. И чем старше крылатый, тем чаще он наступает на одни и те же грабли. Возможно, именно поэтому за Валя или Саби я почти не волнуюсь, но вот Нил и Олеф… для них это все намного сложнее, ибо перебороть себя почти невозможно.
– Как ты догадалась?
Я неопределенно пожала плечами и ответила максимально откровенно:
– Я не знаю почему, но альвы всегда оставляют своих детей… – Я невольно улыбнулась, заметив реакцию леди Олеф. Она удивилась, даже не так – она была ошеломлена моей проницательностью и откровенностью. Впрочем, с альвами по-другому и нельзя.
– Мы просто боимся… – негромко ответила она, – боимся, что они вырастут такими же… Поэтому так радуемся, когда наши дети находят свой путь в жизни.
Я невольно усмехнулась, удивляясь чужой наивности. Разве можно верить в счастье для ребенка, если с малых лет он будет знать одно: его бросили. Неважно, по какой причине, но бросили. Я не спорю, возможно, приемные родители не обделят его любовью и лаской, но…
– И часто это случается? – прямо спросила я, безжалостно нанося удар в слабое место. Если альвы действительно следят за жизнью своих детей, если они и правда не оставляют их без своей любви и поддержки, то они просто не могут не знать…
– Нет, – тише выдоха и как-то болезненно ответили мне. – Но Валь…
– Вот именно. Валь особенный, он исключение из всех правил. Таких, как он, больше нет, зато есть такие, как Тиа, загнанные чужим мнением в узкие рамки законов и правил. Забавно, но, кроме альвов- полукровок, так неукоснительно им никто и не следует. Вот только смотрят ли на них иначе? Сомневаюсь. Зато не смолкают шепотки в спину, ни на миг не отрываются от них чужие взгляды, и все ждут лишь одного – случайной ошибки. И однажды альвы срываются, устав всегда и во всем следовать общественному мнению. И со временем они понимают, что не имеет смысла бороться с тем, что неискоренимо, зато можно подчиниться ему – пусть увидят наконец то, чего с таким нетерпением ждут. Я не знаю, зачем вы их толкаете на этот путь. Не понимаю. Ведь, если бы хоть кто-то был рядом, понимающий и родной – таких срывов было бы меньше. Вы же не умеете взрослеть, а детям так нужна поддержка семьи, так нужен дом… – Последнее слово я выделила голосом, давая понять, что давно разгадала их главное стремление… их заветную мечту, зарождающуюся еще в детстве, мечту, которую они несут через всю жизнь…
– Ты думаешь, что мы сами виноваты в их… падении?
– Не в падении – ошибках. Они повторяют ваши же ошибки, а в результате люди лишь сильнее убеждаются в верности своих суждений. Поколение за поколением вы идете одним и тем же путем, спотыкаясь на тех же ухабах. Лишь немногие, такие, как Валь, разрывают этот порочный круг, но их так мало, и они так привыкли прятаться, что это проходит незаметно для остальных…
– Вы судите нас…
– Потому что не можем понять. Не повторяй прежних ошибок, Олеф. Тиа не простил. Прошло тридцать лет, но он предпочитает отказаться от семьи вовсе, чем появляться здесь. Я не думаю, что стоит множить обиды, а ведь, если ты снова исчезнешь, понимания больше не станет. Возможно, лорд Нимар поймет твое решение, но Саби и Тиа… они слишком мало унаследовали от тебя, чтобы разобраться в твоих мотивах. Демоны по воспитанию, альвы – по крови… Предательство – это не то, что они сумеют простить, Олеф. И я не хочу, чтобы Тиа прошел через это вновь. Не хочу, чтобы он нашел оправдание своему прежнему поведению.
– И что ты мне предлагаешь? Остаться здесь? Снова очернить род Арвишше? Вновь поставить любимых под удар?! – Синие глаза, до этого блестящие от слез, вмиг высохли. Вот она, та сила, что раз за разом заставляет альвов начинать все сначала.
Невольно улыбнувшись ей, я ответила, но не совсем на эти вопросы:
– Почему бы вам просто не пожениться? Раз за последние три десятилетия связь между вами не ослабла, то она не исчезнет и впредь. Уж поверь фее любви. И этот ваш брак… он бы заставил замолчать даже самых злостных сплетников.
Я внимательно следила за ее реакцией, пытаясь предугадать возможные последствия этой беседы. Олеф, смутившись от столь пристального внимания, растерянно пробормотала:
– Но это не принято… Альвы никогда…
– Ты же сама вспоминала недавно Валя, – еще увереннее произнесла я. Я вновь поймала это ощущение, иногда твердой уверенностью поселяющееся в груди. Возможно, в некотором смысле я действительно была феей любви, а потому и чувства воспринимала ясно. Сейчас я точно знала – в этом доме Олеф на своем месте. А значит, дело осталось за малым: донести это до нее. – Он альв, как ты заметила. И у него свадьба через пять дней. Думаешь, он страдает или сомневается? Да его уверенности на двоих хватит!
– Но…
– Скажи, альвам кто-то запрещал создавать семью? Может, это прописано в законах или в вашей религии?
– Нет, но…
– Так почему вы, даже чувствуя, что обрели свое место в жизни, так боитесь заявить об этом на весь мир? Неужели так сложно признаться, что вечный поиск закончился? Что вам мешает? – Я прямо смотрела на альву, сбитую с толку моими вопросами.
Несколько секунд мы просидели в тишине. Нам обеим нужно было обдумать все произнесенное и понять, насколько оно соответствует действительности. А еще я боялась, очень боялась, что она все-таки уйдет. А второй раз Тиа так легко это ее решение не примет. И пусть он упрямо игнорирует ее, пусть не появлялся в поместье с момента возвращения Олеф в эти стены – это все равно станет для него ударом. Как он отреагирует? Не вернется ли к прежней линии поведения? Не отгородится ли от меня вновь? Альвы слишком поддаются эмоциям, особенно когда дело касается самого ценного в их жизни – семьи и дома.
– Крис… – негромко окликнули меня. Я подняла глаза на Олеф. – Ты правда веришь, что это возможно? Что меня примут в качестве его жены?
– А не все ли равно? Это твоя жизнь и только твоя. Что же касается шепотков и слухов, я сама очень много внимания уделяла этому вопросу, в чем сейчас раскаиваюсь, если честно. Говорить будут в любом случае – уже говорят, а потому какая разница? Посудачат и замолкнут! Особенно если болтать уже будет не о чем. Законные жены, знаешь ли, особого любопытства не вызывают – намного приятнее перемывать косточки любовницам и временным увлечениям.
Олеф несмело улыбнулась мне. Неужели я все-таки смогла ее убедить? Ох, как же хочется в это верить. Крылатые достойны обрести свое место в жизни. И пусть они успели совершить множество ошибок и набили не один десяток шишек, но они – достойны.
– Из тебя действительно выйдет замечательная спутница для Себастиана, – внезапно произнесла она. – Не думала, что он с первого раза найдет именно то, что нужно. Обычно нам нужно куда больше времени.
– Поверьте мне, времени у него было даже больше, чем нужно, – механически ответила я, вспоминая обо всех ошибках, совершенных как мной, так и самим Тиа. Да-а, хорошо мы друг другу нервы помотали…
– Снова на «вы»? Леди Лиршей, вы бы определились! – задорно улыбнулась альва, из-под опущенных ресниц внимательно наблюдая за мной. Насколько я поняла, эмоциональный фон они считывают легко и непринужденно.
– Извините, давняя привычка. Стоит увидеть рядом потерянного альва, начинаю сразу же возвращать его заблудшую душу на путь праведный, – смущенно пробормотала я. Да, что-то меня начинает заносить. То герцогу Арвишше грублю и откровенно нарываюсь, то ввязываюсь в альвийские авантюры, то напрочь забываю о воспитании и веду себя, как деревенская девка.
– И многих вернула? – Леди Олеф заинтересованно подалась ко мне.
– С вами – пятеро будет. Но я не собираюсь останавливаться на этом, – широко улыбнувшись, уверила я.
– Надеюсь на это, потому что, судя по всему, у тебя неплохо получается с нами работать. Может, что из этого и выйдет. – С этими словами леди Олеф выбралась из-за стола и направилась к дверям. Но на
