Ну вот, не нужно теперь думать, с кем передавать записку стражу порядка, сам придет и найдет ее в дверях. Какая я молодец, что так ловко все придумала.
Я попрощалась с Жорой, который наконец успокоился, и сразу же стала набирать номер Дрюни, который сам выплыл у меня в голове и не пришлось искать его в записной книжке. На этот раз трубку взял он сам.
– Дрюня, это опять я, Ольга. Как дела с коньяком? Все сделал?
– Все так, как ты просила, – вяло протянул Мурашов.
По его голосу я поняла, что он в полном расстройстве. Еще бы, держать в руках целую бутылку коньяка и даже не попробовать. Ха, значит, все же попался на мою уловку.
– Умница, Дрюнечка, ты самый замечательный человек на земле, я всегда это знала, но теперь стала в этом просто уверена. Ты настоящий герой, спасаешь людей, помогаешь бедным женщинам, – наверняка в этот момент Мурашова захлестнула гордость. Ну и пусть немного порадуется, а коньяк-то мы этот все равно с ним вместе разопьем.
Я еще раз поблагодарила Дрюню, засыпав его комплиментами, и, повесив трубку, облегченно вздохнула. Теперь можно заняться этой сумасшедшей дамочкой. Кстати, а где же девочка, как же это я про нее забыла. Я вышла в гостиную, Марины там не было. Неужели ушла на улицу? Я начинала нервничать. Ребенок, это единственный козырь, который у нас есть, и, если я ее потеряю, Полина меня прибьет.
Я стала нервно заглядывать во все комнаты, выходила на лестничную площадку, заглядывала в шкафы, в надежде, что девочка просто решила немного поиграть. Посмотрела даже под кроватью, так как там всегда от меня прятался Артур. Девочки нигде не было. Где же она может быть? Что я за человек, не могу даже за одним ребенком последить. Что же теперь делать? Я села на диван едва не плача. Кирилл и Полина меня убьют. Точно убьют. И будут правы, я и сама себя готова была убить. Разве можно беспокоиться по поводу бутылки коньяка больше, чем по поводу ребенка. Из глаз готовы были покатиться слезы.
– Тетя Оля, смотрите, какой самолет, такой большой и так низко летит, – Марина, как ни в чем не бывало, заглядывала в гостиную с балкона и приглашала меня полюбоваться полетом аэроплана.
– Боже мой, как ты меня напугала, – я облегченно вздохнула и направилась к ней.
Как же мне сразу не пришло в голову заглянуть на балкон, ведь Марина направилась на него сразу же, после того, как мы вошли в дом. Слава Богу, с девочкой все в порядке. Мы вышли на балкон и я принялась рассказывать легенду о маленьком самолетике, который никак не мог научиться летать, и из-за этого все взрослые самолеты над ним смеялись.
Сначала Марина слушала мою сказку очень внимательно, то и дело засыпая меня разными вопросами, а потом задремала. Бедный ребенок, что ей приходится терпеть. Мне стало ее жалко. Что с ней будет дальше, отец исчез, бабушка в больнице, мать сумасшедшая, да еще и убийца? Разве можно возвращать ей ребенка, даже ради того, чтобы спасти жизнь взрослого человека? Нет, этого просто нельзя допустить, непременно нужно что-то придумать.
За это короткое время, которое Марина провела со мной, я очень к ней привязалась и даже готова была ее удочерить. Кирилл бы наверняка не был против, а вот Поля, скорее всего, стала бы упрекать меня в том, что я своим-то детям мало времени уделяю, где мне чужих еще брать. Хотя, наверное, она права. Я не очень хорошая мать, детей вижу редко. Когда они дома, то очень быстро мне надоедают, а когда их нет, я начинаю скучать.
А что, если предложить Полине удочерить девочку самой, – неожиданно мелькнуло у меня в голове. У нее-то детей нет, да и девочка ей приглянулась, это я поняла по тому, как быстро они нашли общий язык. Может, она согласится. Тогда нам останется только придумать, как спасти Максима и засадить за решетку эту сумасшедшую. Я решила непременно предложить это Полине, когда она вернется.
Я взяла какой-то журнал, лежащий на маленьком столике возле телевизора, и, сев рядом с девочкой, принялась листать его. Это оказался «Спорт-экспресс». Ну, еще бы, только Полина этой ерундой и интересуется. Пролистав где-то до половины, я начала зевать. Ну и журналы пошли, совсем почитать нечего, да и картинок интересных почти нет. Марина так сладко посапывала рядом, что минут через пять, даже не заметив этого, я присоединилась к ней.
Разбудил меня какой-то звонок. Не сразу сообразив, что это такое дребезжит, я вскочила как ошпаренная, ничего не понимая. Немного придя в себя, я ринулась открывать дверь, которую на всякий случай закрыла на цепочку, так что, даже имея ключи, попасть в дом было нельзя.
– Вы что, тут уснули, что ли? – с порога спросил Кирилл и, заметив заспанное выражение моего лица, добавил: – Я мог бы об этом и раньше догадаться.
– Как дела? Нашли что-нибудь? – спросила я для приличия.
– Не то, чтобы нашли, но кое-что присмотрели, – ответила Полина. – Мы, в отличие от некоторых, свои дела хорошо знаем.
Как всегда, пытается ускользнуть меня, это в ее духе. Вместо того, чтобы промолчать, я съязвила:
– Да я тут тоже делами занималась, – ожидая услышать «и какими же, интересно?», я сразу пояснила: – Жоре, например, записку послала.
Полина оглянулась.
– Как послала?
– Легко и просто. Он позвонил, а я пригласила его приехать часов в девять к тебе на ужин, он, конечно же, согласился, ты же его знаешь. Теперь осталось только начеркать ему письмецо и оставить его в дверях.
Я смотрела на сестру с гордостью победителя, пусть не думает, что я все это время спала. Полина вздохнула и, ничего не сказав, направилась в кухню мыть оставленную грязной посуду. Я пошла следом.
– Поля, можно с тобой поговорить? Только ты не ругайся, подумай, а потом скажешь свое мнение.
Полина посмотрела на меня, как на подсудимого, которого в чем-то подозревают.
– Что ты еще натворила?
– Ну почему сразу натворила, можно подумать, я только и делаю, что влипаю в неприятности, – Поля не изменилась в лице. И почему только она обо мне такого плохого мнения. Ну да ладно. – Я хотела с тобой поговорить по поводу Марины. Я вот тут подумала и… Может быть, нам не стоит отдавать девочку этой сумасшедшей?
Полина перестала мыть посуду и посмотрела на меня.
– И что же ты предлагаешь сделать, позволить ей убить Максима?
– Нет, я просто подумала, что девочке будет плохо с такой матерью, которую все равно рано или поздно посадят. Ну вот, я тут прикинула, может, ты ее удочеришь?
На лице сестры застыло выражение не то удивления, не то вопроса. Я замерла, не зная, что от нее ожидать.
– Ты явно сошла с ума, – наконец сказала она. – Детей заводить я пока еще не собираюсь, тем более чужих.
– Но ведь…
– Даже думать об этом забудь, – она резко отвернулась и принялась тщательно намыливать руки. Я собиралась выйти, поняв, что разговор на этом закончен, но она меня окликнула: – Да, и не вздумай предложить это Кириллу, иначе он-то тебя уж точно за ненормальную примет.
Я вышла из кухни с испорченным настроением, вечно эта Полина рушит все мои планы. Ну да ничего, я все равно что-нибудь придумаю, но девочку этой стерве ни за что не отдам. Я села на диван и принялась листать все тот же ужасный журнал. Кирилл что-то делал на балконе, как выяснилось потом, он искал там что-нибудь, что могло пригодиться нам во время обмена Марины на Максима.
В конце концов он решил взять с собой веревку и пару ножей, мало ли что может приключится. Веревку он обнаружил на балконе, а вот за ножами отправился в кухню. Я сначала наблюдала за его действиями, а потом решила, что на всякий случай не мешало бы выпить таблеточку успокоительного, помнится, одна где-то валялась у меня в сумочке.
Я взяла со стола свою сумочку, замок которой разошелся окончательно, и попыталась найти в ней таблетки. Сделать это оказалось не так-то просто, так как там было столько всего, как нужного, так и нет, что пришлось просто вывалить содержимое сумочки на стол и только потом начать искать эти чертовы таблетки. Найти их мне так и не удалось, зато я обнаружила у себя одну очень даже классную вещичку,
